Змеиный гаджет - Дарья Донцова

– У вас прекрасные клумбы, – сказала я, – но тема нашей беседы не цветы.

Алевтина вскочила.

– На секунду оставлю вас.

Хозяйка быстрым шагом вошла в дом, через некоторое время окно, из которого выглядывала Ирина, захлопнулось. И вскоре Алевтина вернулась к столу.

– У меня гостит родственница, – пояснила она, – я прекрасно к ней отношусь. Но, к сожалению, язык за зубами Ира держать вообще не умеет. И очень любопытна, прямо как кошка.

Я улыбнулась.

– Сейчас я тоже буду задавать вопросы.

Алевтина поправила волосы.

– У вас работа. Пока вы ко мне ехали, позвонил продюсер, сказал, что запускается новый проект о людях, которые избежали суда.

– Да, – подтвердила я, – иногда убийце или похитителю удается уйти от наказания совершенно законным путем. И он спокойно живет, забыв о своих жертвах. Начать цикл программ мы собираемся с убийства Варвары Гореловой. Вы долго проработали в семье Инги Львовны и Константина…

– Я появилась в семье, когда хозяином в особняке был тот, кто его построил, а именно Владимир Андреевич, – неожиданно сердито сказала Невзорова, – Инги в его жизни тогда и в помине не было. Москвин, гениальный ученый, жил один. На женщин у него времени не было, хозяйство долгие годы вела моя тетя Сима.

Алевтина засмеялась.

– Иногда в кинофильмах появляется герой – чудак-профессор. Он выходит из дома в разных ботинках, забывает, что обедал, поэтому второй раз ест суп. Вот и Владимир Андреевич был таким, за ним, как за малым ребенком, нужен был глаз да глаз. Москвин выходец из богатой семьи, отец его был авиаконструктором, мать при нем чертежницей. Ордена получили за работу, медали, пайки, дом, участок в гектар. Владимир Андреевич по стопам родителей пошел. Чем занимался, не знаю, думаю, на оборону работал. Его утром служебная машина отвозила, вечером возвращала, командировки были частые. После смерти стариков профессор дом отремонтировал, расширил, надстроил второй этаж. Но никаких женщин домой не приводил. Тетя Сима думала, что хозяин будет всегда холостяком. Один раз Москвин у нее спросил:

– Что можно подарить даме на день рождения?

Сима опешила, а он объяснил:

– Заместитель мой недавно расписался. Сегодня его супруге тридцать исполняется, в ресторане празднуют. Я приглашен. Идти не очень хочу, да обижать Олега неладно.

Алевтина сложила руки на груди.

– Лучше бы ему и впрямь в трактире не показываться. Среди гостей оказалась Инга. Она мигом поняла – выгодный жених пропадает: немолодой, богатый, властью обласканный. А у нее в кармане вошь на аркане. И окрутила наивного Москвина быстренько.

Тетя Сима, когда узнала, что хозяин в загс собрался, чуть в обморок не упала. А что домработница, пусть даже она сто лет служит, поделать может? Инга в доме поселилась.

Алевтина махнула рукой.

– Наслушалась я от тетки рассказов про новую хозяйку, повторять их не хочу. Своеобразная женщина, хваткая. Через год из оборванки в королеву превратилась. Шуб ее не сосчитать. Драгоценности покойной матери мужа все ее стали. Жила с Москвиным припеваючи, только о себе и думала.

Однажды Сима домой прибегает, глаза горят.

– Аля, что тебе расскажу! Владимир Андреевич заболел, грипп у него. Москвин всегда был здоровым, а тут слег, испугался не на шутку, решил вызвать нотариуса. Инга спрашивает у мужа: «Зачем он тебе?» А он ей в ответ: «Детей у нас нет, кому все, что имею, оставлю? Завещаю дом и остальное имущество тебе и детям Олега. Хочу, чтобы за моей могилой как можно дольше ухаживали. Ты умрешь, а дети Олега еще поживут. Близнецы у моего заместителя недавно родились».

Алевтина положила ногу на ногу.

– Никогда я Симу такой веселой не видела. Она хохотала, описывая выражение лица Инги. В особенности ей понравились ее слова, та супругу сказала:

– Милый, зачем тебе чужие наследники, у нас свои появятся!

Хозяин же возразил:

– Пока их нет. Если родишь, тогда, конечно, все им достанется.

Невзорова наклонила голову.

– И через год у них появился Андрей. Сима пребывала в уверенности, что мальчик не Владимира сын. И чем старше он становился, тем яснее делалось – внешне у него ничего от отца нет. Лицом пошел в мамашу-пройду, только был тихий, как Москвин. А с чего ему шумным быть? Инга с ребенком почти не разговаривала. «Уйди», «Не мешай», «Ступай в свою комнату, займись чем-нибудь». С мальчиком няньки возились, да они постоянно менялись. Пожилая женщина за крошкой ухаживать не возьмется, тяжело. А сорокалетних хозяйка воспринимала как соперниц, боялась, вдруг супруг на кого-то глаз положит. Потом в семье Лиза появилась. Серафима постарела, ушла, меня вместо себя пристроила.

Алевтина поправила жемчужные бусы.

– Вот уж я нахлебалась! У Инги материнский инстинкт проснулся. Она на Андрея по-прежнему внимания не обращала, а девочку обожала, баловала. Елизавета росла маленьким чудовищем. Брата изводила, меня злила. Я сдерживалась, но иногда раздражение прорывалось, а девчонке только того и надо, с воплем к Инге летела:

– Мама! Аля сказала мне: «Не вертись под ногами».

И бух перед ней на пол, ногами сучит, рыдает. Актриса!

После смерти Владимира Андреевича Инга недолго вдовой горевала. Москвина на службу по разным делам возил шофер, его оплачивало государство. Приятный молодой парень Костя. И собой был хорош, и с воспитанием порядок, речь правильная, никаких любимых народом слов: «покласть», «ложить», «ихняя». Послушать его, так просто преподаватель. На самом деле Сенин бывший спортсмен, штангист. Когда Москвин умер, Константин остался у Инги работать. Зачем водителю вдову возить? Кто зарплату ему отстегнет? Уж не НИИ, где Москвин директором был. И вскоре он женился на Инге, хозяином в дом вошел. Молодой мужик намного лучше старого, пусть и умного, богатого. В постели Инге не профессор был нужен. Да я думаю, они еще при жизни Владимира Андреевича снюхались.

Я кашлянула.

– Алевтина Васильевна, ваш рассказ занимателен, но меня интересует история убийства Вари Гореловой. Она пропала после дня рождения Андрея.

Невзорова развела руками:

– Тут не помогу, я ничего не знаю. Да и некогда мне в то время о посторонней девочке было думать. Инга с Лизой в автобусе сгорели. Хозяйка с дурным характером, дочь ей под стать, но никто столь страшной кончины не заслужил. Андрей себя отвратительно повел, мать с сестрой в морге, а парень день рождения устроил.

– Можете вспомнить, как в эти дни развивались события? – спросила я.

– Память у меня уже не та, – призналась собеседница, – события девятого июня просто улетучились из головы. Вот восьмое я хорошо помню. Инга всегда была поорать горазда, но тогда она себя превзошла. Ковер ей не понравился.

– Ковер? – удивилась я.