100 магнитоальбомов советского рока - Александр Исаакович Кушнир

с ума», развивавшей на новом уровне ряд идей, впервые прозвучавших в песне «Транквилизатор».

«Поворотный момент и основное новшество «Группы крови» состояло в том, что романтизм в нем практически отсутствовал, а на смену ему пришел героизм, — считает Каспарян. — Цой сознательно выбрал эту трассу, по которой группа двигалась последующие три года».

В альбоме, несмотря на его боевой дух, всего три мажорные песни. Причем если «Закрой за мной дверь», положенная на абсолютно танцевальный ритм, сделана в миноре, то «Легенда», самая печальная по настроению песня, написана в мажоре.

«Группа крови» получилась цельной и монолитной — несмотря на стилистическую многоплановость. Песня «Война» была сыграна на основе ритма а-ля босса-нова, «Попробуй спеть вместе со мной» — марш, «Бошетунмай» — белый реггей, созданный под впечатлением от концерта британской группы UB40, выступавшей в Ленинграде в 1986 году. Плюс припанкованный «Прохожий» (в духе композиции «Мама-Анархия» с альбома «Ночь») и полуакустическая «Легенда» в финале.

Несмотря на специфическое звучание ритм-бокса и не вполне зрелое использование сэмплера, общий саунд «Группы крови» получился весьма современным даже по меркам девяностых годов.

Впоследствии изданный в Америке компакт-диск «Группа крови» получит высокие оценки западной прессы — в отличие от экспортных альбомов «Звуков Му» и Гребенщикова, вышедших примерно в то же время. К сожалению, на обложке диска, дизайн которого с постмодернистской непосредственностью повторял плакат к довоенному кинофильму «Доктор Мабузе», не были упомянуты ни автор плаката художник Илья Чашник, ни «саунд-ассенизатор» альбома Алексей Вишня...

Несколько слов о текстах. Смесь каратэ и невской сырости, восточного спокойствия и питерской суровости дала в итоге впечатляющие результаты. Если на предыдущих альбомах Цой чаще всего выступал в роли философа-созерцателя или окутанного мечтами городского подростка, то на «Группе крови» в лидере «Кино» внезапно проснулся эдакий байроновский дух. Впрочем, будучи по природе очень ироничным человеком, он не смог удержаться от иронии и в данной работе. Правда, отражено это скорее в музыке, а не в лирике — достаточно послушать патетический рояль в конце песни «Закрой за мной дверь» или звуки засэмплированных труб в «Бошетунмае». Однако и фраза, ставшая нарицательной: «Все говорят, что мы вместе / Но немногие знают, в каком» — говорит сама за себя.

Все остальные особенности альбома характерны для менталитета группы «Кино».

Это ориентация на саунд самых модных в то время западных поп- и рок-групп — начиная от «неоромантиков» и заканчивая Cure и Talking Heads. Именно подобная музыка служила источником ритмической и аранжировочной лаконичности.

Это аккуратная игра Каспаряна на гитаре.

Это длинные хвосты песен — с плавным уводом звука в конце. (Исключение в этом плане составляла композиция «Война», в которой Цой сам вывернул ручки на пульте, приобщившись тем самым к искусству звукорежиссерской работы. Когда Вишня хотел переделать, Виктор махнул рукой — мол, пусть остается.)

Это присутствие на альбоме так называемой «сопли» — откровенно слабой песни. Такой композицией в «Группе крови» Цой считал «Прохожего», однако относился к ней не менее трепетно, чем к остальным.

...Как и планировалось, сразу после сессии Цой вылетел в Алма-Ату. Мастер-тэйп «Группы крови» был направлен в Америку, где усилиями Джоанны был издан компакт-диск. Как бы ни оправдывались впоследствии музыканты «Кино», светлая мысль выпустить «Группу крови» на родине (хотя бы в качестве магнитоальбома) их тогда не посетила.

