Мягкая мощь. Как я спорил с Бжезинским и Киссинджером - Джозеф Най

Пентагона, NASA и крупнейших корпораций, таких как Microsoft. На жестких дисках компьютеров, изъятых у террористов, обнаружены сложнейшие коммуникационные сети. С другой стороны, молодые иранцы и китайцы тайно пользуются Интернетом, чтобы подключиться к западным сайтам и обсудить вопросы демократии. Информационная революция кардинально меняет мир американской внешней политики, затрудняя управление ею. В то же время, способствуя децентрализации и демократии, информационная революция создает условия, соответствующие американским ценностям и служат нашим долгосрочным интересам — если мы научимся использовать их в своих интересах.

Четыре века назад английский государственный деятель и философ Фрэнсис Бакон писал, что информация — это сила. В начале XXI века доступ к ней имеет гораздо большая часть населения как внутри страны, так и между странами. Правительства всегда беспокоились о потоке и контроле информации, и нынешний период — не первый, на который сильно повлияли изменения в информационных технологиях. Изобретение Гутенбергом подвижного шрифта, который позволил печатать Библию и сделать ее доступной для широких слоев населения Европы, часто приписывается в качестве основной роли в начале Реформации. Памфлеты и комитеты по распространению информации проложили путь к Американской революции. В условиях жесткой цензуры во Франции XVIII в. новости, распространявшиеся с помощью нескольких средств массовой информации и способов, не связанных с законом — устных, рукописных и печатных, — помогли заложить основу для Французской революции. Как утверждает историк из Принстона Роберт Дарнтон, «каждая эпоха была информационной, каждая по-своему». Но даже Бэкон не мог представить себе современную информационную революцию.

Современная информационная революция основана на стремительном технологическом прогрессе в области компьютеров, средств связи и программного обеспечения, который, в свою очередь, привел к резкому снижению стоимости обработки и передачи информации. Начиная с 1954 г. цена нового компьютера ежегодно снижалась почти на пятую часть. Доля информационных технологий в новых инвестициях в США выросла с 7 % до почти 50 %. Вычислительная мощность удваивалась каждые восемнадцать месяцев в течение последних тридцати лет, а в последнее время еще быстрее, и сейчас ее стоимость составляет менее 1 % от той, что была в начале 1970-х годов. Если бы цены на автомобили падали так же быстро, как цены на полупроводники, то сегодня автомобиль стоил бы 5 долларов.

В последние несколько лет трафик в Интернете удваивается каждые сто дней. В 1993 году в мире насчитывалось около пятидесяти Web-сайтов, а к концу десятилетия их число превысило пять миллионов. Пропускная способность каналов связи быстро увеличивается, а стоимость коммуникаций продолжает снижаться даже быстрее, чем стоимость компьютерной техники.

Сегодня тонкая нить оптического волокна может передавать девяносто тысяч томов информации в секунду. В пересчете на доллары 1990 г. стоимость трехминутного трансатлантического телефонного разговора упала с 250 долл. в 1930 г. до значительно менее 1 долл. в конце века. В 1980 г. гигабайт памяти занимал комнату, а сейчас он может поместиться на устройстве размером с кредитную карточку в кармане.

Ключевой характеристикой информационной революции является не скорость коммуникации между богатыми и влиятельными людьми — уже более 130 лет между Европой и Северной Америкой существует практически мгновенная связь. Решающее изменение заключается в огромном снижении стоимости передачи информации. Для всех практических целей фактические затраты на передачу информации стали ничтожно малы, поэтому объем информации, который можно передавать по всему миру, фактически бесконечен. В результате мы имеем взрывной рост количества информации, среди которой документы составляют лишь малую часть. По одним оценкам, объем цифровой информации, хранящейся на магнитных носителях, составляет 1,5 млрд. гигабайт (или 250 мегабайт на каждого жителя Земли), а объемы поставок такой информации удваиваются каждый год. На рубеже XXI века во Всемирной паутине насчитывалось 610 млрд. сообщений электронной почты и 2,1 млрд. статистических страниц, причем количество страниц ежегодно увеличивалось на 100 %. Это резкое изменение взаимосвязанных технологий вычислений и коммуникаций, которое иногда называют третьей промышленной революцией, меняет природу правительств и суверенитета, повышает роль негосударственных субъектов и увеличивает значение «мягкой силы» во внешней политике.

Уроки прошлого

Оглянувшись на прошлое, мы можем получить некоторое представление о том, куда мы движемся. В ходе первой промышленной революции, произошедшей примерно в начале IX–X века, применение пара в мельницах и транспорте оказало мощное воздействие на экономику, общество и государство. Изменились формы производства, труда, условия жизни, социальные слои и политическая власть. Государственное образование возникло для того, чтобы удовлетворить потребность в грамотных, подготовленных рабочих для работы во все более сложных условиях и на потенциально опасных фабриках. Для борьбы с урбанизацией были созданы полицейские силы, такие как лондонские «бобби». Выделялись субсидии на создание необходимой инфраструктуры каналов и железных дорог.

Вторая промышленная революция, произошедшая на рубеже ХХ века, привела к появлению электричества, синтетических материалов и двигателя внутреннего сгорания, а также к аналогичным экономическим и социальным изменениям. Соединенные Штаты превратились из преимущественно аграрной страны в преимущественно индустриальную и городскую. В 1890-х годах большинство американцев по-прежнему работали на фермах или в качестве слуг. Спустя несколько десятилетий большинство жило в городах и работало на фабриках. Социально-классовые и политические расслоения изменились, поскольку все большее значение приобретали городские рабочие и профсоюзы. И снова, с отставанием, изменилась роль государства. Двухпартийное прогрессивное движение привело к появлению антимонопольного законодательства; раннее регулирование защиты прав потребителей осуществлялось предшественником Управления по контролю за продуктами питания и лекарствами, а меры по стабилизации экономики — Федеральным резервным советом. Соединенные Штаты поднялись до статуса великой державы в мировой политике. Некоторые предполагают, что третья промышленная революция приведет к аналогичным преобразованиям в экономике, обществе, правительстве и мировой политике.

Эти исторические аналогии помогают нам понять некоторые силы, которые будут определять мировую политику в XXI веке. Экономика и информационные сети менялись быстрее, чем правительства, причем их масштабы росли гораздо быстрее, чем суверенитет и власть. «Если и существует одна главная социологическая проблема постиндустриального общества — особенно в управлении переходным периодом, — то это управление масштабом». Проще говоря, составные элементы мировой политики трансформируются под воздействием новых технологий, и наша политика должна быть скорректирована соответствующим образом. Если мы будем полагаться только на жесткую силу национальных государств, мы не заметим новой реальности и не сможем продвинуть наши интересы и ценности.

Централизация или диффузия?

Шесть десятилетий назад выдающийся социолог Уильям Огберн предсказал, что новые технологии приведут к усилению политической централизации и укреплению государств в ХХ веке. В 1937 г. Огберн утверждал, что «правительство в США, вероятно, будет стремиться к большей централизации благодаря самолету, автобусу, грузовику, дизельному двигателю, радио, телефону и различным способам использования проводов