Грюнвальдская битва - Ян Длугош

том, что он являлся основателем и благотворителем их Ордена[120] и что они должны были его почитать даже и по личной обязанности); затем, позорно связав его и всех его людей веревками в забвении всякой человечности и приличия, подвергают их постыдному обращению.

Король польский Владислав, получив через спешных гонцов сообщение о таком новом акте, посылает к магистру Пруссии Конраду фон Юнингену знатных послов с жалобой на оскорбление и обиду, нанесенные пленением упомянутого князя Януша и его двора лично королю и всему королевству Польскому; и король добивается быстрого освобождения князя и его людей, хотя упомянутый магистр Пруссии подло и лживо уверял, будто это преступление совершено без его ведома.

ДЛЯ ВЫКУПА ДОБЖИНСКОЙ ЗЕМЛИ УСТАНАВЛИВАЕТСЯ НАЛОГ, КОТОРЫЙ СОСТАВИЛ, КАК ГОВОРЯТ, СТО ТЫСЯЧ МАРОК ДЕНЬГАМИ.

Чтобы раздобыть для уплаты обещанных магистру и Ордену прусскому сорока тысяч флоринов на освобождение и выкуп Добжинской земли, король польский Владислав, выехав из Торуня и пребывая в течение целого лета в землях Великой Польши, распорядился созвать местные съезды,[121] чтобы на них вся шляхта внесла денежную помощь из своих частных доходов для уплаты этого выкупа. Осенью же, отбыв из земель Великой Польши, король провел в Новом городе Корчине накануне дня святого Мартина (10/XI) общий сейм всего королевства. На нем по соизволению и согласию всех епископов, вельмож и рыцарей всего королевства было постановлено для выкупа Добжинской земли выплатить королю с каждого занятого лана по двенадцать грошей (включая обычные два королевских гроша),[122] однако так, чтобы эта добровольная помощь не послужила в ущерб правам и вольностям рыцарей и не была бы впоследствии обращена в обязательную повинность. И с того времени начали взимать налог соответственно достатку крестьян и деревень, а также честности сборщиков и передавать в руки назначенных королем польским Владиславом сборщиков в главных городах; после подсчета оказалось, что собранная сумма достигла ста тысяч марок [...]

ВИТОВТ ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТДАТЬ САМАГИТСКУЮ ЗЕМЛЮ КРЕСТОНОСЦАМ ПО ДОГОВОРУ, И ПОТОМУ КРЕСТОНОСЦЫ ОПУСТОШАЮТ ЛИТВУ, НО СКОРО ОБРАЩАЮТСЯ В БЕГСТВО, УЗНАВ О ПРИБЛИЖЕНИИ ПОЛЬСКОГО ВОЙСКА.

Так как великий князь литовский Витовт не выполнял решения отдать Самагитскую землю магистру и Ордену Пруссии, принятого на съезде, состоявшемся в городе Рацёнже, то магистр Пруссии и крестоносцы с сильным войском вражески вторгаются в Литовскую землю; они громят ее и опустошают, а князь Витовт, хотя и тревожит неприятельское войско из засад, но все же опасается выступить против него в открытом бою, грозившем крайней опасностью.

Узнав о трудном положении князя, король Владислав направляет ему на помощь немалое число рыцарей из Польши. Последние, отыскав князя Витовта лишь по обходным и малопроходимым дорогам, воодушевляют его испытать военное счастье в бою с врагами. Но магистр Пруссии и крестоносцы, узнав, что на помощь князю Витовту пришло польское войско и полагая его более сильным и многочисленным, чем оно было на деле, тотчас же быстрым ходом скрываются в свои края.

ГОД ГОСПОДЕНЬ 1405

КОРОЛЬ ВЛАДИСЛАВ И МАГИСТР ПРУССИИ СЪЕЗЖАЮТСЯ В ГНЕВКОВЕ; ТАК КАК КРЕСТОНОСЦЫ ВЫДВИГАЮТ ПОЖЕЛАНИЕ, ЧТОБЫ КОРОЛЬ ВЛАДИСЛАВ НЕ УПОТРЕБЛЯЛ НИ В ТИТУЛЕ, НИ НА ПЕЧАТИ НАЗВАНИЯ «ПОМЕРАНИЯ», ТО ОБЕ СТОРОНЫ РАЗЪЕЗЖАЮТСЯ, НЕ СВЕРШИВ ДЕЛА, БЕЗ ЗАКЛЮЧЕНИЯ МИРА.

