Дурная кровь - Роберт Гэлбрейт
Шрифт:
Интервал:
– Нико… по-твоему, это…
– Никколо «Мутный» Риччи? С хорошей вероятностью, – кивнул Страйк. – Он жил неподалеку и, видимо, был известен в округе, хотя, похоже, в амбулатории никто не понял, кого занесло к ним на рождественскую вечеринку. Я оставил сообщение для социального работника Эторнов – хочу понять, насколько можно доверять памяти Деборы и Самайна. Штырь, в принципе, должен нарыть что-нибудь по Риччи, но еще не нарыл. Надо бы дать ему волшебный пендель.
Он протянул руку, и Робин вернула ему измазанную кровью страницу.
– Так или иначе, мы продвинулись еще на шаг: я нашел К. Б. Оукдена, – сказал Страйк.
– Неужели? Каким образом?
– Вчера вечером, – объяснил Страйк, – я задумался о фамилиях. Айрин их путает: ей что Даутвейт, что Дакворт, а Эторн – все равно что Эпплторп. Потом я вспомнил, что при смене имени и фамилии люди зачастую не слишком далеко отходят от изначального варианта.
Он развернул к ней монитор, и Робин увидела фотографию мужчины среднего возраста. Немного веснушек, близко посаженные глаза, редкие, но пока еще позволяющие прикрыть узкий лоб волосы. В этом человеке безошибочно узнавался мальчик, скрививший физиономию перед объективом фотокамеры на барбекю у Марго Бамборо.
В приведенном под фотографией материале говорилось:
СЕРИЙНЫЙ МОШЕННИК ПРИГОВОРЕН К ТЮРЕМНОМУ ЗАКЛЮЧЕНИЮ
«Вероломное злоупотребление доверием»
Серийный аферист, за два года выманивший у пожилых вдов более 75 000 фунтов стерлингов, приговорен к четырем годам и девяти месяцам тюремного заключения.
Брайс Ноукс, 49 лет, проживающий на Форчун-стрит, Кларкенуэлл, при рождении нареченный Карлом Оукеном, уговорил в общей сложности девять «ранимых и доверчивых» женщин расстаться с ювелирными изделиями и финансами, составившими в одном из случаев 30 000 фунтов личных сбережений.
Лорд-судья Маккрифф охарактеризовал Ноукса как «человека хитрого и безнравственного, который бесстыдно наживался на своих беззащитных жертвах».
Элегантно одетый и красноречивый, Ноукс делал ставку на одиноко проживающих женщин, обычно предлагая оценить их ювелирные изделия. Ноукс убеждал женщин доверить ему ценные вещи, якобы для оформления экспертного заключения.
В ряде случаев он выдавал себя за представителя муниципалитета, заявляя, что владелица дома имеет задолженность по муниципальному налогу и будет привлечена к ответственности.
«Используя правдоподобные, но фальшивые документы, вы давлением или угрозами заставляли беззащитных женщин переводить деньги на открытые вами банковские счета», – сказал лорд-судья Маккрифф перед оглашением приговора.
«Некоторые из пострадавших стеснялись сообщить своим родным, что пустили этого человека к себе в дом, – сообщил старший инспектор Грант. – Мы полагаем, что жертв могло быть больше, просто многим тяжело признать, что они позволили какому-то проходимцу себя обмануть, однако мы настоятельно просим их обратиться к нам с заявлением, если они опознают Ноукса по фотографии».
– Настоящая фамилия у них с опечаткой, – заметила Робин. – Он не Оукен, а Оукден.
– Потому-то элементарный поиск по «Гуглу» не дал результатов, – сказал Страйк.
Чувствуя легкий укол в свой адрес, ведь именно ей было поручено искать Оукдена, Робин взглянула на дату этого репортажа – пятилетней, как оказалось, давности.
– Он сейчас должен выйти на свободу.
– Уже вышел, – сообщил Страйк, развернул монитор к себе, напечатал еще пару слов и снова развернул экран к Робин. – Я стал искать какие-нибудь другие вариации его имени – и вот пожалуйста…
Робин увидела амазоновскую страницу, где перечислялись книги некоего Карла О. Брайса. На фотографии был все тот же человек, слегка постаревший, слегка полысевший, с морщинами вокруг глаз. Большие пальцы его рук были заложены в карманы джинсов, а на черной футболке выделялся белый логотип: сжатый кулак внутри символа Марса.
Карл О. Брайс
Карл О. Брайс, инструктор по личностному росту, предприниматель, лауреат ряда литературных премий, посвятивший себя мужской тематике, включая маскулинность, права отцов, гиноцентризм, психическое здоровье мужчин, женские привилегии и токсичный феминизм. Пережитый Карлом личностный опыт гиноцентричной семьи, столкновения с судебной системой, мужененавистничеством и эксплуатацией мужчин сформировал у него инструментарий и профессиональные навыки, дающие ему возможность направлять мужчин из всех слоев общества на путь более здоровой и счастливой жизни. В своей отмеченной наградами серии книг Карл исследует катастрофические последствия современного феминизма для свободы слова, распределения рабочих мест, прав мужчин и создания полноценной семьи.
Внизу страницы, под сведениями об авторе, Робин увидела дешевые, непрофессионально выполненные обложки. На всех были изображены женщины в различных, но слегка отдающих порнографией костюмах и позах. Обложку книги «От куртуазной любви до куртуазности в семье: история гиноцентризма» украшала сидящая полуголая блондинка в короне, тогда как брюнетка в резиновом костюме штурмовика тыкала пальцем в объектив на обложке произведения, озаглавленного «Позор: современная война против маскулинности».
– У него есть собственный сайт, – подчеркнул Страйк, вновь поворачивая монитор к себе. – Книжки он печатает за свой счет, поучает мужчин, как им реализовать право на общение с детьми, а из-под полы приторговывает энергетическими коктейлями и витаминами. Думаю, такой субъект не упустит случая с нами побеседовать. Видимо, он из тех, кто спешит на запах скандальной славы или денег. К слову сказать, – вспомнил он, – как у нас продвигаются дела с женщиной, которая считает, что видела Марго за окном… как там ее…
– Аманда Лоуз, – подсказала Робин. – Я обратилась к ней повторно и предложила оплатить ей все транспортные расходы, если она приедет в офис, но ответа пока нет.
– Не давай ей продыху, – потребовал Страйк. – Ты понимаешь, что мы уже на полгода…
– Представь себе, понимаю, – не сдержалась Робин. – Меня в школе учили считать.
Страйк слегка вздернул брови.
– Прости, – пробормотала она. – Усталость накатывает.
– На меня тоже, но при этом я держу в уме тот факт, что мы пока еще не вышли на след некоторых довольно важных фигурантов. Например, Сетчуэлла.
– Я над этим работаю, – сказала Робин, глядя на часы и поднимаясь с кресла. – По-моему, все нас ждут.
– Зачем Моррис притащил этот веник? – спросил Страйк.
– Для Пат. В честь Дня святого Валентина.
– Какого черта?…
Остановившись у двери, Робин оглянулась на Страйка:
– Разве это не очевидно?
Она вышла из кабинета, оставив Страйка хмуриться ей вслед и размышлять, что же здесь столь очевидно. Ему приходили в голову только два повода преподнести женщине цветы: чтобы с ней переспать или чтобы избежать выволочки за отсутствие букета в тот день, когда его ждут. Ни тот ни другой вариант к данному случаю явно не подходил.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!