Несравненное право - Вера Камша

— А она себя мысленно похоронила вместе с ним. Когда меня забрали в Высокий Замок, Леопина наверняка почувствовала себя свободной. Уж не знаю, что она затеяла, но, готов поклясться, ее в Гелани теперь нет…

— А зачем тебя вызвали в Высокий Замок?

— Годой завел у себя собственных синяков, хотя им это имечко вряд ли подходит, так как эти достойные господа щеголяют в каких-то сероватых хламидах. Новоявленные фискалы и согнали в кучу всех, кто хоть как-то разбирался в магии, думаю, чтоб никто не проследил за их собственной волшбой. Впрочем, обращались с нами сносно, хоть и запретили любую магию, и возле нас вечно отирался синяк с Кристаллом. Правда, приходящих больных позволяли лечить, а к тяжелым нас провожали стражники, которые брали плату за лечение.

— Как же ты выбрался?

— Меня взял в помощники придворный медикус. Правду сказать, хоть он и лечил всю жизнь королей, я в этом деле понимаю поболе. Короче, не прошло и полгода, а я уже пользовал супругу регента.

— Ланку?

— Да, она ожидала наследника и очень тяжело переносила свое состояние. Принцесса не привыкла чувствовать себя плохо, с ней пришлось помучиться, к тому же она очень тяжело пережила разлуку со своими драгоценностями.

— Ты, верно, хочешь, чтобы я о чем-то догадался, — эльф укоризненно покачал головой, — но меня слишком долго не было, и я слишком устал думать.

— Придется мне покаяться, — усмехнулся медикус, — я чуть было не нарушил клятву целителя, так как полагал, что такое чудовище, как Годой, наследника иметь не должен. Но потом я одумался и решил, что младенца можно оставить в живых. Куда проще подменить мальчика (если родится мальчик) на девочку, которая не имеет никаких прав на корону. Из полдюжины дурех, которым срок выходил в одно время с принцессой, кто-то уж точно родил бы девочку.

Янка, ну ты ее тоже спас, показалась самой подходящей. Сирота-посудница, согрешила с кем-то по глупости, а о ребенке заботилась, спрашивала меня, все ли идет хорошо, приданое шила. Я и закинул удочку — предложил отдать ребенка одной знатной даме, у которой якобы рождаются урод за уродом. Девчонка пришла в восторг, что ее котенок вырастет дворянином, а она сама получит денежку и домик в деревне.

Только что мы ни удумаем, судьба окажется хитрее. Принцесса так часто меня расспрашивала о том, когда же ей срок, что я заподозрил неладное, тем паче она раз за разом наводила разговор на то, могут ли гоблины и люди иметь общих детей.

— Значит, Уррик таки стал любовником принцессы…

— Ты все знал?!

— Только что догадался. Я встречал гоблина, который любил Илану, но я и подумать не мог, что она окажется столь смела.

— Выходит, ты ее не осуждаешь? Но раньше ты, помнится, гоблинов не одобрял.

— Я поумнел, — отрезал Роман, — так, значит, принцесса родила от Уррика?

— Именно так, — подтвердил Симон, — она сама не знала, кто отец ребенка, поэтому подстроила так, чтобы, когда все началось, при ней был только я и ее старая нянька. Эта самая Катриона затащила меня в потайную комнату, заперла двери и спрятала ключи, сказав, что мы или выйдем оттуда вместе, или вообще не выйдем. Ланка тоже оказалась на высоте, редко какая женщина сохраняет в такой момент голову на плечах, а она сохранила.

— Принцесса всегда была сильной…

— Да, ею трудно не восхищаться, хотя ее замужество и то, что она творила потом… Не понимаю, почему она не убила Годоя, уж это-то она могла! Но я опять отвлекся. Родился мальчик с явными признаками гоблинской расы. И тут я пустил в ход свою задумку с Янкой. Конечно, я малость подчистил истину, сказав, что загодя подыскивал надежную кормилицу. Разыграли мы все как по нотам. Младенца мы до времени спрятали, я изобразил принцессе фальшивый живот, а Янку срочно призвали в горничные. Затем Илана изобразила схватки и выставила всех вон, кроме врача, старой няньки и горничной. Те, кто знал принцессу, не удивились ее капризу. Я заставил Янку разродиться чуточку раньше срока и предъявил толкущимся у двери нобилям и клирикам новорожденную принцессу.

Янку увела Катриона, сомлела, дескать, глупая девчонка и вообще пора ее отсылать рожать в деревню к родичам. Вряд ли кто-то стал бы думать о горничной в такой день, но осторожность не помешает.

— Дальше, я полагаю, вы решили определить младенца к соплеменникам?

— Держать маленького гоблина в Замке было глупо. Мы направлялись к северным гоблинам, у нас были пропускные перстни, но нас схватили намного южнее гоблинских земель.

— Одному из здешних жрецов-старейшин не терпелось принести человеческую жертву.

— Нам от этого было не легче. Объяснить им мы ничего не могли. Нет, не думай, я на твоих друзей не жалуюсь, в конце концов, они оказались вполне дружелюбными, хотя Янке этого до сих пор не понять. Скажи мне лучше — как ты совладал с зачарованным мечом?

— Сам не знаю, — пожал плечами эльф, — думаю, талисман помог и эти птички. Я уже видел такое. Когда Старая магия накладывается на эльфийскую, получается странный эффект. Тьма, окруженная синим огнем. Так было в Белом Мосту, так было, когда я лечил Герику, так было сейчас. Мне показалось, что я держал в руках черно-синий луч… Кстати о Герике, про нее ничего не слышно?

— Она в Эланде у Рене! Годой потребовал вернуть ему дочь, но Аррой ответил отказом.

2229 год от В.И.

21-й день месяца Сирены.

Фронтера

Армия Луи Арцийского насчитывала уже не одну тысячу человек, и каждый день принца начинался с прорвы неотложных дел, которые не могли ждать. Неожиданно для себя, Луи оказался в ответе за множество людей, спросить было не у кого. Ни Шарля Матея, ни маршала Франциска рядом не было. Его странные приятели из Пущи знали и умели много, но армии в бой не водили и не собирались. Ноэль был опытным воякой, но большим количеством людей никогда не командовал. Когда в отряде насчитывалось несколько сотен, ветеран еще брался командовать и давать советы ударить тех там и так, но когда после боя у Белого Моста к Луи валом повалили крестьяне, дикий Кот растерялся, и принцу пришлось все решать самому. Хорошо хоть вытащенный из петли богатырь-войт оказался человеком с мозгами!

Рыгор Зимный ничего не знал ни о стратегии, ни о тактике, он никогда не воевал, а из всего оружия владел лишь охотничьим ножом да рогатиной, но фронтерец обладал здравым смыслом, недюжинным умом и той крестьянской сметкой, без которой большую армию не прокормить и не разместить. К тому же Рыгор все схватывал на лету. Долгими зимними ночами сын арцийского принца рассказывал фронтерскому селянину о прошлых войнах, чертил схемы минувших сражений и не уставал поражаться уму своего негаданного соратника. Правду сказать, без Зимного Луи пришлось бы тяжко. Войт, которого вскоре все стали кликать атаманом, оказался прирожденным вождем. Он не оспаривал первенства Луи, но сам принц отнюдь не был уверен, что смог бы подчинить своей воле всех стекавшихся к Кабаньим топям без помощи беломостца.