Патрульные апокалипсиса - Роберт Ладлэм

— Пусть сначала предпримет что-то и тем самым даст нам повод одолеть его.

— Одолеть?..

— Если не запереть в комнате с резиновыми стенами, то хотя бы убрать из Парижа. Что толку, если приманка станет охотником?

— Я так понял, за ним; следят, охраняют.

— За его братом Гарри тоже следили, а он сбежал из долины Братства. Не стоит недооценивать гены Лэтемов. Правда, Витковски и Моро не из тех, кто осторожничает, подавляя бунт.

— Довольно расплывчато, но надо думать, это должно вселить в нас уверенность.

— Хотелось бы, черт возьми, — сказал Соренсон.

* * *

В свете настольной лампы Дру изучал имена. В списке возможной утечки информации Витковски привел семь фамилий, включая антинейцев, а Моро — девять, трое из них — члены палаты депутатов на Кэ-д'Орсей. Глава Второго бюро считал, что они далеко справа от основного политического течения — словом, фашисты. В списке Стэнли было несколько сплетников-атташе, прозванных им «перевертышами» за то, что большую часть времени они проводили не на работе, а угождая влиятельным французским бизнесменам; двое секретарей, чьи отлучки наводили на мысль об алкоголизме; и отец Манфред Ньюмен из «Мезон руж» антинейцев. В списке Моро помимо деятелей с Кэ-д'Орсей были платные осведомители, чья преданность определялась исключительно деньгами, идеология и мораль для них не существовали.

Для начала Лэтем исключил осведомителей Моро — к ним у него доступа не было — и двух депутатов, с третьим он встречался на дипломатических приемах. Он позвонит ему и попытается разобраться. Со списком Витковски было легче: пятерых — случайных знакомых в посольстве — он видел и знал по имени. На оставшихся двух женщин, подозреваемых в пьянстве, он мог, так сказать, обрушиться точно гром среди ясного неба. Нужны номера телефонов.

— Стэнли, я рад, что ты задержался на работе, потому что ты тут кое-что упустил в своем списке.

— О чем ты, черт возьми? — пробурчал рассерженный Витковски. — Это те, кого мы использовали для явной утечки.

— Мы? Кто еще? Кто устраивал утечку?

— Мой секретарь, она пришла со мной из старого Г-2, бывший сержант, я сделал ее лейтенантом перед тем, как она уволилась.

— Она? Женщина?

—Армейской закалки. Муж был артиллеристом, пока не вышел в отставку в пятьдесят три года. Дети все военные.

— Чем она сейчас занимается?

— Играет в гольф, ходит по музеям и до сих пор берет уроки французского. Никак не освоит язык.

— Тогда ее телефон мне не нужен, зато нужны все остальные. Домашние телефоны, включая антинейцев из «Мезон руж».

— Понятно, из чего ты исходишь. Сейчас компьютер выдаст. С Клодом Моро было труднее. Он находился дома и спорил с сыном о политике.

— Эта современная молодежь, она ничего не понимает! — посетовал глава Второго бюро.

— Я тоже, но мне нужны номера телефонов, если вы не хотите, чтоб я погрузил ваших охранников в глубокий сон.

— Как вы смеете!

— Запросто. Я могу.

— Mon Dien, Стэнли прав, вы невыносимы! Хорошо, я дам телефон в Бюро. Позвоните через пять минут — получите что хотите.

— "Хочу" не то слово, Клод. Они позарез нужны мне.

Через одиннадцать минут Лэтем проставил телефонные номера против имен в обоих списках и стал звонить, каждый раз произнося по сути те же слова: «Это полковник Уэбстер, я полагаю, вы знаете, кто я на самом деле. Меня беспокоит, что об этом стало известно, мы узнали — утечка информации произошла через вас. Что вы на это скажете, пока есть возможность сказать».

Каждый ответ был вариацией на одну и ту же тему. Взрыв негодования, все до одного предложили даже проконтролировать все их звонки с работы и из дома; некоторые изъявили желание проверить их на детекторе лжи. Когда с ними было покончено, остался только святоша антинеец из «Мезон руж».

— Отца Ньюмена, пожалуйста.

— Он служит вечерню, его нельзя беспокоить.

— А вы побеспокойте. Дело чрезвычайной важности, прямо связанное с вашей безопасностью.

— Mein Gott, не знаю, что и делать. Святой отец такой ревностный служитель церкви. А вы не могли бы перезвонить минут через двадцать?

— К этому времени Красный дом могут взорвать, и все погибнут.

— Ой, сейчас я его позову!

Когда отец Манфред Ньюмен наконец подошел к телефону, он взорвался:

— Что за глупость? Я делаю Божье дело, а вы меня отрываете от молящихся.

— Я скрываюсь под именем полковника Уэбстера, но вам известно, кто я, святой отец.

— Конечно, известно! Как и многим другим.

— Вот как? Я просто в шоке, ибо полагал, что это информация для очень узкого круга, совершенно секретная.

— Ну, как я подозреваю, многие об этом знают. Так что как там насчет бомбы у нас?

— Может, я ее и кину, если не ответите на мой вопрос. Я жил у вас, не забывайте, и сейчас готов на все.

— Как вы можете? Антинейцы позаботились о вас, мы дали вам пристанище в трудную минуту.

— И отказались принять меня обратно, хотя необходимость не исчезла.

— Это было коллективное решение, принятое из соображений нашей собственной безопасности.

— Так не пойдет, святой отец. У нас ведь один враг, верно?

— Не шутите с нами, герр Лэтем. Мы знаем, где вы, а наши машины постоянно курсируют по городу.

— Скажите, вы знаете, где Карин де Фрис?

— Фрауде Фрис?.. Наша коллега?

— Она исчезла. Ее похитили.

— Только не это? Это неправильно!..

—Ага, как это у вас вырвалось, святоша несчастный. А что правильно?..Значит, враг у нас все-таки разный?

— Неправда!Я от всего отказался ради...

— Вы сейчас от последнего откажетесь, если не скажете, кому рассказали обо мне, — прервал его Лэтем. — Немедленно!

—Бог свидетель, только нашему осведомителю в посольстве... и еще одному человеку.

— Сначала осведомитель. Ктоэто?

— Секретарь, женщина по фамилии Крэнстон, она нуждается в Божьей помощи.

— Насколько хорошо вы ее знаете?

— Мы разговариваем, встречаемся, а плоть слаба, сын мой. Я несовершенен, да простит меня Господь.

— А второй? Кто это?

— У нас доверительные отношения, было бы кощунственно их нарушить.

— А если я выдам «Мезон руж» да еще освещу вход парочкой гранат?

— Вы не посмеете!

—Еще как посмею. Я офицер Четыре Ноль отдела консульских операций, и в моем багаже есть такие трюки, о которых блицкригеры даже не подозревают. Имя!