Рикэм-бо «Стерегущий берег» - Антон Павлович Кротков

тайном уговоре с майором.

Солнце стало потихоньку клониться к закату, но это не принесло долгожданной прохлады. Жажда перебивала остальные желания: не хотелось ни есть, ни спать, только одна неотвязная мысль пульсировала в мозгу: «Пить, пить, пить». Другие тоже брели подавленные и безучастные ко всему — с пустыми глазами, в состоянии прострации. Беглецы не ощущали ни боли от укусов насекомых, ни ран на стёртых в кровь ногах.

Наконец, был объявлен привал. Все просто повалились с ног. Засыпая, Исмаилов видел рядом застывшие тела товарищей. Они заснули, едва коснувшись земли, часто в неестественных позах, отчего выглядели будто убитые.

Вдруг он услышал мягкий голос старика:

— Не волнуйтесь, Грегори. Завтра я попробую часть пути пройти самостоятельно. Мне стало немного лучше. Вот обопрусь на ваше мужественное плечо и пойду.

Его глаза и жёлтые щёки совсем ввалились. Дик некоторое время помолчал, задумчиво глядя вдаль. Тяжело вздохнул.

— Вы напоминаете мне сына, он такой же неугомонный правдоискатель. К сожалению, в последнее время мы часто спорили, — у обоих, знаете ли, характеры… Мне так хочется его обнять…

* * *

Сосед справа растолкал Игоря — снова пора в путь! Действительно ли говорил Дик с ним накануне или это был лишь сон? Исмаилов собрался узнать это у самого старика и повернулся к товарищу, сердце его сжалось. Дик лежал с открытыми глазами. На лице его, в остекленевшем взгляде застыло изумлёние.

Подошёл майор. Перекрестился. Произнёс почти равнодушно:

— Мир праху его.

И прошёл дальше поднимать остальных.

Нехорошее чувство, что вдохновитель и мотор всего дела причастен к этой смерти, словно заноза, ранило Игорю душу, и больше не давала ему покоя.

Глава 110

Август 1947 года, Калифорния

Исмаилова разбудил стук копыт. Выглянув в окно, он увидел, как владелец ранчо и его управляющий по прозвищу «человек-акула» привязывают лошадей к столбам коновязи. Джон Тич был «работягой». Дом ещё спал, а он уже успел сделать утренний объезд своих владений и вернуться к завтраку.

Вскоре в дверь комнаты постучали, и служанка-мексиканка сообщила, что через полчаса гостей ожидают к завтраку.

Стол был накрыт на центральной веранде. К моменту прихода Исмаилова хозяин о чём-то оживлённо беседовал с доктором.

— Нет, док, что бы вы мне не говорили, а я привык полагаться на собственные глаза, — благодушно говорил эскулапу Тич. — Вы сотворили чудо, и бесполезно убеждать меня в обратном.

Тич принёс с собой бодрость и запах прерий. На перилах веранды висела его небрежно сброшенная ковбойская шляпа.

Поздоровавшись, Игорь сел на сводный стул. Но оставалось ещё одно место, перед которым тоже стояли чистые приборы. Исмаилов решил, что должен подойти управляющий. И едва не подавился куском омлета, когда появилась Клео! Итальянка снова была собой, разве что выглядела немного заспанной.

Тич приветствовал её радостным возгласом:

— А вот и наша пробуждённая Белоснежка!

Смущённо улыбаясь, Клео извинилась за опоздание:

— Мне пришлось затратить времени больше обычного, чтобы навести утреннюю красоту.

— Для хорошеньких женщин это не преступление — добродушно хохотнул бородач. Надеюсь, вам хорошо спалось в моём доме, мисс?

— О, благодарю вас, мистер Тич! Здесь так хорошо, что у меня действительно такое чувство, будто проспала целую вечность. Я видела во сне потрескавшиеся от времени старые белые стены, знакомый с детства запах цветов и апельсинов, закопченный камин, сложенный из огромных камней.

Клео посмотрела на Игоря.

— Это была вилла в окрестностях Виченцы, где жил мой дедушка. И мне снилось, будто мы поселились там с тобою…

Бородач, повернувшись к Исмаилову, ввёл его в курс дела:

— Доктор уже рассказал мисс Марини, что она получила солнечный удар, и вы привезли её сюда.

— Да, ещё раз благодарю вас за гостеприимство! И вас дорогой доктор — Клео ласково посмотрела на смутившегося пожилого врача.

— О, не стоит благодарностей, — Тич по-приятельски подмигнул ей и сделал небрежный жест рукой в пространство, символизирующее прошлое, — ведь мы с мистером Исмаиловым служили вместе.

Завязалась непринуждённая уютная болтовня. Хозяин дома был чертовски обаятелен. Ему была присуща совершенно особенная грубоватая харизма. Когда бородач улыбался, то даже въевшиеся в кожу его щёк крупинки вороха и шрамы от ожогов работали на его шарм. Ему нельзя было отказать в остроумии. Некоторые высказывания отставного пилота о политике и о бизнесе были весьма необычны, как впрочем и многое в его образе. Например, тогда как у всех в тарелках был омлет с беконом, ему принесли слегка обжаренное мясо, сочащееся кровавым бульоном.

В конце завтрака доктор авторитетно заметил, что пациентке сейчас очень не помешает хорошая прогулка.

— Ум, отличный совет, док! — прихлёбывая кофе, присоединился к доктору Тич. — Скажу вам, мисс Марини, здесь удивительный воздух! Думаю, в скором времени этот товар будет приносить отличный доход, если количество автомобилей в городах продолжит увеличиваться такими же темпами. А что, согласитесь, что неплохой бизнес — делать деньги на воздухе?

Остроумная реплика стала поводом для новых шуток.

Наконец, Клео заявила, что с удовольствием последует совету врача и немного прогуляется. Она спустилась с веранды и неторопливым шагом пошла в сторону загона с лошадьми. Мужчины же остались за столом.

— Я же говорил, лейтенант, что всё не безнадёжно, — кивая вслед итальянке, сказал Джон Тич. — Если бы я не был тому свидетелем, то никогда бы не поверил, что возможно так быстро вернуть человека из растительного состояния.

Однако доктор пояснил, нынешнее улучшение в состоянии пациентки скорей всего носит лишь временный характер, и вероятно вслед за ремиссией последует новый провал в полное беспамятство.

— Её превратили в подопытную мышь, — лишь развёл руками врач. — Если бы я хотя бы точно знал комбинации и дозировки применяемых препаратов, то, наверное, мог обещать что-то определённое. Мне же приходиться блуждать впотьмах.

— И всё-таки вы вытащили её! Пусть даже на короткое время — напомнил ему Исмаилов.

Вскоре врач ушёл, сославшись на то, что его ждут другие пациенты. Тич, казалось, только этого и ждал, чтобы продолжить беседу с Исмаиловым с глазу на глаз. Теперь он говорил с грубоватой солдатской прямотой, будто напоминая о их фронтовом товариществе:

— Ты хоть спал с ней? — «Чёрный борода» кивнул он Клео.

— Это личное — неожиданно для себя довольно резко ответил Исмаилов.

— Значит, спал, — ухмыльнулся Тич. — А то я всё сомневался в твоей искренности.

— Почему это? — запальчиво осведомился Исмаилов.