Знак расставания - Лиз Райан

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да конечно, все нормально, — ответил Бен.

Но в этот момент его заметили две школьницы, подбежали попросить автограф, и вскоре собралась толпа; даже в этом древнем городе для Бена не было покоя. Тхан и Кевин пытались навести порядок, но Бен подписывал каждый протянутый клочок бумаги, широко улыбаясь, принимая проявления обожания, удовлетворяя свою внутреннюю страсть к всеобщему признанию. Они отправились обратно во Флоренцию, даже не выпив кофе.

Бен больше не пил водку, не принимал транквилизаторы или стимуляторы. Вино за обедом, пиво с группой — это все. Он очень старался и знал, что Эран следит за ним.

— Ну и как я держусь? — Его улыбка была заразительна.

— Отлично, но нам понадобится грузовик, чтобы привезти домой всех твоих девчонок-фанаток, — улыбнулась Эран.

«Тхан мог охранять Бена от всего внешнего, но я могу охранять его от него самого, — подумала Эран про себя. — Бен будет в порядке до тех пор, пока я буду с ним повсюду, буду держать его под наблюдением».

Когда они вернулись в июле в Лондон, позвонил Дэн: у Рианны была свинка, и чувство огромной вины захлестнуло Эран. Естественно, Дэн и Аймир позаботятся о малышке, но как бы она сама хотела поехать к ребенку, поделиться тревогой с Беном! Он был ее отцом, они семья по крови, а не волею обстоятельств… но, если отвлечься от всего, как бы они справлялись с Рианной, если бы она была с ними? Ты заберешь четырехлетнего ребенка из ее привычной жизни, из садика, куда она ходит, привезешь ее в шум и жару большого города, предоставишь ее сообществу грубых бесшабашных музыкантов? Или ты останешься с малышкой дома, отпустив папочку бузить за границу в сообществе соплячек-поклонниц?

В тысячный раз Эран напоминала себе, что она поступила правильно, не имея ни малейшего представления о том, как сложится ее жизнь в будущем. Две недели она не спала, пока не позвонил Дэн и не сказал, что малышка потребовала свой барабан, значит, кризис миновал. Но в своих снах Эран продолжала видеть пылающее личико, слышала слабый больной голосок, зовущий мамочку.

— Я здесь, я здесь!

Эран сидела на кровати, вся в испарине. Вынырнув из глубокого сна, Бен потянулся к ней:

— Что такое? Кошмар приснился?

— Да нет, так просто, сон. Это был просто сон, — слабо улыбнулась Эран.

Бен обнял ее:

— Ладно, ладно, я здесь.

* * *

Рани предстоял отъезд в Лакнау, она стала полностью квалифицированным врачом. Бен хотел пригласить ее на ужин перед отъездом.

— Только мы втроем. Дома в Сёрри будет большой прием в честь окончания ею учебы, но я хотел бы провести вечер только с ней, — сказал он.

Снова семейные связи! Бен всегда очень любил сестру. Они выбрали теплый июльский вечер, Эран приготовила особенный ужин, но когда пришла Рани, она казалась грустной, подавленной. Озабоченный Бен обнял ее:

— Что случилось, малышка?

Рани слабо улыбнулась, в сари она выглядела крошечной, как будто усохшей. В свои двадцать пять она была красивой, уверенной в себе женщиной, но сегодня ее явно что-то беспокоило.

— Да мне только что сделали прививки, вот и все. Я немножко хандрю, — объяснила она.

— Бедняжка. — Бен вздохнул.

Они испробовали все, чтобы немного приободрить Рани. На некоторое время это помогло. Но потом ее настроение снова упало. Эран подумала, что, может быть, музыка как-то умиротворит ее, и Бен сел к роялю и заиграл небольшой фрагмент из Штрауса.

Рани вдруг разрыдалась.

— О Бен, перестань, ты ее только расстраиваешь. — Эран повернулась к Рани, утешая, дотронулась до ее руки. — Это из-за того, что ты уезжаешь из дома? Это тебя беспокоит — то, что ты оставляешь семью и друзей?

Девушка кивнула, ее макияж расплылся по всему лицу. Она, казалось, не могла говорить от слез.

— Но это же всего на два года. Мы тебе будем писать, ты скоро освоишься. Ты только подумай о жарком солнце, о новых впечатлениях, новых людях, которых ты встретишь, — утешала ее Эран.

Рани закрыла лицо руками, уткнулась в стол и зарыдала в голос.

— Вот именно! — пролепетала она.

Они смотрели на нее, ничего не понимая. Рани уткнулась Бену в грудь, вцепившись в него, как ребенок, она с надеждой смотрела на большого старшего брата, который может все исправить, всегда может помочь. Но когда Рани собралась с силами и заговорила, в ее голосе оставалось какое-то сомнение.

— Я уже встретила нового человека… в Лондоне, здесь.

У Эран просто рот открылся от удивления. Она имеет в виду мужчину? Рани Хейли рыдала из-за мужчины?!

— В этом все и дело? Рани, не глупи! Ты сама миллион раз мне говорила, что они не стоят и слезинки! Успокойся, выпей чаю. Ты современная женщина, феминистка, ты понимаешь, что твоя работа важнее всего, — сказала Эран.

— Нет, не сейчас. То есть да, но он… он тоже важен. Я люблю его! — Рани путалась в словах.

Бен рассмеялся:

— Моя сестренка-мужененавистница влюбилась? Ну и кто же твой герой?

Эран нахмурилась:

— Прекрати, Бен, оставь ее в покое. Она просто переутомилась, потому что Индия все-таки далеко, с этим связано столько впечатлений. Но тебе там понравится, когда ты там окажешься, Рани. Ведь ты даже говоришь на хинди?

— Да, но я не хочу уезжать! Нет, я хочу, я поеду, но я не хочу без него. — Рани опять заплакала.

— Без кого? Кто же он? — спросила Эран.

Рани всхлипнула, вид у нее был очень эмоциональный и возбужденный.

— Тьерри. Тьерри Марран.

Эран была потрясена. Бен выглядел так, словно готов был взорваться.

— Бывший жених Эран? Кермит? Лягушонок?!

— Д-да, мы познакомились на дне рождения Эран, но я ничего не хотела рассказывать, я боялась, что Эран… о Эран, я ужасно себя чувствую, я так запуталась! — Рани умолкла.

Минуту Эран и Бен сидели в молчании, переваривая услышанное. Потом Эран несколько нервно рассмеялась:

— Рани, я тебе не верю: когда я последний раз видела Тьерри, его жизнь была разбита, и, когда я последний раз разговаривала с тобой, ты была завзятой феминисткой!

Рани слегка приободрилась:

— Я и сейчас феминистка. Я по-прежнему верю в значение карьеры, равных прав, и возможностей, и гражданских прав, и…

— В волнистых попугайчиков, — расхохоталась Эран.

— Ну, хорошо, я признаю: я хочу выйти за него замуж! Но я не могу, я уезжаю в Ин… Индию. — И Рани снова разрыдалась, а Бен откровенно закатывался от смеха.

— Да забирай ты его с собой. Забирай его к чертовой матери отсюда, из моей жизни! Или я проклят кем-то — видеть его на каждом углу до конца своих дней? Не слишком ли круто для вашего возлюбленного умирающего лебедя, чью жизнь, я, как предполагалось, безжалостно разрушил? Не прошло и девяти месяцев, как он соблазнил мою сестру! — вопил Бен.