Redrum 2017 - Евгений Олегович Шиков

совершенно пуст, а вот — уже наполнен жителями. Их уже десятки, нет, сотни. Их поток подхватывает тебя, ты мечешься из стороны в сторону в приступе клаустрофобического удушья, но вокруг лишь плотная толпа мерно шагающих живых мертвецов, и тебе не остаётся ничего, кроме как шагать вместе с ними.

Глядя поверх их голов в поисках хоть какого-то намёка на спасение, ты видишь проплывающие невдалеке стволы голых тополей (возможно, давно мёртвых, как и всё в этом мире) и понимаешь, что они — твой единственный шанс. Ты сжимаешь кулаки, поднимаешь согнутые в локтях руки и, как учили в школе на «Основах безопасности», прорываешься сквозь толпу. Ты подобен ледоколу, рвущемуся через льды к спасительному причалу. Последний раз ты лазил по деревьям в далёком детстве, лет этак пятнадцать назад, но добравшись до ближайшего ствола, ты с ловкостью белки взбираешься по нему до первой удобной развилке. Оказавшись высоко над головами орды зомби, ты ощущаешь и радость, и ужас. Радость — от того, что ты сумел выбраться из толпы, ужас — от осознания её размеров. Весь берег болотоподобного моря покрыт однотонно серой шевелящейся массой. Похоже, в этот день и час здесь собрались все обитатели (язык не поворачивается назвать их «жителями») города.

Достигнув набережной, поток замирает. Ты видишь, что их взоры обращены туда, в зловещую морскую даль, где над непроглядно чёрными водами клубятся тучи. Они чего-то ждут. Ты ждёшь вместе с ними.

Текут минуты, часы, века, эоны — ты смотришь вдаль, не в силах отвести взгляд от причудливой и жуткой игры облаков над водной гладью. Ты сам становишься в чём-то подобен окружающим тебя зомби. А потом ты слышишь звук, сначала тихий, но с каждой секундой он нарастает, становясь громче, окружая тебя со всех сторон: обитатели города поют. В этой песне нет слов, она больше похоже на мычание, но в ней явственно звучат торжественные, даже триумфальные ноты.

А потом море отступает. Ты видишь, как по антрацитовой глади пробегает рябь, а потом кромка воды отходит от берега, обнажая камни и (насколько ты можешь разглядеть со своего насеста) кости огромных неведомых рыб. Плохой признак, думаешь ты. Море никогда не уходит просто так — оно всегда возвращается и воздаёт во стократ.

Но тысячам живых трупов, заполнившим всё окружающее пространство, нет никакого дела, что там, вдали, море перечеркнула белая стремительно приближающаяся полоска. А потом ещё одна. И ещё. Великая трясина вздыбливается. Белая полоса превращается в ревущий пенный гребень. А они продолжают петь…

Ты никогда не видел цунами, а потому с ужасом зажмуриваешь глаза. Грохот волны заполоняет всё окружающее пространство; ты чувствуешь, как содрогается берег, принявший на себя удар водяной стены, ощущаешь на коже ледяные брызги. Через минуту приходит вторая волна и третья.

Когда ты, собравшись с духом, открываешь глаза, ты видишь залитую водой набережную и сотни тел, плавающих в беснующемся море. Они толкутся там, как ломтики картофеля в кипятке. Но на места унесённых стихией уже приходят новые люди-мертвецы. И они по-прежнему поют.

Ты осмеливаешься поднять взгляд к горизонту и видишь ЭТО. То, что поднялось из пучины и всколыхнуло толщу, вызвав огромные волны. Оно чудовищное и живое. Ты пытаешься понять, что Оно такое, но видишь лишь чёрный бесформенный силуэт ростом с гору, по сторонам от которого то поднимаются, то опадают какие-то кольца — либо щупальца, либо извивы хвоста. И Оно приближается. Медленно, но неотвратимо. Вскоре до твоих ушей доносится громоподобный рёв, заставляющий вибрировать всё тело. Рёв ужасен, он пронизывает до мозга костей, но при том поразительно мелодичен. Он созвучен пению собравшихся на берегу. Горожане и Монстр поют одну и ту же песню.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Впрочем, тебя это уже не удивляет. Ты утратил способность удивляться перед лицом грядущего кошмара. И ты понимаешь, что все жители этого мрачного города вышли сегодня на набережную только для того, чтобы встретить Его — Чудовище из Бездны. И Оно вот-вот будет здесь. Мысль об этом наполняет тебя невыносимым ужасом. Тебе хочется стать крохотным, не больше мышонка, и забиться в щель, где никто-никто не сможет тебя найти. Ты не знаешь, кто Он, выходящий из глубин монстр — Левиафан, Зверь Апокалипсиса или Великий Кракен — но знаешь: когда Он придёт, случится что-то по-настоящему страшное, что-то плохое. То, что окончательно погубит этот агонизирующий мир.

И ты соскальзываешь со своего дерева и бежишь, опять расталкивая изрядно поредевшую толпу, бежишь, сам не зная куда.

Инстинкт приводит тебя к подземному переходу, тому самому, что дал тебе билет в эту реальность. Когда ты достигаешь его ступенек, тень Чудовища уже закрывает полнеба, Его рёв разрывает барабанные перепонки. Ты на мгновение останавливаешься, вспомнив, что там может ждать мальчик с горящими глазами. Но сейчас он не столь страшен тебе, как Тот, кто выходит из моря, и ты ныряешь в темноту.

Там — никакого мальчика. Нет вообще никого. Ты садишься на холодную землю, прижавшись спиной к стене, подтягиваешь колени, зажмуриваешься и прижимаешь ладони к ушам. Когда нагрянет смерть, ты надеешься, что не увидишь и не услышишь её приход.

Вновь текут минуты, часы, века и эоны… Ты слышишь лишь оглушительное биение сердца. Ничего не происходит. Ты отнимаешь ладони от ушей и прислушиваешься. Звуки, которые ты слышишь, совсем не похожи на стоны гибнущего мира — это шум машин. Ты с трудом поднимаешься и, шатаясь, идёшь к свету.

Дует холодный, пахнущий близкой зимой, ветер. Кама, как и миллион лет назад, несёт свои серо-стальные воды к Волге. Ты оборачиваешься: по мосту в обе стороны несутся машины. Это твой город, твой мир, такой же, каким ты его оставил, за исключением одной детали, которой ты поначалу не придаёшь значения.

Пройдёт время. Ты так и не сможешь решить для себя, чем был тот случай — галлюцинацией, игрой воображение или же реальным визитом в иную реальность. В конечном итоге ты перестанешь мучать себя и примешь всё как есть. Ты будешь избегать подземных переходов и с опаской поглядывать на детей, опасаясь вновь встретить мальчика со светящимся взглядом. Ведь если он здесь, то не за горами день, когда люди начнут превращаться в зомби с бесстрастными белыми лицами и мёртвыми глазами, а потом придёт час, когда явится Тот, огромный…

Ты гонишь от себя эти мысли, но где-то в глубине души знаешь, что так оно и будет, и очень надеешься, что не