Защитник - Евгений Астахов

именно делал он на той далёкой безымянной планете. Бегал зайцем от Имира или дрался с ним лицом к лицу. Прятался в расселине или использовал все свои способности, чтобы продержаться лишнюю секунду. Не знаю, и вряд ли узнаю…

Потому что Король Зимы материализуется в той же точке, их которой исчез. В левой его руке зажато тело Видара, лишённое рук и ног, а в правой… голова рыжебородого громилы. Покрытая морозной коркой она смотрит на нас слепым взглядом. После смерти Гарм вновь вернулся в человеческую форму.

Сам Супернова выглядит препаршиво. Свежие глубокие раны украшают его плоть. Между башкой и плечом имеется глубокий разрыв, бегущий к грудине твари. Бирюзовая кровь щедро покрывает его, а надрывное дыхание клокочет в глотке. Видар дорого продал свою жизнь.

« Вызвать его на поединок?» — проскакивает дурная мыслишка. Если волью миллион в Регрессию, с высокой вероятностью достигну пограничной планки, что отделяет Кваза от Новы. Она близка, в этом я уверен.

Почти без замаха Имир швыряет корпус и голову Гарма в нашу сторону. Та, скачет по камням. Идиотский порыв проходит также быстро, как и возник. У нас есть план, и я не намерен его нарушать.

— Даже лучшие из вас слишком слабы… Время умирать… — шелестит его скрипучий голос.

Изабелла кричит. Пронзительно, отчаянно. Это вопль раненной птицы, нашедшей яйца разбитыми в своём гнезде. Исходя из информации доставленной Шелкопрядом, мне казалось, что их отношения с Гармом строятся сугубо на практичном расчёте, причём с обеих сторон. Я ошибался. В её голосе читается настоящее горе.

Да. Время умирать, мразь.

Синхронно отрабатывают снайперы. Их усиленные выстрелы частично дробятся о морозный щит противника, частично бьют в цель, толкая его вперёд.

Лёд, являющийся основой силы Имира трескается под его пятой, проваливаясь в глубокую яму, а за ним проваливается и само чудовище. Недотрога постаралась, создав хрупкую поверхность, которая не выдержит вес Новы дольше нескольких секунд.

Враг падает в подготовленную для него ловушку.

Имир машинально взмахивает руками, словно пытается взлететь. Возможно, самое человеческое из того, что я наблюдал в его исполнении.

В этот миг из расселины с хлюпаньем брызжет чёрная смесь, созданная Терновым Листом и усиленная катализатором Эрис, но это не единственное, что ждёт там нашего врага.

Взрыватель доверили мне, как самому быстрому человеку в комнате, и я с наслаждением активирую его.

В следующее мгновение всё вокруг объято ослепительным пламенем. Раскалённая сила детонации вырывается из заложенной в яме взрывчатки! Всё, что у нас было, все запасы до последней гранаты и мины.

Выемка с грохотом обрушивается по периметру, но ударная волна так и не выбирается наружу. Её останавливает золотое силовое поле, накрывшее расщелину, словно крышка. Медичи хрипит и дрожит, сдерживая взрыв. Несмотря ни на что, она смогла сделать то, что от неё требовалось.

Лёд буквально испаряет во все стороны. Кипящий пар, языки огня и ударная волна прорываются в множестве мест. Внутри ямы адское пламя раздирает Имира на части.

Осколки камней и ошмётки изорванной плоти летят во все стороны с ошеломляющей силой. Одна из лап твари вырывается наружу в попытке уцепиться за что-то, но тут же исчезает в новой вспышке огня.

Трещины змеятся во все стороны, норовя обрушить каверну во тьму, но Тай и Недотрога оперативно замораживают их, не давая полю боя окончательно распасться.

Через несколько мгновений всё стихает. Медичи опускает ослабевшие руки — защитный барьер меркнет. Перед глазами предстаёт лишь дымящаяся воронка, в которой что-то шевелится и воет…

Мы все срываемся вперёд почти синхронно, но сквозь дым навстречу нам рвутся жалкие останки Новы. Обгоревшие кости, ошмётки плоти, скреплённые ненавистью и жаждой жизни.

Струны пустоты отсекают вскинутую культю, на конце которой формируется ледяной клинок. Земля вокруг врага, в том числе передо мной вздыбливается острейшими кольями, и ящер Фариса оказывается в числе тех, кто напарывается на них. В чём ему нельзя отказать, так это в упрямстве. Имир дерётся до конца.

Остриё пробивает бедро Кастера, чудом разминувшись с его пахом. Он орёт от боли. Сразу несколько перфорируют Неджем, но зверь, ревя от боли выдыхает пламя в спёкшуюся яму. Араб с искренним горем и ужасом в голосе выкрикивает имя своего скакуна. Тот бездыханно виснет на кольях, как рысак, не взявший частокол вражеской крепости.

Краем глаза вижу Гидеона, летящего на металлических крыльях орнитоптера над головами людей. Огонь срывается с его рук и вновь скрывает фигуру Имира ото всех. Когда стихия перестаёт бушевать, на дне расщелины остаётся только спёкшийся вонючий костяк.

Король умер. Да здравствует Король.

В этот момент во мне нет никаких эмоций кроме радости, от того, что всё это, наконец, закончилось. И если многие рвались к телу Новы, чтобы попытаться нанести финальный удар, то один человек полностью проигнорировал это занятие.

Медичи сидит на коленях возле тела Гарма, сжимая в руках его обмёрзшую голову. Я бы мазнул глазами по этой трагической картине, и отвлёкся, но силуэт девушки всё сильнее разгорается мощью кипящего золота.

И через миг оптические фильтры визора на 99% затемняют видимость, чтобы я не ослеп.

В пещере восходит второе Солнце.

Глава 9

Тьма держится несколько секунд, а затем визор вновь обретает прозрачность. Я вижу, как из глаз и рта Медичи устремляется поток белоснежной энергии.

Хочется задать какой-нибудь интеллектуальный вопрос вроде «Какого хера⁈», но тут по пещере прокатывается оглушительный раскат невероятной мощи. Все присутствующие со стоном пытаются накрыть уши, но лишь бессильно стучат руками по шлемам. Модуль управления запоздало отсекает слишком громкие звуки. Эта наименьшая моя проблема, ведь меня вместе с людьми отшвыривает прочь ударной волной. С силой врезаюсь в стену и падаю на ледяную крошку.

Световое сияние становится почти невыносимым, но я приказываю модулю управления держать визор прозрачным. Хочу увидеть всё. Мне приходится переключится на ультрафиолетовый диапазон, чтобы иметь возможность и дальше наблюдать за происходящим. Ослепительная фигура Изабеллы, парит над землёй, словно маленькая звезда. Количество излучаемой ей арканы по-настоящему громадно.

Внезапно раздаётся дикий рёв — нечто среднее между воплем животного и истошным криком человека. Заворожённо я смотрю, как рассечённая шея Гарма словно втягивает в себя его отрубленную голову. Обледеневшая плоть начинает стремительно восстанавливаться. Как дикие побеги, удлиняются обрубки конечностей, формируя новый целостный силуэт скандинава.

На секунду вспышка достигает нестерпимого пика. Даже в ультрафиолетовом спектре больно смотреть. А затем всё стихает, сменяясь темнотой перед глазами.

Гарм лежит на спине, и его грудь мерно вздымается — он дышит!