Мата Хари. Пуля для обнаженной - Владимир Зырянцев

– Очень рад, что ты пришла, – произнес Вадим, когда Маргарет села за его стол. – Что будешь есть? Может, заказать тебе кофе с бриошами? Здесь превосходные бриоши.

Она про себя отметила, что сегодня он уже не обращается к ней на «вы». Видимо, сам факт ее прихода означал, что они вернулись к прежним отношениям.

– Нет, кофе мне сейчас мало, – сказала она. – Признаться, я хочу есть.

– Тогда я закажу омаров. Здесь отлично готовят омаров.

– Хорошо, закажи. И что-нибудь горячее, – попросила Маргарет.

– Хорошо, горячее тоже. И водки?

– С какой стати?

– Я заметил, что вчера ты от нее не отказывалась.

– Так это было вчера. Но, поверь, я не каждый день хочу напиться. Сегодня не хочу. А ты? Ты разве не будешь есть?

– Нет, я уже поел, – ответил Вадим. – Итак, омары, горячее и обычное вино.

Он подозвал официанта. Тот принял заказ, отошел, но вскоре вернулся, неся бутылку «Анжу» и омаров. Когда он снова ушел, Маргарет спросила:

– Так для чего ты хотел меня видеть?

– Совсем не для пустяков, – ответил Вадим. – Нам предстоит важный разговор. Но я не хочу его начинать, пока ты не поешь. Подожди немного, и скоро все узнаешь. Ведь ты не торопишься, надеюсь?

– Нет, не тороплюсь, – покачала головой Маргарет.

Она думала, что он будет спрашивать ее о том, как она сумела остаться в живых, об Антуане, о том, что она делает, как живет сейчас, но он не говорил ничего. Сидел, молча курил, смотрел в окно. Иногда подливал ей вина и смотрел, как она ест. А ела она с большим аппетитом.

Подали горячее, и Маргарет все с тем же аппетитом одолела и его. Когда она кончила есть и закурила, Вадим налил вина ей и себе. Они выпили, и он, наконец, заговорил о том, ради чего пригласил ее в кафе.

– Ты, наверное, удивляешься, почему я тебя ни о чем не спрашиваю. А ведь с тобой произошло поистине удивительное событие – ты, можно сказать, воскресла из мертвых. Поверь, я не задаю вопросов не потому, что мне неинтересно. Просто твоя история пока может подождать. Есть вещь более важная.

– Более важная, чем жизнь или смерть?

– То, о чем я собираюсь говорить, – это тоже о жизни и смерти. Ведь ты вряд ли знаешь о том, что случилось на моей родине. И как это повлияло на меня, на мое положение.

– Нет, не знаю, – призналась Маргарет. – А что такого могло случиться?

– России, в которой я жил, больше не существует, – четко выговаривая слова, произнес Вадим. – Произошла революция, Даже две революции. Царя больше нет. К власти пришли большевики, там правительство Советов. И Россия выходит из войны. Я уже не штабс-капитан и вряд ли могу надеяться, что буду, как раньше, получать жалованье из русской казны.

– Как?! Но вчера ты был в мундире, как обычно…

– Есть люди, которые носят мундиры несуществующих армий. Некоторые делают это всю жизнь, им так нравится. Но я не отношусь к их числу. Наверное, вчера я надел этот мундир в последний раз.

– Выходит, ты остался без средств? Ты это хотел мне сказать? Но ты не похож на человека растерянного, не знающего, что ему делать. И ты не стал бы приглашать женщину на свидание, чтобы пожаловаться ей на жизнь. Ты не такой, я знаю.

– Ты права. Я не собираюсь ныть и жаловаться. Хотя большинство моих друзей-офицеров поступают именно так. Русские, живущие во Франции, находятся в растерянности, не знают, как поступить, как жить дальше. А я уже принял решение, поэтому спокоен. Видишь ли, хотя я военный, но не сидел в окопах, я занимал особое положение, был представителем России при вашем Генеральном штабе. И я всегда следил за политикой и знал, что происходит на моей родине, поэтому события, которые случились, не стали для меня неожиданностью.

