Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты - Макар Бабиков

Жизнь еще не вошла в мирную колею, кое-где на полуострове еще идут бои, а многих корейцев уже интересует, какие будут у них школы, кто и чему будет учить детей, как будут решаться вопросы религии. И наши политработники растолковывают, что, как они думают, школа в Корее теперь должна быть иная. Обучение по японским учебникам и на японском языке, конечно, прекратится. Японские учителя, ходившие даже на школьные уроки с шашкой, должны быть заменены своими, корейскими педагогами, которые будут учить детей, конечно, на своем родном языке. Бесспорно, среди корейской интеллигенции найдутся люди, способные быстро написать корейским детям учебники на языке своего народа, создать новую школу.

Что касается религии, то это тоже дело самих корейцев. В их стране, разъясняем мы нашим собеседникам, решит это дело корейская народная власть, сами трудовые жители городов и деревень.

Из рассказа побывавших в Начжине товарищей мы узнаем, что встречавшийся там с нами Ким Сон Чен и его друзья развили большую активность, их можно видеть почти везде, где возникает большая и трудная работа, где завязываются горячие споры. Создана рабочая дружина, ей поручено наблюдать за порядком в городе и оберегать народное имущество. Комендатура помогает дружинникам.

Пятнадцатого августа советский гарнизон и жители города хоронили четырех советских летчиков, погибших над Начжином. О них нам рассказывали корейские товарищи. Это была внушительная, многолюдная и запоминающаяся церемония. Рядом с советскими солдатами и матросами шли многие сотни корейцев.

На днях Начжин был взволнован необычайным торжеством: в городе впервые за многие годы открыто состоялся большой митинг жителей. Такого не помнят уже давно, чтобы на площадь собралось более двадцати тысяч человек.

Люди пришли на митинг с красными знаменами. Над колоннами колыхалось множество плакатов, написанных на шелке, на бумаге, на фанерных листах. Все одеты в красочные праздничные наряды, женщины — в традиционной белой одежде. Ораторы приветствовали и славили Советскую Армию, благодарили ее за освобождение их родины, за окончательное изгнание японских поработителей. И не только те, кто горячо и взволнованно говорил с трибуны, но и те, кто стоял в плотных колоннах на площади, просили передать советскому народу, что они никогда не забудут его неоценимой помощи.

После митинга демонстранты со знаменами двинулись по улицам города. Оркестры исполняли революционные песни и гимны. Жители прошли через военный городок, где теперь разместились советские воинские части, и горячо приветствовали наших солдат и офицеров.

IV

В только что освобожденных корейских городах довольно необычная обстановка. Никаких органов местной власти от прежнего режима не осталось. Не ощущается какой-либо власти и в центре.

Во времена японского владычества у корейцев никаких самостоятельных органов власти и учреждений по управлению экономикой не было. Местные и центральные административные учреждения японцы упразднили еще в давние годы, превратив эту страну в свое генерал-губернаторство. Колонизаторы всяческими путями не допускали корейцев до управленческих должностей в хозяйстве, не позволяли им руководить не только предприятиями, но и мелкими цехами и участками. Корейцам не разрешалось занимать даже низовые административные должности. Учить корейцев навыкам хозяйствования было запрещено.

Приехавший из Начжина заместитель начальника политотдела вновь созданного оборонительного района капитан 2-го ранга Михаил Никитич Карпов рассказал о первых попытках создания местной администрации в этом городе:

— Вечером четырнадцатого августа в политотдел и к коменданту обратились несколько человек, назвавшихся представителями интеллигенции города. В беседе они заявили, что намерены возглавить создание местной корейской администрации. Говорят, что теперь японцы убежали из Кореи безвозвратно, и потому просьба к советскому командованию считать их инициативной группой по образованию первого органа городской власти. Однако их домогания и елейный тон, каким они старались расположить к себе советских офицеров, сразу заставили заподозрить, что они не открывают своих истинных намерений. Эта настороженность оказалась ненапрасной. Последующие события подтвердили их скрытые замыслы, показали, что доверяться подобной публике ни в коем случае нельзя. Вскоре после их ухода выяснилось, что один из них раньше служил в японской военной миссии, другой был редактором выходившей в городе при японцах газеты, а еще пятеро — частновладельцы, собственники мелких предприятий и доходных домов.

Этот первый визит заставил и командование и политотдел по-иному посмотреть на обстановку. Долго оставаться без органов управления города и селения не могли. Возложить все дела на плечи военной администрации было невозможно, да и неправильно. Но и создавать такой орган власти односторонним порядком, волевым решением военной комендатуры тоже было нельзя. Решили обратиться за разъяснениями в штаб флота и в Политуправление. А пока остановились на том, чтобы представителей в низовой орган власти выдвинуть на собраниях рабочих, а полный состав согласовать с комендатурой. Вместе же с комендатурой предрешить, чем должен этот орган заниматься и как его лучше построить.

Так в эти дни возникло городское самоуправление в Начжине. Председателем его стал врач Ли Хон Тык — почитаемый населением человек, выходец из небогатой семьи. Люди его знают с давних пор, и потому многие горожане назвали его имя, когда определяли, кого поставить на этот пост.

Острый спор разгорелся вокруг названия еще не родившегося учреждения по управлению городом. Многие горожане слышали о Советах, знали, что это власть народа. И им тоже хотелось по возможности скорее иметь у себя такую власть. Целая делегация явилась в политотдел с просьбой назвать только что появившееся на свет учреждение Советом и корейским исполкомом. Долго пришлось им объяснять, что не приспело еще время называть их власть советской. Убедили корейских товарищей назвать орган местной власти временным городским самоуправлением.

— Правильно поступили, — поддержал Карпова начальник политотдела Южного морского оборонительного района полковник В. М. Гришанов, — местными делами, нуждами населения должны заниматься сами корейцы. Пусть скорее набирают силы низовые управления городской жизнью. На первых порах они будут временные, пока возникнет в Корее какая-то своя центральная власть.

Василий Максимович сказал, что в Чхончжине тоже подобралась первая группа работников городского самоуправления. Сначала нашли начальника отдела торговли, а за ним — и отделов по транспорту, по культуре и народному образованию. Теперь они ищут себе подходящих работников. Чтобы не оказались во главе городских дел бывшие сотрудники японских учреждений, а также свои, корейские богачи и их прихлебатели, руководители самоуправления приходят в политотдел советоваться о всех новых назначениях. По многу часов приходится работникам политотдела и строевым офицерам беседовать с этими товарищами об их делах, рассказывать, с чего следовало бы начинать дело. Нужно будет время, и немалое, чтобы выковались свои, корейские, администраторы и руководители. Сами научатся безошибочно оценивать людей, доверять им или убирать негодных. Установятся и избранные народом органы власти вверху и внизу, на их плечи лягут тогда все дела. Но в эти первые дни после освобождения, когда городское самоуправление делает начальные робкие шаги, по всем делам они приходят советоваться с нашими военачальниками и политработниками.