Колдун и кристалл - Стивен Кинг

Показывал в охотку. Теперь, чтобы заглянуть в розовыеглубины, ей уже не приходилось прибегать к пассам. Ей открылась вся мерзостьМеджиса, все гадости и жестокости, творимые вдали от чужих глаз. В большинстве,конечно, она видела всякую ерунду: мальчишек, которые онанировали, подглядываяв замочную скважину за раздевающимися сестрами, жен, выворачивающих карманымужей в поисках денег или табака, Шеба, пианиста, вылизывающего сиденье стула,на котором только что сидела голой задницей его любимая проститутка, служанку вДоме-на-Набережной, плюнувшую в подушку Кимбы Раймера после того, как канцлердал ей хорошего пинка: служанка помешала ему пройти.

Все, что видела Риа, лишь подтверждало ее мнение обобществе, которое она покинула. Иногда она дико смеялась, иногда обращалась клюдям, которых видела в хрустальном шаре, словно они могли ее слышать. Натретий день недели, предшествующей празднику Жатвы, она перестала ходить втуалет, хотя и могла брать с собой магический кристалл, и теперь от нее шелрезкий запах мочи.

На четвертый день Масти перестал подходить к ней.

Риа смотрела в магический кристалл и растворялась в нем, какслучалось с другими, теми, кто приникал к шару до нес. Она уже не отдавала себеотчета в том, что шар, показывая ей невидимое другим, высасывает из нес остаткиanima. А если бы и отдавала, то скорее всего решила, что это равноценный обмен.Она видела все то, что люди старались скрыть от посторонних глаз, все то, чтовсегда интересовало ее, и едва ли сочла, что ее жизненная сила – слишкомдорогая плата за доставленное удовольствие.

– Дай я ее зажгу, боги тебя побери. – Джонас узналговорившего: этот мальчишка махнул Джонасу отрезанным собачьим хвостом икрикнул: «Мы – Большие охотники за гробами, как и ты!»

Другой мальчишка, к которому обращался этот ангел, никак нежелал расставаться с куском печенки, который они увели из-под носа владельцамясной лавки на нижнем рынке. Первый схватил его за ухо, вертанул. Второймальчишка вскрикнул, выронил печенку из вымазанных кровью рук.

– Так-то лучше. – Первый поднял кусок печенки. – Ты долженпомнить, кто тут босс.

Они стояли за небольшой пекарней на нижнем рынке.Поблизости, привлеченный запахом горячего хлеба, терся пес с бельмом на одномглазу. Он смотрел на них, повиливая хвостом.

На куске печени виднелся разрез, из него торчал зеленыйфитиль большой петарды. Под фитилем печенка раздулась, как живот беременнойженщины. Первый мальчишка достал серную спичку сунул ее меж передних зубов,зажег.

– Он не возьмет! – подал голос, дрожащий от надежды ипредвкушения, третий мальчишка.

– Такой-то тощий? – хмыкнул первый. – Возьмет, ставлю моюколоду карт против твоего лошадиного хвоста. Третий подумал и покачал головой.Первый широко ухмыльнулся. – А ты мудр. – И зажег фитиль. – Эй, милый, – позвалон пса. – Хочешь попробовать вкусненького? Держи!

И он бросил кусок печенки. Шипящий фитиль не остановил пса.Он метнулся к печенке, не отрывая единственного глаза от еды, какой не виделуже много дней. И в тот момент, когда пес на лету поймал печенку петарда,которую мальчишки засунули внутрь, взорвалась. Громыхнуло, вспыхнуло. У псаоторвало нижнюю челюсть. Хлынула кровь. Какое-то мгновение пес стоял, глядя намальчишек одним глазом, потом рухнул.

– Схватил! – воскликнул первый мальчишка. – Схватил! Насждет счастливая Жатва, а?

– Что это вы тут делаете? – раздался женский голос. – А нукыш отсюда, воронье!

Мальчишки убежали, смеясь, и смех их действительно напоминалкарканье ворон.

Катберт и Ален остановили лошадей у устья каньона Молнии.Ветер уносил от них «голос» червоточины, но от него все равно гудела голова,дребезжали зубы.

– Как же я ее ненавижу. – процедил Катберт. – Давайпоторопимся.

– Да, – согласился с ним Ален.

Они спешились, неуклюжие в полушубках, привязали лошадей ккустам, что росли неподалеку. В обычной ситуации они обошлись бы без этого, нознали, что надсадный вой червоточины лошадям тоже не по нутру. Катберту дажепослышалось, что червоточина разговаривает с ним, настойчиво предлагает пройтик ней. Настойчиво и убедительно.

Давай, Берт, отринь все эти глупости: жажду славы, гордость,боязнь смерти, одиночество, которое ты высмеиваешь, потому что, кроме смеха,другого оружия у тебя нет. И эта девушка, забудь про нее. Ты ее любишь, не такли? Далее если не любишь, все равно хочешь ее. Грустно, конечно, но она любиттвоего друга, а не тебя. А вот если ты придешь ко мне, все это сразу перестанеттебя волновать. Так иди. Чего ты ждешь?

– Чего я жду? – пробормотал Катберт. – Что?

– Я спрашиваю, чего мы ждем? Давай покончим с этим ипоскорее уберемся отсюда.

Из седельных сум каждый достал по небольшому мешочку. В нихони ссыпали порох из маленьких петард, которые два дня назад привез им Шими.Ален опустился на колени, вытащил нож и, вырывая под ветками канавку, задомпополз по тропе в каньон.

– Надо бы поглубже, – заметил Катберт. – Чтобы порох невынуло ветром.

Ален бросил на него злобный взгляд:

– Может, выроешь ее сам? Чтобы точно знать, что глубина –как надо?

Это червоточина, подумал Катберт. Она действует и на него.

– Нет, Эл, – ответил он. – Для слепого недоумка у тебяполучается даже очень хорошо. Продолжай.

Ален еще какое-то мгновение сверлил его тем же взглядом,потом заулыбался и вернулся к прерванному занятию.

– Ты умрешь молодым, Берт.

– Да, скорее всего. – Катберт тоже опустился на колени ипоследовал за Аденом, заполняя канавку порохом из мешка, стараясь не обращатьвнимания на назойливый «голос» червоточины. Нет, порох, пожалуй, не выдует,разве что ураганным ветром. А вот если пойдет дождь, ветки не защитят. Еслипойдет дождь… Не думай об этом, приказал он себе. Это ка. Канавки по обестороны тропы они засыпали порохом за десять минут но обоим казалось, чтовремени на это у них ушло гораздо больше. И лошади придерживались того жемнения. Они били копытами, на всю длину натянув поводья, прижав уши к голове,выкатив глаза. Катберт и Ален отвязали их, вскочили в седла. Катберту показалось,что его конь дрожит как лист на ветру.

Невдалеке солнечные лучи отражались от металла. Цистерны уСкалы Висельников. Их поставили предельно близко к выпирающей из земли глыбепесчаника, но солнце стояло в зените, и тени от скалы не хватало, чтобы накрытьвсе цистерны.