История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2 - Дмитрий Яворницкий

Осень 1680 года, после смерти Серко, ознаменовалась в Запорожье моровым поветрием: «значне пограссовав в турецком городе Кизыкермене, оно оттуда распространилось по всему Запорожью и тут великую шкоду учинило»[898].

Осенью этого же 1680 года через Запорожье ехали в Крым стольник Василий Михайлович Тяпкин и дьяк Никита Моисеевич Зотов для заключения Бахчисарайского мира с турками и татарами; этот мир был следствием походов турок к Чигирину. Проезд через Запорожье и пребывание в Сечи послы описали в своем статейном списке, составленном ими в Цареве-Борисове городке и пропущенном «через огонь»[899].

Выехав из Москвы в августе, 8 октября они были у северных границ запорожских вольностей и прошли от реки Берестовки Муравским шляхом через Берестовую, Малую Орель, Орельские озера, Большую Орель, Терновку, Малую Самарь, Большую Самарь и вершину Конских Вод. У Конских Вод послы видели запорожский обоз из восьми рядов, ехавший из Сечи к реке Тору, или Дону, вероятно за солью или за рыбой; а кроме того, заметили каменное, давних времен, развалившееся басурманское строение и слыхали от крымских гонцов, что у Конских Вод некогда было жилище крымских татар – при хане Мамае. От Конских Вод послы вступили в пределы татар и 19 октября прибыли в Перекоп.

В обратный путь послы повернули уже в 1681 году; 21 марта они пришли в Запорожье и, не дошедши верст десять до Сечи, остановились на реке Базавлуке. На Базавлуке послов встретили с радостью запорожские казаки и перевезли их в липах[900] с правого берега реки на левый, «на свою сторону». Тут послы простились с провожавшими их двумястами кизыкерменских татар под начальством родного брата кизыкерменского бея Михаила Муравского, а сами от Базавлука пошли к Сечи и, не дошед верст пять до нее, благополучно ночевали в степи; с ними на том месте ночевал и запорожский войсковой есаул с небольшим числом казаков, который встретил послов и принял их по приказу кошевого атамана Ивана Стягайло. 22 марта, перед обедом, послы пришли к Сечи и, став под городом в лугах, снеслись с кошевым атаманом и поехали к Божьей церкви вознести Господу молитвы. Когда послы приблизились к городским воротам, тут их встретил кошевой атаман Иван Стягайло с казаками и, приняв их с радостью, любовью и честью, пошел с ними в город, прямо к церкви. Пришедши к церкви Покрова Пресвятой Богородицы, все помолились и отпели молебен за государево многолетнее здравие. После молебного пения кошевой атаман взял послов к себе в курень к обеду и во время обеда спрашивал их о мирном постановлении. Послы объявили ему по достоинству то, что надлежало, а вместе с тем прибавили, чтобы он верно служил царскому величеству и находящемуся в Запорогах царскому войску, да чтобы он накрепко приказал, дабы со времени приезда и после отъезда послов из Сечи запорожцы ни с турками, ни с пограничными татарами не чинили никаких задоров и воинских зацепок и пребывали в мире и тишине. На эти слова кошевой атаман отвечал послам, что он и сам лично, и все его войско верно служат его царскому величеству и впредь будут верно служить и во всем повиноваться царским указам и повелениям гетмана; а услышав о мирном постановлении между государствами, он, кошевой, отдаст крепкое приказание о том, чтобы казаки не чинили задоров и зацепок с турскими и крымскими людьми и пребывали в мире. А о том мирном постановлении он, атаман, и все войско благодарят Господа Бога и очень радуются. После обеда и разговора кошевой отпустил послов в стан с честью. 23 марта, простившись с кошевым и со всей старшиной, послы отправились от Сечи в путь степью по направлению к Переволочной и через три дня после этого перевезлись через Днепр на московскую сторону[901].

Условия Бахчисарайского мира, состоявшие из семи пунктов, четырьмя пунктами касались и Запорожья: 1) Перемирию быть на 20 лет; рубежом быть реке Днепру. 2) В перемирные 20 лет от реки Буга до реки Днепра султанову и ханову величествам вновь городов своих не ставить и старых казацких разоренных городов и местечек не починивать; со стороны царского величества перебежчиков не принимать, никакого поселения на упомянутых казацких землях не заводить, оставить их впусте. 3) Крымским, очаковским и белогородским татарам вольно по обе стороны Днепра, на степях, около речек, кочевать, для конских кормов и звериных промыслов ездить; а со стороны царского величества низовым и городовым казакам войска запорожского, промышленным людям, плавать Днепром для рыбной ловли и по всем степным речкам на обеих сторонах Днепра для рыбы и бранья соли и для звериного промысла ездить вольно до Черного моря. 4) Запорожским казакам оставаться в стороне царского величества, султану и хану до них дела не иметь, под свою державу их не перезывать[902].

Хан принял все статьи, предложенные русскими послами, и отправил их в Константинополь, для подписи, султану Махмуду IV. Султан, однако, не принял всех условий мира целиком, – он пропустил статьи о свободном плавании казаков по Днепру и об отдаче русскому царю Запорожья. Послы не хотели принять султанской части в таком виде и взяли грамоту только «поневоле» на усмотрение царского величества. Царское величество также «поневоле» должен был принять грамоту султана. Но само собой разумеется, что Запорожье как было, так и осталось в фактической зависимости от самого себя и в номинальной – от турецкого султана. Условия о двадцатипятилетием перемирии России с Крымом объявлены были запорожцам царской грамотой на имя кошевого атамана Ивана Стягайло в 1681 году, 1 июля[903].

На запорожских казаков условия Бахчисарайского мира произвели весьма тяжелое впечатление, и они вскоре отправили, помимо воли малороссийского гетмана, письмо к крымскому хану с просьбой о дозволении казакам свободного добывания соли у низовья Днепра. На это письмо хан Мурат-Гирей отвечал, на имя кошевого Ивана Стягайло, собственным письмом:

«Во Иисусове христианском законе атаману кошевому здоровье и ведомо чиним, что посланные ваши у нас, у нашего величества, были и от вашего лица нам ханову величеству били челом и очи наши видели и о чем нам словесно говорили и писмо подали, и то писмо переведено и любителное ваше слово нам в дружбе и в приятстве приятно и в крепости добро и для соли под Кизыкеремень ездили б, а которые посланники их были в Крыму и о том с ними договорились и отпущены они к вам, а как даст Бог от вашей стороны в нашу сторону с нашими посланники своих посланников пришлете и мир нам с вами совершенно учинитца по вашему прошению и в то время мы о соли у турского султана просить и писать будем, а естьли кому нужна соль и они б для того приезжали в Перекоп и в какову цену мы покупаем, и казаки также б покупали, а посланным вашим на отпуске наше жалованье было. Мурат Гирей хан»[904].