Малютка Интрига - Дарья Донцова

заводит недолгие отношения, после разрыва которых ведет себя по-джентельменски. Покупает прежней подруге квартиру, машину, устраивает ее на хорошо оплачиваемую работу и в дальнейшем помогает, если у бывшей случается неприятность.

– А-а-а, – протянул Чернов. – В этом «Вако» ломовые цены, обычный человек туда не заглянет. И салончик открыт при большом центре, там фитнес, медицинская клиника, клуб для женщин, гольф. Плюс занятия конным спортом, конюшни. Не для простого бюджетника местечко. У них есть сайт, он запаролен, но защита, как всегда, фиговая. На главной странице такой текст: «Уважаемые господа! Заверяем вас, что ни один папарацци никогда не пройдет на нашу территорию, а все сотрудники умеют держать язык за зубами. У нас вы можете расслабляться как хотите. Салоном красоты может воспользоваться любой человек, но у спа отдельный вход, а для того, чтобы попасть из салона в здание центра, надо применить особую карту-ключ, которая имеется только у зарегистрированных членов. И в салоне обслуживается только клиент, который способен оплатить счет, поэтому поток посетителей исключен. Все мастера тщательно отобраны, это не только великолепные профессионалы, но и красивые внешне люди. Нам важно, чтобы вас обслуживали те, на кого приятно посмотреть. Баня, кабинеты разного массажа, маникюра-педикюра, комнаты отдыха и релакса при условии нахождения там клиента всегда запираются мастерами. Никто никогда вас не побеспокоит. Мы вас любим, мы работаем для вас, мы готовы оказать любую услугу, выполнить любое желание наших клиентов».

Чернов оторвался от экрана.

– И как вам текст?

– Впечатлило сообщение о мастерах, на которых приятно посмотреть, про запертые двери кабинетов и про исполнение всех желаний клиентов, – усмехнулся Костин.

– Видела некоторых сотрудниц, – дополнила я, – все очень симпатичные внешне. Молодые, но не юные.

– Ясно, почему о холостом богатом Вадиме не ходит никаких слухов, связанных с бабами, – засмеялся Юра. – У него охота в угодьях, куда заглядывает узкая группа людей. На данном этапе он живет с Маргаритой.

– Хочется отделить котлеты от мух, – объявил Костин. – Волгина сообщила, что некая посетительница приобрела странное бельишко на триста тысяч рублей.

– Это неправда, – перебила я.

– Для Вадима Алексеевича даже три сотни тысяч евро не проблема, – отмахнулся Юра. – Почему Маргарита пришла к нам? Зачем соврала? По какой причине назвалась Татьяной Ивановной Петровой? Совсем уж глупо. Мы сразу выяснили, что такая сотрудница уволилась в прошлом году. Сейчас в салоне работает Татьяна, но у нее другая фамилия. Маргарита могла рассказать о происшествии своему любовнику, и нет проблем.

– Кражи не было, – опять напомнила я, – Волгина ее выдумала. С какой целью?

– Хотела развести любовника на деньги? – предположил Юра.

– Девушки-сплетницы в один голос говорили о щедрости Кострова, – снова встряла я, – любовнице нужно просто попросить, и она получит все, что ей надо.

– И уж совсем неясно, с какого бока здесь Лампа, – добавил Костин. – История о том, как девочка получала обноски и вынуждена была играть с куклами, у которых выковырнули глаза, вызывает слезы. Но это тоже ложь. Что вообще происходит? У нас нет договора с клиенткой. Следовательно, мы не должны заниматься этим делом. Но в нем упоминается Евлампия и вообще все странно. Необходимо разобраться.

Я повернулась к Володе.

– Помнишь рассказ Эвелины Михайловны о том, как она пошла в театр, увидела на сцене дочь-беглянку, прошла за кулисы и поняла, что да, актриса невероятно похожа на Маргариту, но это не она. Да еще потом в грим-уборной появилась мать лицедейки.

– Встречаются люди, которые прямо на одно лицо, но они не родные, – сказал Юра.

– Думаю, у них просто нет сведений о наличии общей крови, – возразил Костин. – Вероятно, лет пятьсот назад у кого-то родились близнецы, они выросли, потеряли друг друга, их потомство развивалось, не имея понятия о том, что у них есть родня.

– Вот-вот, – обрадовалась я. – Вдруг в театре служит какая-то многоюродная сестра Волгиной? Возможно, они общаются, даже дружат.

– Юра… – начал Костин.

– Софья Витальевна Генкина, – быстро произнес Чернов. – Открыл базу «Мосфильма», бросил запрос-фото Маргариты. Написал: «Нужна для съемок максимально похожая актриса». Выпала Генкина.

Костин улыбнулся.

– Адрес, телефон имеются?

