Мешок с костями - Стивен Кинг

МЫ — ЧЕМПИОНЫ

до худощавого, веснушчатого запястья.

— Мэтти, — позвал я. — Мэтти, Мэтти, Мэтти. — Я качал ее ипоглаживал рукой по правой половине лба, которую каким-то чудом не запачкалакровь: волосы упали на левую, изуродованную сторону. — Мэтти, Мэтти, ах, Мэтти!

Сверкнула молния — первая, которую я увидел в этот день.Подсветила надвинувшиеся с запада тучи. Мэтти дрожала в моих объятиях, всемтелом, от шеи до кончиков пальцев. Губы ее крепко сжались. Брови сошлись упереносицы, словно она о чем-то задумалась. Рука поднялась в попытке ухватитьменя за шею: так человек, падающий в пропасть, старается ухватиться за чтоугодно, лишь бы остановить или хотя бы замедлить падение. Потом рука упала изастыла на траве, ладонью кверху. Тело ее содрогнулось в последний раз, и онапокинула наш мир.

После этого, до того момента как все закончилось, янаходился в трансе. Несколько раз выходил из него, к примеру, когда листок сгенеалогическим древом выпал из одного из блокнотов Джо, но на очень короткиепромежутки времени. Ощущения в чем-то были такие же, как и в моем сне с Мэтти,Джо и Сарой, в чем-то напоминали те, что я испытывал, когда едва не умер отсвинки, но в целом сравнить мне их не с чем. Транс он и есть транс. Находясь внем, я обретал сверхъестественные способности. Видит Бог, я бы прекрасно безних обошелся.

Подошел Джордж, ведя перед собой мужчину в синейшапочке-маске. Джордж уже здорово хромал. Сильно воняло горелой резиной.

— Она мертва? — спросил Джордж. — Мэтти?

— Да.

— Джон?

— Не знаю, — ответил я, и тут же Джон дернулся, застонал. Онбыл жив, но потерял много крови.

— Майк, слушай, — начал Джордж, но, прежде чем он продолжил,из горящего в кювете автомобиля донесся жуткий крик. Орал водитель, сгоравшийзаживо. Стрелок начал поворачиваться на крик, и Джордж поднял револьвер.

— Замри, а не то застрелю.

— Вы не можете обречь его на такую смерть? — Из-под маскиголос стрелка звучал глухо. — Собаку, и ту спасают от такой смерти.

— Он уже мертв, — ответил Джордж. — А к автомобилю ближе чемна десять футов можно подойти только в асбестовом костюме. — Джорджа качнуло, алицо его цветом не отличалось от капельки крема, которую я стер с носа Ки.Стрелок всем своим видом показал, что сейчас бросится на него, и Джордж поднялревольвер еще выше.

— Если тебе чего-то хочется, действуй. Только учти, я непромахнусь. Это я тебе гарантирую. А теперь снимай маску.

— Нет.

— Ты мне надоел. Не забудь передать привет Господу, — иДжордж оттянул ударник револьвера.

— Господи! — вырвалось у стрелка, и он стянул маску.

Откровенно говоря, я не удивился, увидев Джорджа Футмена. Изпылающего автомобиля донесся очередной вопль, последний. Клубы черного дыма всеподнимались к небу. Вновь загрохотал гром.

— Майк, пойди в трейлер и найди, чем его связать, — попросилменя Джордж Кеннеди. — Еще минуту, может, две, я смогу удержать его на прицеле,но не больше, потому что истекаю кровью. Ищи скотч. Им можно повязать и Гудини.

Футмен переводил взгляд с меня на Джорджа, потом посмотрелна Шестьдесят восьмое шоссе., как это ни странно, совершенно пустынное в этотдалеко не поздний час. А может, ничего странного в этом и не было: синоптикисовершенно правильно предсказали время прохождения грозового фронта. Туристы иобитатели летних коттеджей укрылись от дождя. А местные…

Местные, в определенном смысле, слушали. Не могу подобратьболее точного определения. Пастор говорил о Ройсе Меррилле, о его долгой жизнии плодотворной деятельности, о том, как он служил родине во время мира и войны,но старожилы его не слушали. Они слушали нас, точно так же, как раньшетолпились вокруг динамика в «Лейквью дженерел» и слушали прямой репортаж споединка тяжеловесов.

Билл Дин так крепко сжимал запястье Яветт, что костяшки егопальцев побелели. Он причинял ей боль, но она не жаловалась. Она хотела, чтобыон держался за нее. Почему?

— Майк! — Голос Джорджа заметно ослабел. — Пожалуйста,помоги мне. Этот парень опасен.

— Отпустите меня, — повернулся к нему Футмен. — Вам же будетлучше.

— Как бы не так, сукин ты сын.

Я встал, направился к трейлеру, поднялся по бетоннымступенькам мимо горшка с помидором, под которым лежал ключ. Молния разорваланебо, оглушительно громыхнул гром.

Ромми сидел на стуле за кухонным столом. С еще болеебледным, чем у Джорджа лицом.

— Девочка в порядке. — Слова давались ему с трудом. — Но онавроде бы просыпается… Я больше ходить не могу. Лодыжка ни к черту.

Я шагнул к телефонному аппарату.

— Без толку. — голос у него заметно подсел. — Уже пробовал.Полная тишина. Наверное, линия повреждена. Господи, как же больно!

Я выдвинул ящики на кухне, начал рыться в поисках скотча,бельевой веревки. Если Кеннеди потеряет сознание, пока я здесь, думал я, Футменотберет у него револьвер, застрелит его, застрелит Джона, лежащего без сознанияна дымящейся траве. Покончив с ними, он придет сюда и застрелит меня и Ромми. Апотом настанет черед Киры.

— Нет! — сказал я себе. — Он оставит ее в живых.

Возможно, это был бы наихудший вариант. Попадались мнетолько ножи, ложки, вилки, пакеты для сандвичей, мешки для мусора, аккуратносхваченные резинкой продовольственные талоны, держалки для кастрюлей исковородок.

— Майк, где Мэтти?

Я повернулся с виноватым видом, будто меня застали заразглядыванием порнографических картинок. Заспанная Кира, с растрепаннымиволосами, разрумянившаяся от сна, стояла в коридорчике. Закрутка для волосохватывала левое запястье, как браслет. В ее широко раскрытых глазах застылужас. Ее разбудили не выстрелы, даже не крик матери. Разбудили ее мои мысли.

В тот же миг я осознал, что мне следовало как-тоэкранировать их, но с этим я опоздал. Совсем недавно она выудила из моей головывсе, что касалось Дивоура, и сказала, что не надо думать о грустном. А теперь,прежде чем я успел возвести защитный барьер, из моих мыслей она узнала ослучившемся с ее матерью.

Рот ее раскрылся. Глаза округлились еще больше. Онапронзительно закричала и бросилась к двери.

— Нет, Кира, нет! — Я метнулся через кухню, едва ненаткнувшись на Ромми (он уже ничего не соображал от боли), и успел-такиперехватить ее. И одновременно увидел, как Бадди Джеллисон покидает Большуюбаптистскую церковь через черный ход. В сопровождении двоих мужчин, которыекурили с ним до начала службы. Теперь я понимал, почему Билл Дин так крепкодержал за руку Яветт, и любил его за это. Любил их обоих. Что-то хотело, чтобыБилл ушел с Бадди и другими, но Билл остался на месте.