Парижские тайны царской охранки - Валериан Агафонов

Вскоре после этого дипломатического обеда Рачковский едет секретно в Рим, получает аудиенцию у Льва XIII, где высказывается желание иметь в России своего представителя. Рачковский ухватывается за эту идею. Едет в Петербург. Обрабатывает министра внутренних дел Горемыкина, который докладывает царю, и добивается его согласия. Рачковский возвращается в Париж и деятельно принимается за дальнейшую работу в этом направлении, но вдруг получает строжайшее предписание — прекратить кампанию. Оказывается, что о таинственной «комбинации» Рачковского и Горемыкина проведали Победоносцев, граф И. Н. Игнатьев и министр внутренних дел Ламздорф и уговорили царя дать отбой. Это был первый удар «политической» карьере Рачковского. За первым вскоре последовал и второй.

Когда в 1902 году царь с царицей Александрой Федоровной были во Франции, то до них дошли слухи о спирите и гипнотизере Филиппе, излечивающем нервные болезни. Рачковскому было приказано разыскать Филиппа и доставить в Компьен, где тогда жили русские высокие гости. Рачковский немедленно выполнил данное ему поручение. Филипп начал свои сеансы, и «лечение» пошло столь удачно, что счастливый эскулап вскоре отправился вместе с императорской четой в Петербург и стал пользоваться там громадным влиянием. Рассказывают, что когда Филипп захотел за свои придворные заслуги получить звание русского врача, то он добился даже и этого благодаря угодливости Витте и директору Медицинской академии Пашутину.

Нам неизвестно, какие отношения были у Рачковского с Филиппом, но он почему-то воспылал к нему благородным негодованием и написал личное письмо императрице Марии Федоровне, где выяснял всю пагубность влияния Филиппа, который де является орудием в руках масонов.

Императрица-мать имела крупный разговор с коронованным сыном и не скрыла источника полученных ею сведений о Филиппе. Царь страшно разгневался, вызвал к себе Плеве, тогда уже министра внутренних дел, и горько жаловался ему на «подлеца Рачковского». Плеве давно уже, со времен Дегаева не любивший Рачковского и боявшийся его, воспользовался удобным случаем, вызвал телеграфно Рачковского в Петербург и для выяснения его «проделок» назначил над ним следствие. Над головой нашего героя нависала гроза; казалось, гибель неизбежна, так как «проделок» за душой Петра Ивановича было немало. Но сильные друзья (среди них дворцовый комендант Гессе) выручили. Следствие было вскоре прекращено. Рачковский же был выслан сначала в Брюссель, а затем в Варшаву; в Варшаве он виделся со старым своим приятелем Евно Азефом. На место Рачковского заведующим заграничной агентурой в ноябре 1902 года был назначен Леонид Александрович Ратаев, начальник Особого отдела Департамента полиции.

Приводим следующую смету содержания заграничной агентуры в Париже, Лондоне, Швейцарии и Галиции за последний 1902 год заведования ею Рачковского. Эта смета интересна тем, что в ней имеются указания на секретных сотрудников:

I. В Париже:

1) Личное содержание д. с. с. Рачковского — 1800 франков.

2) На расходы по особо возложенному поручению — 500 франков.

3) Сотруднику Г. — 750 франков (Гольшман[5] — В. А.).

4) Сотруднику Л. — 750 франков (Ландезен. — В. А.). Ему же пенсии — 250 франков.

5) Сотруднику М. — 750 франков (Милевский. — В. А.).

6) Сотруднику К. — 500 франков (несомненно фамилия этого сотрудника начинается буквой К. — В. А.).

7) Письмоводителю — 250 франков.

8) На агентурные расходы — 3700 франков.

9) На содержание русских филеров — 1200 франков.

10) На содержание французских агентов — 133 франка.

II. Агентура в Швейцарии — 2000 франков.

III. Агентура в Лондоне — 6000 франков.

IV. Агентура в Галиции — 2500 франков.

Всего — 22 250 франков в месяц.

А. Лопухин, исполнявший в 1902 году должность директора Департамента полиции, сообщал о переводе Ратаеву 39900 франков на содержание агентуры в ноябре и декабре, просил «выдать из высланных денег жалование только тем из бывших сотрудников д. с. с. Рачковского, которые будут оказывать агентурные услуги Вам непосредственно, тем же из числа его бывших сотрудников, которые почему-либо не пожелали служить у Вас непосредственно, прошу выдачу жалования прекратить».

■ Заведующий заграничной агентурой Леонид Александрович Ратаев.

■ Его секретные сотрудники высшей марки: Л. Бейтнер, Батушанский, М. Загорская, Евно Азеф.

■ Командировка И. Ф. Манусевича-Мануйлова в Париж длл обработки французской прессы.

■ Ликвидация балканской агентуры.

■ Берлинская агентура под управлением Гартинга.

■ Успешное «заагентуривание» им секретных сотрудников.

■ Ликвидация берлинской агентуры и ее восстановление.

■ Отставка Ратаева 1 августа 1905 г., его слезница.

■ Характеристика Гартингом заграничной агентуры при Ратаеве.

Война между Рачковским и Плеве с его помощниками шла видимо по всему фронту. В этой войне не последнюю роль играл Ратаев, и в планы его начальства и его самого входило конечно как можно сильнее опорочить во всех отношениях деятельность Рачковского; так уже 22 декабря 1902 года Ратаев пишет Лопухину:

«В настоящее время, по истечении двух месяцев, я позволю себе доложить Вашему Превосходительству, что основой для сметы на будущий год должен служить счет расходам, представленный д. с. с. Рачковским в августе текущего года в последний его приезд в С.-Петербург, с некоторыми изменениями, соответственно настоящим потребностям.

Расходы по разъездам в 600 франков в месяц едва ли можно признать чрезмерными, если под словом «разъезды» подразумевать все расходы во время путешествия. Надолго отлучаться из Парижа, куда стекаются все предписания, запросы и донесения, неудобно, а между тем оставлять без самоличного надзора Лондон и Швейцарию не признаю возможным, в особенности пока все не наладилось так, как мне хочется.

По части секретных сотрудников я полагаю не придерживаться строго рамок Лондона, Парижа и Швейцарии, а предлагаю раскинуть сеть несколько шире. Уже мною лично приобретено трое сотрудников: один добавочный для Парижа (специально для наблюдения за русской столовой), один для Мюнхена и одного я полагаю послать в Бельгию, где в Брюсселе и Льеже образовалось порядочное гнездо. Из числа приезжих сотрудников не все еще перешли ко мне, но перейдут с отъездом П. И. из Парижа… Независимо от сего мне во что бы то ни стало необходимо специально приобрести сотрудника среди поляков. В Лондоне польская революционная организация очень сильна и весьма серьезна, освещение же на мой взгляд не вполне достаточное. Подробный доклад по Лондону составляется, и для его окончания мне еще необходимо туда поехать, что я и сделаю, представив окончательную работу о «Желтых».