– А как же, – засмеялся Чернов, – уже у тебя в «Телеграме». Хочешь позвонить ей?

– Да, – кивнул Костин и пересел в свободное кресло около компьютерных дел мастера.

Глава семнадцатая

– Слушаю, – сказал тихий голос.

– Здравствуйте, Софья Витальевна, – начал Володя, – вас беспокоят из детективного агентства Максима Вульфа.

Собеседница не выказала ни удивления, ни обеспокоенности.

– Вся внимание.

– Среди ваших подруг нет ли случайно Маргариты Волгиной?

– Прошу простить, но не даю интервью по телефону, – спокойно ответила актриса. – Если хотите поговорить, приезжайте по адресу: улица Моисеева, завод «Фонарь».

– Вы там работаете? – не удержался от вопроса Юра.

– Предприятие давно закрыто, превращено в съемочные павильоны, – не меняя тона, объяснила Софья. – Вам нужна гримерка пятнадцать в восточном коридоре. Если речь пойдет о рекламе вашего агентства, то возьмите с собой стандартный договор. Если достигнем консенсуса, сразу подпишу. Жду вас через два часа. Не опаздывайте.

– Деловая какая, – восхитился Чернов, когда беседа прекратилась.

Костин посмотрел на меня.

– Ты как? Способна поехать? Или останешься в офисе, поближе к сортиру?

Я встала.

– Не знаю, из чего состоит таблетка, которую получила от Юры, но она волшебная.

– Если понадобится еще, сразу скажи, у меня большой запас, – любезно предложил айтишник. – У нас лекарство не продается, мне его привозят.

Я поблагодарила Юру, спустилась в гараж, выехала на проспект и поняла: кататься мне долго по всем пробкам.

На парковке у бывшего завода я оказалась за пять минут до назначенной встречи и сломя голову бросилась в здание. На мою радость, прямо у входа висел план помещений. Ноги понесли меня по левой галерее, дверь с табличкой «15» нашлась посередине коридора. Я постучала, услышала «войдите», распахнула створку, сделала шаг, зацепилась за что-то ногой, попыталась устоять, но пол поднялся и больно стукнул меня по лицу.

– Ой! – взвизгнул кто-то. – Лови ее!

– Уже поздно, – ответил бас, – четко башкой тюкнулась. Ау!

Меня потрясли за плечо, потом тот же голос произнес:

– Дай воды!

Я открыла глаза, увидела брюнетку в ярко-красном платье и мужчину в костюме.

– Вы из детективного агентства? – поинтересовалась женщина.

– Да, – тихо ответила я, – Евлампия Романова.

– Рад знакомству, – сказал мужчина, – Андриан. Это Софья.

– Сильно ушиблись? – заботливо спросила брюнетка.

– Простите, мне можно присвоить звание мастера художественного падения, – призналась я. – Зацепилась за что-то ногой.

– Идиотская гримерка, – рассердилась Софья. – Человек открывает дверь, делает шаг и потом натыкается на высокий порог. Интересно посмотреть на мастера, который повесил створку, а приступку сделал на расстоянии метра от нее. Из десяти посетителей девять падают. Я буду для съемки краситься, а вы пока объясните, что рекламировать надо?

– Я пришла по-другому вопросу, – возразила я. – Может, вы знакомы с Маргаритой Андреевной Волгиной?

Софья повернулась ко мне. На одном глазу у нее были пышные ресницы, второе око выглядело на его фоне голым.

– С кем?

– С Маргаритой Андреевной Волгиной, – повторила я.

– Лично нет, но слышала об этой особе. Желания встречаться с ней не имеется. С какой целью вы пришли? – нахмурилась Генкина. – Андрюня, сделай милость, покинь нас на некоторое время.

Когда мы остались одни, актриса продолжила:

– Что знаете о Маргарите? Зачем она вам?

– Ничего не знаю, – честно ответила я и рассказала о краже белья с имплантами, о вранье и о том, что мы не смогли узнать, где живет Волгина.

– Хорошо, попробую ввести вас в курс дела, – поморщилась Софья. – У моей мамы есть двоюродный брат Федор.

Софья закатила глаза.

– Я узнала о наличии родственника случайно. Моя мамочка, Ирина Григорьевна, – один из столпов советской педиатрии. Она главврач больницы, воспитала армию медиков. А папа – известный скрипач. Все, о чем расскажу, происходило в начале двухтысячных, мама тогда уже открыла детский медицинский центр. И туда на «Скорой» доставили подростка примерно моего возраста. Сколько той девочке было лет, точно не помню. Может, она на год-другой старше или младше. Нашли бродяжку в каком-то подвале, диагноз: передозировка наркотиков. А я в тот день у мамы на работе сидела. Ирина