Историк - Элизабет Костова
Шрифт:
Интервал:
— Пойдем, — согласилась Элен и пристально взглянула на меня, оценивая мое нетерпение. — Только не слишком далеко. Далеко нас Ранов не отпустит.
Тропинка в гору вилась в густом лесу, не хуже церковных сводов защищавшем нас от полуденной жары. Так приятно было хоть ненадолго отделаться от Ранова, что мы шагали по тропе, держась за руки и широко размахивая ими в такт.
— Ему, пожалуй, трудно будет сделать выбор между нами и Стойчевым?
— Да ничуть, — хладнокровно возразила Элен. — Наверняка он приставил кого-то следить за нами. Он не решится оставить нас без присмотра, но и Стойчева не выпустит из виду. Уж очень ему интересно, что мы ищем.
— Ты как будто считаешь это самым обычным делом, — заметил я, поглядывая на ее профиль.
Шагая по мягкой тропинке, она сдвинула шляпку на затылок, и лицо ее немного раскраснелось.
— Не представляю, каково это — расти среди такого цинизма, под постоянным надзором.
Элен передернула плечами.
— Все казалось не так уж страшно, ведь ничего другого я не знала.
— Однако тебе захотелось оставить родину и уехать на
Запад?
— Да, — согласилась она, искоса взглянув на меня. — Мне хотелось оставить родину.
Мы присели передохнуть на упавшем стволе.
— Я все думаю, почему нам разрешили въезд в Болгарию, — признался я Элен.
Даже здесь, в лесу, я привычно понизил голос.
— И почему отпустили ездить куда хотим, — кивнула она. — Ты что-нибудь надумал?
— Мне представляется, — медленно заговорил я, — что они не мешают нам отыскать то, что мы ищем, — а ведь вполне могли бы, — потому что хотят, чтобы мы нашли.
— Браво, Шерлок! — Элен ладошками обмахивала мне лицо. — Ты быстро учишься.
— Значит, можно сказать, они знают или подозревают, что мы ищем. Значит, их интересует Влад Дракула — не-умерший? Неужели они могут верить… — Мне стоило труда произнести эти слова, хоть я и понизил голос до шепота. — Сколько раз ты мне твердила, что коммунистическое правительство презирает крестьянские суеверия! Почему же они помогают нам, вместо того чтобы помешать? Уж не надеются ли они обрести некую сверхъестественную власть над своим народом, обнаружив его могилу?
Элен покачала головой.
— Вряд ли. Несомненно, их интересует власть, но подход у них всегда научный. Кроме того, они, конечно, не делают отдавать американцам честь открытия. — Она поразмыслила немного. — Подумай, можно ли вообразить более крупное научное открытие, чем возможность возвращать жизнь — или хотя бы не-умирание — умершим? Особенно в Восточном блоке, где великих вождей бальзамируют и хранят в мавзолеях?
Передо мной мелькнуло желтое лицо Георгия Димитрова в софийском мавзолее.
— Тем больше у нас причин уничтожить Дракулу, — проговорил я, чувствуя, как на лбу проступает холодный пот.
— Хотела бы я быть уверенной, — мрачно добавила Элен, — что, уничтожив его, мы так уж сильно изменим будущее. Вспомни Гитлера и Сталина. Что они творили со своими народами! Им не понадобилось пятисот лет на совершение своих преступлений.
— Понимаю, — сказал я. — Об этом я тоже думал. Элен кивнула.
— Ты знаешь, как ни странно, Сталин открыто восхищался Иваном Грозным. Вот тебе два вождя: каждый готов убивать и давить собственный народ — готов на все, лишь бы собрать силы. А кем восхищался Иван Грозный, угадаешь? Я почувствовал, как отхлынула от сердца кровь.
— Ты говорила, что в России много народных сказаний о Дракуле…
— Вот именно.
Я уставился на нее.
— Ты представляешь себе мир, в котором Сталин мог бы прожить пять столетий? — Она скребла пальцем подгнившую кору ствола. — А может быть, и вечно…
У меня сжались кулаки.
— Как ты думаешь, можно отыскать средневековое захоронение так, чтобы об этом никто не знал?
— Очень трудно, почти невозможно. Я уверена, что за нами постоянно следят.
В этот момент из-за поворота тропинки показался человек. Его внезапное появление так поразило меня, что я чуть не выбранился вслух. Но это был мужчина с простым лицом и в простой одежде, с охапкой хвороста на плечах, и он приветственно помахал нам рукой, проходя мимо. Я оглянулся на Элен.
— Вот видишь, — сказала она.
Выше по склону мы наткнулись на скальный уступ.
— Смотри, — сказала Элен, — давай посидим здесь минутку.
Прямо под нами круто уходила вниз лесистая долина, почти заполненная стенами и красными крышами монастырских зданий. Теперь мне было видно, как огромно монастырское подворье. Оно угловатой скорлупой окружало церковь, купола которой светились на ярком солнце. Посредине поднималась башня Хрелио.
— Отсюда видно, как неприступна эта обитель. Представь себе, как часто враги рассматривали ее отсюда.
— А иногда и пилигримы, — напомнила мне Элен. — Для них это была твердыня духа, а не военное укрепление.
Она откинулась назад, на упавший ствол, разгладила юбку. Сумочка валялась рядом с ней. Она сняла шляпку, закатала рукава блузки, чтобы было прохладнее. Легкая испарина выступила у нее на лбу и на щеках. Сейчас ее лицо было таким, какое я больше всего любил: задумчивое выражение, взгляд, обращенный одновременно в себя и вовне. Глаза широко распахнуты, губы крепко сжаты: почему-то этот рассеянный взгляд был мне дороже, чем обращенный прямо на меня. Она по-прежнему носила на шее шарфик, хотя отметина, оставленная библиотекарем, превратилась уже в простой синяк. Под шарфиком поблескивал крестик. От ее резкой красоты я ощутил боль — не просто физического желания, но чего-то подобного трепету перед ее завершенностью. К ней нельзя было прикоснуться: моя, она была потеряна для меня.
— Элен, — заговорил я, не касаясь ее руки. Я не собирался говорить, но это было сильнее меня. — Я хочу тебя о чем-то попросить.
Она кивнула, не отрывая взгляда от священной обители внизу.
— Элен, ты выйдешь за меня замуж?
Она медленно обернулась ко мне, и я не мог понять, что выражает ее лицо: изумление, насмешку, удовольствие?
— Пол, — строго спросила она, — сколько времени мы знаем друг друга?
— Двадцать три дня, — вздохнул я, понимая, что представления не имею, как быть, если она откажется.
Но было уже поздно брать назад свои слова, откладывать разговор на потом. И даже если она ответит «нет», я не брошусь головой вниз с обрыва, не доведя до конца своих поисков, хотя искушение и велико.
— И ты думаешь, что знаешь меня?
— Вовсе нет, — упрямо буркнул я.
— И ты думаешь, я знаю тебя?
— Не уверен.
— Мы так мало времени провели вместе. Мы принадлежим совершенно разным мирам. — Теперь она улыбалась, словно желая смягчить жестокость своих слов.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!