– Ты сказал, что принял решение. Какое же?

– Я решил, что буду служить новой власти. Но не стану кричать об этом на каждом углу. Я буду служить ей тайно – так же, как ты служила Германии.

– Я не служила! – запротестовала она, но Вадим поморщился и остановил ее.

– Не надо. Я интересовался твоим делом, читал документы следствия. Надо сказать, французы плохо провели расследование, так и не выяснили, каким образом ты передавала сведения в германский Генеральный штаб. Но я не собираюсь исправлять это упущение. Французская республика для меня больше не союзник. Политика нашей новой власти пока еще не совсем определилась. Но я уверен, что решение будет одно: окончательно выйти из войны, порвать все договоры с Антантой. А это означает, что Россия станет для Франции врагом. И соответственно Франция станет врагом для России. Нашему правительству нужно будет получать как можно более точные сведения о намерениях и действиях своего бывшего союзника. Этим я и собираюсь заняться. И к этому делу хочу привлечь тебя.

– Меня?! – Маргарет была крайне удивлена. Она ожидала чего угодно, но только не этого. – Ты не знаешь сам, на что будешь жить, но в то же время предлагаешь мне работать на твое правительство? Но будет ли оно платить? Если уж говорить начистоту, то немцы мне платили. И платили щедро! И потом, как ты представляешь эту мою деятельность? Ведь официально я числюсь мертвой. Никто не должен знать, что Маргарет Зелле осталась в живых. Ты же видишь, я сильно изменила свою внешность. Значит, я не могу явиться к своим старым знакомым, этим важным господам, и вести с ними светские беседы, выведывая всякие секреты. Это было бы безумием! Как же я могу получать какие-то сведения?

– Очень просто. Если нельзя показаться старым знакомым, значит, нужно завести новых. Прежде всего среди высших офицеров. Мне нужно знать, планирует ли французское правительство в ближайшее время вторжение в Россию.

Теперь уже Маргарет покачала головой:

– Нет, мой милый! Я должна ответить отказом на твое предложение. Как я войду в доверие к «высшим офицерам»? Это смертельный риск! И ты ни слова не сказал об оплате. Если бы я решила снова заняться ремеслом разведчика, то вернулась бы к своим прежним хозяевам – немцам.

– Возвращаться к немцам глупо, – заявил Маслов. – Хотя Россия и вышла из войны, дело Германии все равно проиграно. Она будет слабеть с каждым месяцем и скоро не сможет оплачивать услуги своих агентов. А вот наше новое русское правительство, я уверен, будет крепнуть. И работать на него – значит работать на будущее. Впрочем, я не буду тебя уговаривать. У тебя нет иного выхода, кроме как согласиться на мое предложение.

– Нет выхода? Как это? – удивилась Маргарет. – Вот он, выход, у меня за спиной. Я встану, покину это кафе и не приду на новое свидание с тобой, сколько бы ты ни приглашал меня. Я бы и на это свидание не пришла, если бы знала, что меня ждет.

– Нет, ты еще не знаешь, что тебя ждет, – усмехнулся Маслов. Усмешка была неприятной. – Напрасно ты думаешь, что сможешь легко от меня отделаться. Я не собираюсь тебя уговаривать, обещать высокую плату. Я просто выдам тебя французским властям. И тебя, и твоего любовника. Пока я не знаю, где вы живете, но это нетрудно установить. Так что выбирай: или работа на меня, на новую Россию, или новый арест и неизбежная смерть. Что же касается вознаграждения, то оно будет. Новое правительство в Петрограде укрепится, займется европейскими делами, и тогда оно сможет оплачивать услуги своих агентов. Итак, думай, Маргарет! Думай хорошенько!