Мешок с костями - Стивен Кинг

Что-то ударило в трейлер, что-то рассекло воздух прямопередо мной, клянусь, звук я слышал. Потом на кухонном столе что-то жалобнозвякнуло, и от салатницы, которую принесли со двора, остались одни осколки.

Я бросился к двери, буквально слетел с бетонных ступенек.Увидел перевернутый мангал, от разлетевшихся углей уже загоралась трава. РоммиБиссонетт сидел, вытянув перед собой ноги, уставившись на лодыжку, залитуюкровью. Мэтти стояла на четвереньках у мангала, волосы свешивались на лицо. Онасловно пыталась задуть угли. Джон, шатаясь, шел ко мне, протягивая руку. Израны в предплечье лилась кровь.

И еще я увидел автомобиль, который уже попадался мне наглаза: старый седан с веселенькой наклейкой. Теперь он ехал к шоссе.Находившиеся в нем люди проехали мимо нас к озеру, чтобы убедиться, что мы наместе, а теперь возвращались. Стрелок все еще высовывался из окна переднегопассажирского сиденья: я видел в его руках дымящееся оружие. С откиднымкаркасным прикладом. Его лицо закрывала синяя лыжная шапочка с прореза??ными вней глазницами.

А над головой протяжно загремел гром. Джордж Кеннединеспешно шагал к автомобилю, откидывая попадающиеся на пути угли, не обращаявнимания на красное пятно, расползающееся по правой штанине повыше колена. Егорука нырнула под полу пиджака. Джордж не прибавил скорости, даже когда стрелокповернулся к водителю, тоже в синей маске, и закричал: «Поехали! Скорее!Скорее!» Джордж не торопился, абсолютно не торопился, и я понял, почему он неснимал пиджак даже бросая «фрисби», еще до того, как увидел револьвер в егоруке.

Синий автомобиль («форд» выпуска 1987 года,зарегистрированный на имя миссис Соне Белливу из Обурна и, согласно еезаявлению, украденный днем раньше) не останавливался и во время стрельбы. Тогдаон, съехав на обочину, медленно прокатился вдоль трейлера, а теперь резковильнув, выехал на середину дороги, сшиб почтовый ящик Мэтти и оставил за собойшлейф пыли.

Джордж по-прежнему не торопился. Поднял револьвер, левой рукойухватился за запястье правой, чтобы при выстреле она не ушла вверх, и ему непришлось бы целиться заново. И пять раз нажал на спусковой крючок. Две первыепули ушли в багажник, я увидел появившиеся в нем дырки. Третья разнесла заднеестекло «форда», и я услышал, как кто-то вскрикнул от боли. Куда попалачетвертая, я не знаю. Зато пятая пробила левое заднее колесо. «Форд» повеловлево. Водителю почти удалось удержать автомобиль на шоссе, но потом онполностью потерял управление. В тридцати ярдах от трейлера Мэтти «форд» вынеслов кювет, и он завалился набок. Потом багажник, охватило пламя. Должно быть,одна из пуль Джорджа пробила бак. Стрелок уже пытался выбраться из кабины черезокно.

— Ки… забери… отсюда… Ки, — услышал я хриплый, свистящийшепот.

Мэтти ползла ко мне. Половина ее головы, правая, выглядела,как всегда, а вот левая… Синий глаз сверкал сквозь слипшиеся окровавленныеволосы, к загорелому плечу прилипли кусочки черепных костей: пуля попала вголову. Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь еще сказал вам, что Майкл Нунэнумер до того, как все это увидел, но не могу.

— Ки… Майк, забери Ки…

Я опустился на колени, обнял ее. Она вырывалась. Молодая,сильная, она вырывалась, хотя серое вещество ее мозга выпирало сквозь разбитыйчереп. Даже при смерти она думала о своей дочери, пыталась ей помочь, пыталасьее спасти.

— Мэтти, все хорошо. — А шестое чувство перенесло меня вБольшую баптистскую церковь, где запели «Блажен, кто верует», но глазабольшинства скорбящих были пусты, совсем как тот глаз, что смотрел на менясквозь окровавленные волосы. — Мэтти, успокойся, все хорошо.

— Ки… забери Ки… не подпускай их…

— Они ее не обидят, Мэтти, я обещаю. Она извивалась в моихобъятиях, скользкая, как рыба, тянулась окровавленными руками к трейлеру.Розовые шорты и топик стали ярко-алыми. Брызги крови летели на землю. С дорогидонесся глухой взрыв: рванул бензобак «форда». Черный дым поднялся к черномунебу. И тут же долго и протяжно прогремел гром. Небо словно вопрошало: «Вамнужен шум? Да? Что ж, будет вам шум».

— Скажи, что с Мэтти все в порядке, Майк! — донесся до менязвенящий от боли голос Джона. — Ради Бога, скажи мне, что…

Он упал на колени рядом со мной, его глаза закатывались,пока между веками не осталось ничего, кроме белков. Он потянулся ко мне,схватил за плечо, вырвал клок рубашки и повалился на землю, потеряв сознание.Из уголка рта потекла струйка слюны. В двенадцати футах от меня Ромми, сжавзубы, чтобы не закричать от боли, пытался подняться. Джордж стоял посредиУэсп-Хилл-роуд, перезаряжая револьвер. Патроны он доставал из мешочка, который,должно быть, лежал в кармане пиджака. При этом Джордж пристально следил застрелком, который все вылезал из кабины, не желая сгореть в ней заживо. Всяправая штанина Джорджа стала красной от крови. Жить он будет, подумал я, новряд ли сможет носить этот костюм.

Я крепко держал Мэтти. Прижался губами к ее уху, тому, чтоосталось целым.

— Кира в порядке. Она спит. С ней ничего не случится, яобещаю.

Казалось, Мэтти поняла. Она перестала вырываться, лишьзадрожала всем телом. «Ки… Ки…». То были последние произнесенные ею слова. Онапротянула руку, ухватила пучок травы, вырвала из земли.

— Сюда! — услышал я голос Джорджа. — Иди сюда, сукин сын, ине вздумай бежать.

— Как она? — спросил прихромавший ко мне Ромми. С белым какполотно лицом. И не стал дожидаться моего ответа. — О Господи! Святая Мария,Матерь Божья, молись за нас, грешных, ныне, и в час смерти нашей! Благословеннаты между женами и благословен плод чрева Твоего Иисус. О Мария, без грехапервородного зачатая, молись за нас, к Тебе прибегающих. О нет, Майк, нет! — ион вновь начал молиться, на этот раз на французском.

— Прекрати! — оборвал я его, и он замолчал, словно ждалмоего приказа. — Пойди в трейлер и посмотри, как там Кира.

— Хорошо. — Он заковылял к трейлеру. При каждом шаге с егогуб срывался стон, но он не останавливался. Я ощущал запах горящей травы.Налетающий ветер пах дождем. А на моих руках умирала Мэтти.

Я прижимал ее к себе, раскачиваясь взад-вперед. Тем временемв Большой баптистской церкви над гробом Ройса читали сто тридцать девятыйпсалом: «…Я сказал Господу: Ты — Бог мой…» Пастор говорил, марсиане внимали. Яже укачивал Мэтти под черными тучами. Я собирался приехать сюда этой ночью,достать ключ из-под горшка с помидором и войти к ней. Совсем недавно онатанцевала в белых кроссовках на красной «фрисби», танцевала, как волна вокеане, а сейчас она умирала на моих руках среди горящей травы, а мужчина,который любил ее разве что немного меньше, чем я, лежал рядом без сознания. Икровь покрывала его правую руку от короткого рукава футболки с надписью нагруди