Столетняя война. Том I. Испытание битвой - Джонатан Сампшен

назначении. Но Иоанну не хватало не только опыта, но и рассудительности, и отсутствие у него самостоятельного авторитета должно было быть очевидным для всех. Кроме того, он не проживал на юго-западе, как граф Дерби в конце 1340-х годов и Черный принц в 1350-х и 1360-х годах. В сентябре 1344 года он нанес краткий визит в Ажен в ходе трехмесячного путешествия по южным провинциям Франции и принял присягу своих новых подданных в большом зале монастыря доминиканцев. После церемонии герцог, который сильно заболел во время своего турне, поспешно удалился в Рокамадур, культовое место почитания Девы Марии. Это был последний раз, когда его видели в приграничных провинциях до катастрофических событий 1345 года[726].

* * *

В Бретани подписание перемирия мало что изменило. Хронисты почти ничего не говорят о жестоких, рутинных стычках, в которых участвовало мало людей и не было крупных побед. Небольшие группы гарнизонных войск, редко превышавшие несколько десятков человек, устраивали друг на друга засады на второстепенных дорогах или внезапно нападали на торговые караваны с повозками и вьючными животными; на прибрежные деревни внезапно нападали с моря люди, которые исчезали через несколько часов с награбленным добром или были пойманы и зарублены с беспримерной жестокостью местными жителями; селения сжигались войсками обеих сторон из-за отсутствия средств на их защиту; на усадьбы нападали на рассвете, чтобы захватить какого-нибудь местного дворянина в ночной рубашке и пленить его с целью получения выкупа. Административная переписка того периода лишь изредка проливает свет на такие несвязные инциденты. Однако основная линия событий ясна. Англичане держались за свои прибрежные крепости и сторонники Карла Блуа так и не смогли их выбить оттуда, да и сил у них для этого явно не хватало. Тем не менее, им удалось уничтожить партию монфористов с помощью хорошо продуманной смеси силы и политического давления, пока не наступил момент, когда англичане больше не могли притворяться сторонниками герцогского правительства: они становились все более очевидными оккупантами.

Главной проблемой монфористов было отсутствие у них бретонского лидера, который мог бы стать центром их преданности. Более шести месяцев после перемирия в Малеструа Жан де Монфор оставался, несмотря на обещания французского короля, пленником в Лувре, что стало нарушением договора, по поводу которого Эдуард III громко протестовал. Но когда 1 сентября 1343 года он был освобожден, это событие ничем не помогло его делу. Французское правительство выдвинуло жесткие условия его освобождения. Жана заставили пообещать, что он не вернется в Бретань, а будет мирно жить в своих поместьях во Франции и немедленно являться ко двору, когда его вызовут. Он также должен был найти поручителей за свое хорошее поведение, включая залог, внесенный его кузеном и составлявший огромную сумму в 60.000 ливров. Эти условия неукоснительно соблюдались до 1345 года. Тот факт, что Жан был свободен, но отказался помочь бретонцам, сражавшимся от его имени, был гораздо более деморализующим, чем его тюремное заключение[727]. Другого лидера не было. Графиня оставалась в Англии, ее якобы безумие тщательно скрывалось, а ее отсутствие в герцогстве никак не объяснялось. Их дети были слишком малы даже для того, чтобы использовать их в качестве символов. Политическое руководство монфористами оставалось в руках небольшого числа бретонских дворян, которые были ближайшими советниками Жана и его супруги летом 1341 года: Жоффруа де Малеструа и его родственник Таннеги дю Шатель, а также Амори де Клиссон. Некоторые из этих людей были привязаны к делу Монфоров только страхом из-за того, что с ними случится, если они попадут в руки Филиппа VI.

Даже при более эффективном руководстве было бы трудно сохранить верность и моральный дух монфористов. Значительное количество из них владело землями в богатых районах восточной Бретани, занятых Карлом Блуа, которые они не могли вернуть, не нарушив перемирия и не подчинившись ему. В итоге осенью 1343 года в юго-восточной Бретани произошла череда мятежей. Самым важным из них было восстание в Ванне, поднятое хорошо организованной группой монфористов в самом городе. Город находился под опекой папства и был практически беззащитен. Папский губернатор и его небольшой гарнизон были захвачены и изгнаны. Это был большой успех. Примерно в то же время, вероятно, теми же методами, на сторону англичан перешел соседний город Редон. Вскоре после этого небольшой отряд бретонцев попытался развить свой успех, захватив самого Карла Блуа. Они устроили ему засаду на дороге из Нанта в Анжер. Но Карл передвигался с отрядом телохранителей из восьмидесяти человек, и нападавшие были отбиты с большими потерями. Французское правительство было возмущено. Оно направило яростный протест Папе Римскому как автору и хранителю перемирия. Двенадцать пленников, захваченных во время нападения на Карла Блуа, были доставлены в Париж для казни с обычным театральным представлением. Среди казненных были Жоффруа де Малеструа и его сын, два самых отважных приверженца Жана де Монфора[728].

Ни английское правительство, ни его представители на местах, похоже, не были заранее информированы об этих предприятиях, и хотя Эдуард III поздравил мятежников, он, возможно, не был в полном восторге от этого. Английские гарнизоны в Бретани были малочисленны. Казна была пуста. Связь между Англией и Бретанью в декабре была затруднена. Французская контратака в этот момент была бы неотразимой. За несколько дней до Рождества Амори де Клиссон в тревоге прибыл в Англию, чтобы просить подкреплений и поставок. Английский король принял его в Вестминстере и сразу же отдал приказ об оказании помощи, но его выполнение было совсем другим делом. Отведенное время на выполнение приказа было абсурдно коротким. Адмиралу Запада было приказано в течение двух недель привести двадцать четыре корабля в Саутгемптон и Дартмут. Гэвин Кордер и еще два рыцаря были уполномочены собрать отряд из 250 человек. Его люди были готовы только к середине марта 1344 года, и их было всего 190 человек. Небольшая армия Кордера и несколько кораблей с продовольствием были единственной помощью, которая достигла Бретани из Англии. Были начаты приготовления к гораздо более масштабной экспедиции, которая должна была последовать летом, но возможность оплатить ее представлялась туманной[729].

Если Эдуард III боялся французской контратаки в масштабах операций 1341 и 1342 годов, то его опасения были беспочвенны. Как и Филипп VI, он переоценил возможности своего врага. Кроме того, Филипп VI искренне стремился сохранить перемирие, по крайней мере, на севере, и очень серьезно относился к давним планам Папы созвать мирную конференцию в Авиньоне. Публичная позиция французского правительства заключалась в том, что оно не будет поддерживать Карла Блуа во время перемирия ни деньгами, ни войсками. Действительно, Филипп VI в какой-то момент предложил написать "суровые и угрожающие письма", чтобы остановить военные предприятия своего племянника[730].

Если Филипп VI и написал их, то Карл, конечно же, не подчинился. Перемирие связывало только