Однажды в Риме. Обманчивый блеск мишуры - Найо Марш

— Вы знаете, дядя Берт… — начал было Хилари.

— Ладно, ладно, ладно! Я сказал: не успевала, не имела времени, ясно? Не имела — значит, не имела, и все тут. Только это важно. Для Кресси. Поскольку, похоже, именно она таки последней видела его живым. Кроме, конечно, злодея-убивца. А это ставит ее в особое положение, знаешь ли.

— Ничего подобного, вовсе не ставит! — возразил ее жених.

— Не говори глупостей, Хилари, — отрезала тетка. — Продолжайте, Смит.

— Премного вам… Подвожу итог. Сначала про вас, милая мадам. Кресси вошла в гостиную и сказала вам, что это Альф, а не полковник был в роли Деда Мороза или кого там. После чего вы испарились. Куда?

— К мужу, естественно. А то куда же?

— Сразу? Прямым ходом?

— Разумеется. Прямо в спальню.

— В гардеробную не заглядывали?

— Нет.

— Доказать можете?

Миссис Форрестер покраснела от злости.

— Нет!

— А жаль, правда?

— Чепуха. И не смейте дерзить.

— Ах, я вас умоляю!

— Ради бога, тетя Клу. Он старается нам всем помочь.

— Я сама прошу о помощи, когда нуждаюсь в ней.

— Вы в ней здорово нуждаетесь, глупая старая клуша, — заметил мистер Смит.

— Как вы смеете?!

— Дядя Берт, ну вы уж слишком.

— Помолчи, Хилли. Не волнуйся, сейчас перейдем к тебе. На чем я остановился? Ах да. Кресси оказалась в гостиной. Она вам обоим рассказала, что произошло, и вы оба один за другим покинули комнату. Ты куда пошел?

— Я? Я пытался разыскать Маулта, чтобы поблагодарить. Посмотрел в нижней гардеробной и в библиотеке, потом пошел наверх — нет ли его там? Зашел к дяде Блошке. Тетя Клу была там, с ним. Ну а потом присоединился к общей компании за ужином в столовой.

— Ну вот! — чуть не торжествуя, воскликнул мистер Смит. — Получается, если Альф Маулт успел подняться на второй этаж, то и ты, и твоя тетя, и даже дядя (предположим, никакого приступа у него не было) могли пристукнуть беднягу.

— Ну, знаете, дорогой мой дядя Берт, «могли» — не значит «сделали». Да, наверное, могли. Но также это могли сделать…

— Кто? Я не мог. Миссис Аллейн не могла. Кресси не могла. Мы все сидели за праздничным столом как паиньки, это сто человек подтвердят.

— Так-так. Значит, мы должны поверить, Смит, — спросила миссис Форрестер, — что вы развиваете все эти идеи из чистого альтруизма? Иначе, если вы убеждены, что вас никак нельзя заподозрить, к чему весь этот спектакль?

— Нет, ну как вам это нравится? — возопил Смит. — Дивно, просто до колик дивно! Видит человек: тонут его друзья — ну, или он думал, что друзья, — что они попали в переделку. Старается их вытащить. Помочь. И что получает в ответ? Нет, чтоб я еще когда-нибудь…

— Все вам крайне признательны, Смит, — сказала миссис Форрестер. — Не кипятитесь. Однако в деле имеется еще один аспект, который, кажется, мы упустили.

Она помолчала, спрятала ладони крест-накрест в рукава своей пурпурной кофты и расположила все сооружение на животе.

— Разве невозможно допустить, что Маулта пришибли той же ночью, но гораздо позже? Дядя Фред, конечно, этого никогда не признает, Хилари, но, если начистоту, у Маулта иногда случались запои. Сильно подозреваю, что именно это и случилось с ним на Рождество. Крессиде показалось, что у него где-то под одеждой запрятана бутылка. А может, он раздобыл ее уже после выступления, притаился с ней где-нибудь, скажем, в чьей-то машине, где его поначалу никто не нашел. Ну а позже ночью покинул свое убежище — и тут-то его убили.

— Гладко у вас получилось, все хорошо продумано, — усмехнулся Смит.

— Можете не сомневаться, у мистера Аллейна тоже все продумано хорошо, — парировала она.

— Но его искали с самого начала по всем закоулкам, тетя Клу.

— И в машины заглядывали?

Хилари промолчал.

— А раз так, — продолжала миссис Форрестер уверенно, словно получила от племянника отрицательный ответ на последний вопрос, — то и вы, Смит, и Крессида, да и ты на самом деле, Хилари, остаетесь в списке потенциальных обвиняемых.

— И вы тоже? — уточнил Смит.

— Я? — переспросила она с обычным своим хладнокровием. — Разумеется. Конечно же, я могла прикончить Маулта. Хотя у меня для этого не имелось ни малейшей, даже самой маленькой причины, но мочь — могла. Несомненно.

— И очень просто. Скажем, вы входите к себе, видите, что полковник спит, слышите, как Альф Маулт возится в гардеробной. Проскальзываете через ванную в гардеробную, хватаете кочергу, раз — и готово. Осталось вытолкать труп в иллюминатор. Дело в шляпе! — У хитрого антиквара, похоже, все сошлось. — Ты ведь, кажется, говорил, что Винс и компания под окном его подобрали, да, Хилли? Это так?

— По-моему, я ничего об этом не говорил. Но, по словам Аллейна, — да. Именно там.

— Если признать мою теорию правильной, — продолжила миссис Форрестер, — то modus operandi[149], обрисованный вами, Смит, мог быть применен кем угодно. Вы тут столько бились, а не доказали ничего, я говорю: ни-че…

— Мне в ухо можете не орать, я вам не ваш старикан, — прорычал в ответ Смит. — Тут еще вот что. Я за вами давно наблюдаю, милая мадам. Очень чуднó вы держитесь иногда. Явно что-то скрываете, а не показываете что.

— Ну, уж слежки я не потерплю! — вскричал Хилари. Вид у него был диковатый.

— Еще как потерпишь. И с удовольствием. Ты и сам с удовольствием последил бы за теткой, если б хватило духу. Ну а я следил. Присматривался. Особенно когда Аллейн заговаривал об этой жестяной чудо-коробке. Вам это очень не по нраву приходилось, верно? — Антиквар ткнул старой леди прямо чуть ли не в грудь толстым, как сарделька, пальцем. — А ну-ка, милая мадам? Выкладывайте. Что у нас в коробочке?!

Миссис Форрестер, не говоря ни слова, вышла из комнаты и хлопнула дверью. Та тихонько приоткрылась сама по себе…

II

Ключ подошел и легко повернулся в замке. Еще чуть-чуть. Вот и засов откинут. С тугой петлей пришлось повозиться, тут пригодился бы рычаг, но такового под рукой не оказалось. Наконец ценой сломанного, несмотря на перчатку, ногтя удалось и петлю снять со скобы.

Крышка вроде бы застыла в вертикальном положении, но все норовила упасть — пришлось поддерживать ее лбом. Ужасно неудобно и утомительно.

Посмотрим. Шкатулка для денег: заперта. Офицерский планшет. Холщовые чехлы: завязаны у «горлышек» красными лентами. Цилиндрические футляры из картона. Конверты из манильской бумаги, все помечены: «Переписка: Ф.Б.Ф. с К., К. с Ф.Б.Ф.». Он сохранил все их письма друг другу…