К празднику троицы король польский Владислав с советниками и магистр Пруссии Конрад фон Юнинген с руководителями Ордена[123] съехались в городе Гневкове для письменного подтверждения решений о мире, выработанных в предыдущем году в Рацёнже. Однако магистр и Орден выдвинули новое затруднение и затеяли спор о приложении печатей договаривающимися сторонами, ибо они предъявили грамоту Казимира второго,[124] короля польского, написанную в Калише в день святого Килиана (8/VII) в году тысяча триста сорок третьем,[125] в которой король отказывался от права на Померанскую землю и от ее титула, обещая больше не пользоваться последним и велеть стереть его с государственной печати. Соответственно этой грамоте, крестоносцы требовали, чтобы король польский Владислав не пользовался этим титулом и велел бы устранить его из своей государственной печати; ибо, говорили они, никоим образом нельзя допустить, чтобы подлежащий заключению с ними и врученный их стороне договор был скреплен королевской печатью с титулом, включающим название «Померания»; ведь самое приложение такой печати определенно умаляло бы их право и ставило бы под сомнение отказ короля Казимира от Померанской земли. Они добавляли, что их цель в том, чтобы Померания как на деле, так и по имени признавалась землей Ордена и чтобы никто не мог предъявлять на нее никаких прав или прибавлять ее название к титулу.

Но так как король польский Владислав и его советники настойчиво отвергали и оспаривали требование магистра и Ордена,[126] они разъехались, не решив дела.

ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ЛИТОВСКИЙ ВИТОВТ ЗАКЛЮЧАЕТ С КРЕСТОНОСЦАМИ МИР С СОГЛАСИЯ КОРОЛЯ ВЛАДИСЛАВА И ПРЕДОСТАВЛЯЕТ ИМ ВЛАДЕНИЕ САМАГИТТИЕЙ, А ТАКЖЕ ЗАСТАВЛЯЕТ САМАГИТТОВ ПРОТИВ ВОЛИ ОТДАТЬ СВОИХ СЫНОВЕЙ В ЗАЛОЖНИКИ.

Значительно хуже был исход другой встречи, которую провел Александр-Витовт, великий князь литовский, с упомянутым магистром Конрадом и крестоносцами Пруссии на реке Немане в местечке, называемом Салин, расположенном ниже Ковно, накануне дня святых Петра и Павла (28/VI). На эти переговоры Владислав, король польский, послал двоих советников, именно Клеменса из Мошкожова, каштеляна вислицкого, и Миколая из Бжезя, маршалка королевства Польского,[127] чтобы крестоносцы не обошли князя Витовта своими хитростями. После долгих переговоров о мире и об уступке князем Витовтом Самагитской земли Ордену обе стороны разошлись не без раздражения; некоторые крестоносцы, особенно Марквард фон Зальцбах, командор Бранденбурга, и Шимборг[128] бранили князя Витовта за преступное вероломство и поносили как князя, так и его родительницу[129] разными обидными словами и ругательствами. Однако Витовт перенес это оскорбление спокойно: он предпочел стерпеть и эти и много других недостойных поступков, чем силами одних литовцев начать войну с крестоносцами или отражать начатую ими войну, ибо в предыдущие годы такие попытки кончались неудачей.

Затем, справляя в другой раз встречу с магистром и Орденом крестоносцев, князь литовский Александр-Витовт, уступая неотступным настояниям крестоносцев и устав от них, заключает мир скорее необходимый, чем почетный; он соглашается отказаться от Самагитской земли и силой принудить самагиттов к подчинению магистру и Ордену, причем король польский Владислав тщетно возражал и противился этому; князь жалует и записывает упомянутую Самагитскую землю магистру и Ордену прусскому в вечный дар открытой грамотой, написанной на двух языках, именно