Ситуацию в известной степени спас Вишня, который на следующий день после завершения записи продал столичным «писателям-оптовикам» несколько копий альбома на 38-й скорости. Еще через неделю кассеты с «Группой крови» продавались в кооперативных киосках по всей стране.

Благодаря раскрутке песен из «Группы крови» в неглубоких, но героических кинофильмах, эта работа в течение двух лет становилась «альбомом года» в куче всевозможных хит-парадов. Вскоре «Кино» оказалось первой советской инди-командой, реально поднятой на щит Большого шоу-бизнеса. Подобные прецеденты уже случались на Западе — с Depeche Mode и U2 до них, с R. E. M. и Cranberries — после. Тинейджерам был нужен новый идол и новый герой. И они его получили.

ДК. Непреступная забывчивость (1988)

сторона A

Ветер перемен

Родом из Октября

Кочет

Один и тот же сон

Летка-енька

Му-му

Мясо, хлеб и фрукты

Миссис Розенблюм

Памяти Я. М. Свердлова (Непреступная забывчивость)

сторона B

Рыба и овощи

Москвичка

Новый день

Волосатая битла

Сектор газа (Сыграни мне, братан, блюзец)

Все впереди

Свой последний концерт группа «ДК» сыграла в день взрыва чернобыльского реактора весной 1986 года. Гитарист Дмитрий Яншин вместе с новым вокалистом Игорем Беловым образовали «Веселые картинки», а Сергей Жариков продолжил студийные эксперименты под вывеской «ДК».

Записывая по несколько альбомов в год, Жариков умудрялся делать их совершенно непохожими друг на друга. Ушли в прошлое «фольклорно-дембельский» цикл, мимикрия под панк, рок-н-роллы «глаголом жги сердца людей-ей-ей-ей-ей» и мрачные хард-роки типа «ахтунг, ахтунг, дойч зольдатен унд официрен». Своеобразное прощание с эстетикой раннего «ДК» произошло в альбоме «На фоне Лебедева-Кумача» (1986), в котором советские эстрадные песни довоенной поры были аранжированы под твист, шейк и блюз. В записи этого концептуального труда участвовали музыканты «Веселых картинок» и трубач-авангардист Андрей Соловьев, впоследствии известный по сотрудничеству с «Вежливым отказом» и «Ночным проспектом».

После распада золотого состава «ДК» Жариков все чаще работает с приглашенными музыкантами — в частности, с Юрием Орловым («Николай Коперник») и Иваном Соколовским («Ночной проспект»). На некрофильском альбоме «Чашка чая» (1986) большинство вокальных партий исполнила ленинградская панк-блюзовая певица Терри, в записи «До основания, а затем» (1987) приняли участие музыканты «Ва-Банка», а в альбоме «Это — жизнь» (1985) — певец из хора Елоховской церкви, выводивший нежным баритоном «пацифистские гимны» типа «заряжай обойму в автомат».

В это же время Жариков начал самостоятельно записывать литературно-музыкальные опусы в жанре радиотеатра (утверждая, что это чисто советское изобретение, появившееся в тридцатых годах одновременно с «Радио Коминтерна»).

«Жанр «радиотеатр» позволяет ввести в музыкальную ткань произведения самый различный материал — от аутентичного фольклора до отрывков из речей политических деятелей, — считает Жариков. — В рамках рок-культуры такое расширение жанра позволяет максимально заострить публицистический потенциал рока, вывести его за границы банально-песенных форм».

Первые эксперименты в этом направлении проводились Жариковым в 1986 году. Уже в «Минном поле им. 8-го Марта» и «Геенно-огненном» он попытался вместить в рамки каждого из произведений максимальное количество пластов мировой культуры. Казалось, что материал Жариков подбирал, исходя из известного принципа Мольера: «Я беру свое добро там, где его нахожу». В эти аудиополотна входили: декламация социальных четверостиший под мелодии Скрябина и Чайковского, западные шлягеры, исполненные