Мата Хари. Пуля для обнаженной - Владимир Зырянцев

– Вот как? – коротко бросила она, просто чтобы сказать что-нибудь. Что за игру он ведет?

Поворот, еще поворот… Он вальсировал, конечно, не блестяще, но это не имело значения.

– Я всегда думал, что вы удачливы, мадам, но не предполагал, что настолько, – снова заговорил Вадим. – Было бы интересно узнать, как вы сумели избежать объятий костлявой старухи с косой. Может быть, как-нибудь расскажете мне эту историю? Не сейчас, в подходящий момент. И я в ответ расскажу кое-что…

– Почему же не рассказать, если вам… если тебе интересно? Ведь мы с тобой давно на «ты», почему же ты снова стал так официален?

– Ну, не каждый день беседуешь с возлюбленной, восставшей из могилы! – усмехнулся Маслов. И тут же, не делая паузы, шепнул еще тише: – Завтра, в четыре, в кафе «Ирма» на бульваре Распай. И, пожалуйста, не опаздывай, как ты любишь. Я готов ждать, но не бесконечно.

Едва он успел договорить, музыка смолкла, танец кончился, и Вадим повел ее между столиков назад, к Антуану. Усадил, учтиво поклонился и направился к выходу. Она взглянула на столик, где он сидел: скучного господина, его собеседника, там уже не было, официант убирал посуду. Но как же так? Как же быть?

– Кто этот русский офицер? – услышала она голос Антуана.

Маргарет чуть было не сказала: «Так, один знакомый», но вовремя остановилась. У нее не может быть знакомых! Встретить знакомого – значит умереть.

– Понятия не имею, – ответила она.

– Кажется, ты ему понравилась, – заметил доктор Моро. – Вы очень мило беседовали. Интересно, о чем?

– Представь, о русской водке, – пожала плечами Маргарет. – Он заметил, что мне она нравится, и стал расхваливать свой национальный напиток. А еще мы поговорили о русской выставке. Он тоже расхваливал своих художников, как и ты. Кстати, о водке. Налей мне еще рюмку!

Ехать или нет? Этот вопрос терзал Маргарет все время, пока они возвращались в отель, и потом, когда после занятий любовью Антуан заснул, а она еще лежала без сна. Было очевидно, что ехать на свидание с Вадимом ни в коем случае нельзя. Если штабс-капитан не надумал арестовать спасшуюся от казни шпионку Мату Хари ночью в ресторане, то непременно сделает это днем, при второй встрече. При безжалостном свете дня многое предстает иначе, чем ночью. Чувства лишаются прежней остроты, воспоминания – прежнего значения. Днем в человеке торжествует рассудок. А вместе с ним – такие понятия, как долг, честь…

Значит, не ехать? Но как же тогда она узнает, что он хотел ей рассказать? А он ясно сказал: «И я тебе кое-что расскажу». Что же это? Может, он тоже решил вступить на путь шпионажа? Или… Нет, в это не хотелось верить, это было бы слишком хорошо, слишком волшебно… Вдруг он хочет сказать, что его вечная ирония – всего лишь маска, что он на самом деле беззаветно любит ее, что мучился весь этот год, пока она находилась в тюрьме, и еще сильней – когда пришло известие о ее расстреле… И теперь он мечтает лишь об одном – соединить свою судьбу с судьбой любимой женщины… Вдруг все обстоит именно так? А она, испугавшись какого-то призрака, глупо струсив, пройдет мимо своей судьбы! Вадим может не простить ей этой минуты слабости.

Так она мучилась и терзалась, пока не заснула. А утром, проснувшись, поняла, что вопрос «ехать или нет» уже не стоит. Теперь перед ней стоял другой, не менее важный вопрос: как сделать так, чтобы Антуан не узнал о ее поездке на бульвар Распай? Она думала, думала и, наконец, придумала. Оставалось ненавязчиво сообщить доктору Моро о своих намерениях.

За завтраком Антуан сам заговорил о планах на сегодняшний день. Оказывается, он уже успел утром навести справки и узнал, когда открывается та самая русская выставка, о которой вчера шла речь.

– Мы можем поехать туда прямо сейчас, дорогая, – сказал он. – А можем сначала совершить прогулку по бульварам, заглянуть в Люксембургский сад, посидеть в каком-нибудь кафе, а уже затем отправиться наслаждаться прекрасным. Какой вариант ты предпочитаешь?

– Второй, – объявила Маргарет. – Хотя погода не самая лучшая, но я бы хотела погулять. А после выставки мне нужно наведаться в магазин дамского белья. Платья ты мне купил, дорогой, а вот интимных предметов туалета не хватает. Надеюсь, ты ссудишь мне небольшую сумму на покупки?

Доктор Моро с готовностью полез за бумажником.

– Я дам столько, сколько нужно, дорогая. Деньги пока есть. Может быть, мне тоже поехать с тобой? Мало ли что…

– Нет-нет, не нужно, твое присутствие будет меня стеснять. Уверяю тебя, со мной ничего не случится. Ну, а если не повезет и я встречу кого-нибудь из давних знакомых и он меня узнает… Тогда ты мне ничем не сможешь помочь. Только себя погубишь.

– Погубить себя сильнее, чем я это уже сделал, невозможно, – грустно усмехнулся Антуан. – Я изменил присяге, организовал побег заключенной, подменил тело после расстрела… Если твой побег раскроется, мне не сносить головы. Но знай: я ни о чем не жалею! Этот месяц, проведенный с тобой, стоит нескольких лет унылого повседневного существования!

Маргарет с уважением посмотрела на своего возлюбленного. Таким она его еще не видела. Ни капли страха не было в его лице, оно было исполнено мужества. На какое-то мгновение ей стало жаль его и стыдно за себя, что так мало ценит своего спасителя. Но потом она решила, что жалеть Антуана не стоит – он выше жалости. И стыдиться ей тоже особенно нечего – ведь она подарила доктору свою любовь, а что может быть ценнее? Вот и он сам говорит, что ничего. И, тряхнув головой, чтобы отогнать ненужные мысли, Маргарет отправилась одеваться и остановила свой выбор на строгом сером шелковом платье без выреза и маленькой шляпке.

До полудня они катались по бульварам, потом гуляли. Перекусив в маленьком кафе рядом с Люксембургским садом, отправились на русскую выставку. Надо сказать, выставка ее удивила. Русское искусство оказалось очень разнообразным. Некоторые картины вообще выполнены в классическом стиле, некоторые в стиле Ренуара и Моне, а некоторые были ни на что не похожи. Знакомый Антуана не обманул: это действительно оказался настоящий пир красок. Особенно поразило Маргарет то обстоятельство, что среди художников оказалось несколько женщин. Во Франции такого еще не было! Именно картины русских художниц понравились ей больше всего.

Выйдя с выставки, она взглянула на часы. Уже половина четвертого! Опаздывает! А ведь Вадим строго наказывал ей прийти вовремя. Она заспешила, сказав Антуану, что «ей, пожалуй, пора в свой скучный магазин», и попросила его остановить такси. Уже сидя на заднем сиденье и отъехав, Маргарет назвала адрес – бульвар Распай, кафе «Ирма».

Едва стрелка часов перевалила цифру «4», она уже входила в кафе.

Вадима Маргарет увидела сразу. Он сидел за столиком в углу, в стороне от других посетителей, и призывно махал ей рукой. В этот раз штабс-капитан был не в форме, а в обычном сером сюртуке. Она еще ни разу не видела штабс-капитана в штатском. Эта одежда сильно его меняла.