Зернышки в кармане - Агата Кристи

– Я думаю, вам лучше уйти, – сказала она.

Она произнесла эти слова без гнева, но довольно холодно, иинспектор понял: разговор окончен.

– Если вас интересует мое мнение, – между темпродолжала она, – скорее всего, это кто-то из слуг. Дворецкий, как я понимаю,порядочный мерзавец, а у горничной явно не все дома. Будьте здоровы.

Инспектор Нил, сам себе удивляясь, послушно вышел изкомнаты. Ай да бабушка! Хороша штучка! И ничего из нее не вытащишь.

Спустившись по лестнице в квадратный холл, он неожиданно длясебя оказался лицом к лицу с высокой темноволосой девушкой. На ней был чутьвлажноватый плащ, а сама она смотрела на инспектора застывшим, вопросительнымвзглядом.

– Я только что вошла, – сказала она, – и мнесообщили… насчет отца… что он умер.

– К сожалению, это правда.

Она выставила перед собой руку, словно на ощупь пытаясьнайти какую-нибудь опору. Коснувшись дубового сундука, она медленно, какмеханическая кукла, села на него.

– Не может быть, – вымолвила она. – Как жеэто…

Две слезинки покатились по ее щекам.

– Какой ужас, – всхлипнула она. – А мнеказалось, что я его совсем не люблю… Иногда думала, что ненавижу… Но тогда мнебыло бы все равно. А мне не все равно.

Она сидела, глядя перед собой, и из глаз ее текли слезы.

Наконец она, борясь с рыданиями, снова заговорила:

– Самое ужасное, что теперь все разрешилось. В смысле,мы с Джералдом можем пожениться. Я могу делать все что заблагорассудится. Ночтобы такой ценой… Я не хочу, чтобы отец умирал… Не хочу. Папочка… папочка…

Впервые с минуты своего появления в «Тисовой хижине»инспектор Нил встретил человека, искренне горевавшего по покойному мистеруФортескью.

– Похоже, что это жена, – предположил заместителькомиссара полиции.

Он внимательно выслушал отчет инспектора Нила. Суть былаизложена блестяще. Ясно, кратко, но все необходимое было сказано.

– Да, – повторил заместитель комиссара, –похоже, это дело рук жены. А вы сами, Нил, что думаете?

Инспектор Нил согласился с мнением начальства. При этом просебя он цинично подумал: жена идет на такое ох как часто – или муж, взависимости от ситуации.

– Что ж, возможность у нее была. А мотив? –Заместитель комиссара сделал паузу. – Мотив есть?

– Думаю, сэр, что да. Мистер Дюбуа.

– Считаете, он имеет отношение к смерти Фортескью?

– Нет, сэр, этого я бы не сказал… – Инспектор Нилна секунду задумался. – Он слишком дорожит собственной шкурой. Может, он идогадывался, что у нее на уме, но чтобы он был замешан – этого я представить немогу.

– Слишком осторожен?

– Более чем.

– Что ж, с выводами спешить не будем, но как рабочаягипотеза это годится. А две другие дамы, которые могли отравить кофе?

– Это дочь и сноха, сэр. У дочери есть некий молодойчеловек, о котором отец не желал и слышать, запрещал ей выходить за него замуж.А тот ни за что не брал ее в жены без приданого. Таким образом, у неепоявляется мотив. Насчет снохи не скажу ничего определенного. Пока мало данных.Но отравить Фортескью могла любая из трех, и я не представляю, как это могсделать кто-то еще. Да, горничная, дворецкий и повариха готовили завтрак илиподавали его на стол, но как они могли знать наверняка, что токсин достанетсятолько Фортескью и никому другому? Если, конечно, это был токсин.

– Это был токсин, – подтвердил заместителькомиссара. – Мне только что прислали отчет о вскрытии.

– Значит, с этим ясно, – подытожил инспекторНил. – Можем ехать дальше.

– Какое впечатление производят слуги?

– Дворецкий и горничная явно нервничают. Впрочем, тутнет ничего необычного. Нормальное явление. Повариха в ярости, а уборщица хоть ихмурится, но довольна. Все вполне естественно, ничего особенного в их поведениия не заметил.

– Еще кто-нибудь вам показался подозрительным?

– Пожалуй, нет, сэр. – Перед мысленным взороминспектора невольно возникла Мэри Доув и ее загадочная улыбка. За этой улыбкойедва заметно, но явно чувствовалась враждебность. Вслух он произнес: – Разустановлено, что это токсин, не худо бы выяснить, как его получили илиизготовили.

– Именно. Что же, Нил, действуйте. Кстати, здесь сейчасмистер Персиваль Фортескью. Я успел перекинуться с ним парой слов, и он ждетвас. Другого сына мы тоже отыскали. Он сейчас в Париже, в «Бристоле», вылетаетк нам сегодня. Пожалуй, вам лучше встретить его в аэропорту.

– Да, сэр. Я и сам так думал…

– А с Персивалем Фортескью поговорите прямосейчас. – Заместитель комиссара хмыкнул. – Чопорный Перси, вот кто онтакой.

Мистер Персиваль Фортескью оказался достаточно видным,подтянутым мужчиной лет тридцати – тридцати пяти, с блеклыми волосами иресницами и слегка педантичной манерой выражаться.

– Как вы понимаете, инспектор Нил, это известие страшноменя потрясло.

– Могу себе представить, мистер Фортескью, –сказал Нил.

– Хочу заметить, что позавчера, когда я уезжал, отецбыл в добром здравии. Это пищевое отравление было очень внезапным?

– Вы правы, очень внезапным. Но это не было пищевоеотравление, мистер Фортескью.

Персиваль внимательно посмотрел на инспектора и нахмурился.

– Вы хотите сказать, инспектор, что кто-то умышленноотравил моего отца?

– Да, сэр, похоже, что так.

– Какой кошмар!

– Вполне с вами согласен, мистер Фортескью.

– Теперь я понимаю все недомолвки в больнице, –пробормотал Персиваль, – мол, поезжайте домой, там все узнаете. – Онзамолчал. Потом задал вопрос: – А похороны? – Да, интонация былавопросительной.

– Официальный осмотр трупа завтра, после вскрытия.Процедура будет чисто формальной.

– Понимаю. Так всегда и делается?

– Да, сэр. В наше время – да.

– Хотелось бы знать, у вас уже есть какое-то мнение,подозрение насчет того, кто… Я, право… – Он снова осекся.

– Пожалуй, делать выводы рановато, мистерФортескью, – пробурчал Нил.

– Да, верно.