Пути неисповедимых - Алёна Дмитриевна Реброва

Я изо всех сил напрягал слух, даже закрыл глаза, чтобы полностью отдаться звукам вокруг. Когда начался гром, я старался не пропустить ни одной его ноты… и тогда я в самом деле услышал! Это был жуткий человеческий многоголосный вой, звенящий металлом!

В страхе распахнув глаза, я первым делом уставился в окно, в котором заметил размытые черты перекошенного белого лица с ужасными горящими глазами…

От неожиданности и мгновенно охватившего меня ужаса я заверещал, как кошка, которой хвост придавили, и ринулся под одеяло к Бэйр.

– Ты чего!? – удивленно спросила она, приподняв одеяло. – Умом тронулся?…

– Там!… В окне!… – тихо завыл я, указывая на окно дрожащим пальцем. – Там мертвые!

– Они не могут там быть, они в другом измерении, глупый. Я их слышала только потому, что была в полутрансе, – объяснила она, почему-то сразу успокоившись. – Давай, выметайся из моей постели…

– Нет уж, теперь я отсюда не уйду, пока не станет светло! – помотал головой я. В ушах все еще стояли адские хоровые пения, заставляя кровь в жилах стынуть.

– Лео, не дури…

Тут вновь раздался неистовый вой снаружи и в дверь как будто заколотили огромным железным молотом.

На этот раз Бэйр подскочила и вскрикнула вместе со мной.

– Вот, что я и говорил! – воскликнул я, вцепляясь в плечи подруги. – Они пришли за нами!?

– Что за чертовщина!?… – пробормотала ведьма, не понимающе покосившись в сторону коридора.

Вновь раздался вой, вновь застучали в нашу дверь.

– Мы ведь не пойдем открывать?… – уточнил я, чувствуя непреодолимое желание превратиться в мышь и спрятаться где-нибудь за печкой. Останавливало меня только то, что я не мог бросить Бэйр, которая в мышей превращаться не умеет. Ну и вредный одноглазый кот, который меня тут же сожрет.

– Нет… – помотала головой ведьма, с которой мигом слетела вся таинственность. Сейчас она была напугана не меньше меня. – Не пойдем!…

Мы укрылись одним одеялом и лежали так, вздрагивая после каждого завывания. Мы с ужасом переживали это нашествие мертвецов, которые, к счастью, не могли пробраться внутрь, но зато беспрестанно стучали в окна и стены, пока гроза не закончилась под утро. Только тогда мы с Бэйр с облегчением опустились на лавку и, измотанные страхом, уснули.

Но мы ошиблись, когда подумали, что все кошмары полнолуния кончились с рассветом. Проснулся я от дикого визга, в котором сразу же узнал голос Бэйр. Не успев продрать глаза толком, я бросился в сени, откуда доносился крик, но остановился, не добежав до входной двери.

В проеме лежало грязное исцарапанное тело.

– Он лежал тут, когда я открыла!… – истерично воскликнула Бэйр, отпрыгивая от мертвеца ко мне. – Я не понимаю… Мать не говорила мне, что в такие ночи мертвые не только говорят, но и в гости приходят!

– А ты уверена, что это мертвец? – спросил я, разглядывая грязную спину пришельца, лежащего лицом в размокшей от дождя земле. – Может, это просто заблудившийся путник?

– Не знаю… но, по-моему, заблудившиеся путники не должны быть голыми, да? – Бэйр неуверенно посмотрела на меня.

Видимо, потрясения этой ночи здорово ее расшевелили: она смотрелась совсем прежней! Даже выражение лица перестало быть апатичным, глаза широко раскрылись и загорелись живым огоньком от избытка чувств.

– Давай потыкаем в него палкой? Если задергается, значит живой, если нет, то мы его сожжем, – предложил я.

– Я принесу кочергу!

– А почему именно ее? – удивился я.

– В случае чего, дадим ему ей по голове! – крикнула Бэйр уже из кухни.

Вскоре она вернулась и, стоя в метре от тела, опасливо потянулась к нему кочергой… но в последний момент передумала и дала кочергу мне.

Я подошел поближе к пришельцу и осторожно покарябал железкой вдоль его позвоночника.

– Аууу… – тихо позвал я. – Ты живой?…

На мои движения тело никак не отреагировало, тогда я тихонько постучал кочергой по ребрам… вот тогда существо взвыло жутким голосом и подскочило, но тут же опять упало в грязь со стоном боли!

Мы с Бэйр тоже заорали и отпрыгнули в глубь дома, чтобы быть подальше от странного типа.

Тело повалилось на бок и застонало, скручиваясь в клубок.

– Ему больно… – тихо сказа Бэйр. По ее взгляду я понял, что раз кому-то больно, то пусть он хоть трижды зомби, ведьма его без помощи не оставит.

Собравшись с духом, она медленно подошла к телу и наклонилась над ним, дотронулась рукой до грязного плеча.

– Пссс… кто ты такой? Что с тобой случилось? – ласково спросила она.

Но существо только простонало что-то и перевернулось на спину… чувство, которое я испытал, увидев это лицо, я не забуду до самой смерти!

– Арланд!.... – взвыла Бэйр, кидаясь к непонятно откуда взявшемуся ожившему мертвецу. – Лео, быстро помоги мне втащить его в дом! Он весь ледяной, как… труп!…

– Может, он и есть труп?… – спросил я, ужаснувшись своим словам. – То есть… не подействовала ли на него эта ночка?…

– У него сердце бьется! – радостно воскликнула Бэйр, прижимаясь ухом к груди Арланда, который от этого только еще больше завыл.

Без лишних слов я втащил братца в дом и отнес на кровать. К нему тут же подбежала Бэйр и стала укутывать в одеяло, чуть не плача от радости.

– Боги… – шептала она. – Как это возможно?… Хотя какая разница?… Лео, немедленно приготовь ему ванну, притащи воды и полотенец!

Я побежал исполнять поручение. Притащил в комнату ванну и следующие полчаса беспрестанно бегал с ведрами от нее к колодцу, пока воды не набралось достаточно. Тогда Бэйр нагрела ее до густого пара, и мы вместе окунули туда почти бесчувственное тело. Она сама принялась мыть пришельца, разговаривая с ним. Я только успевал вычерпывать грязную и приносить чистую воду.

Постепенно Арланд стал приходить в себя. Бессмысленные мычания сменились слабыми стонами, а потом он и вовсе замолчал, видимо, начал себя контролировать.

Пока я носил воду, в моей голове вертелись самые разные мысли. Я готов был верить в происходящее, но не доверял этому чудо-воскрешению! Со смертью брата я уже почти смерился, хотя и думал о нем весь этот месяц, каждый день думал, что было бы, если бы он вошел в дом живой и здоровый, как будто ничего не произошло… Но сейчас, когда он не просто вошел, а приполз обратно, да еще и в таком виде, я испытал больше тревогу, чем радость.

Как может труп, месяц назад оказавшийся в сырой земле без спасительного гроба, приползти назад с бьющимся сердцем? Допустим, вопрос о воскрешении отпадает, объяснений может быть множество,