Холостяки умирают одинокими - Эрл Стенли Гарднер

Глаза ее гневно сверкнули, но спустя мгновение онарассмеялась:

— Ах, ловкач! За это я с тобой рассчитаюсь.

Она приняла от меня деньги и вдруг просияла:

— Спасибо за чаевые, красавчик.

— Благодарю за обслуживание, моя прелесть.

— С тобой не соскучишься. Как тебя зовут?

— Дональд.

— А меня Дебби. Значит, увидимся через неделю в десятьпятьдесят пять. Не забудь!

— Ни за что! — откликнулся я и тотчас отчалил.

На самом въезде в мотель я едва не столкнулся со встречнымавтомобилем. Свет моих фар на ничтожное мгновение выхватил из темноты женскоелицо. Чтоб наши машины разъехались мирно, мне пришлось налечь на тормоза.Женщина покидала мотель так поспешно, что шины при соприкосновении с мостовойбуквально взвыли.

Мне удалось увидеть только лицо в ослепительном свете, какпри вспышке молнии. Это длилось каких-то полсекунды, но черты лица четкозапечатлелись в моем сознании. Лицо женщины, перенесшей сильный эмоциональныйшок.

Не было никаких оснований связывать эту женщину с мужчиной,которого я преследовал, но маска застывшего ужаса на ее лице и манера вестимашину разбудили во мне азарт и подвигли на риск.

Я подал свой автомобиль назад, крутанул руль и помчался заней. У нее был «шевроле»-двухлетка. Пришлось жать изо всех сил. Она проскочилаодин светофор, но второй остановил ее. Это дало мне возможность приблизиться вплотнуюи запомнить номер: РТД—671.

Пора было кончать игру — на дальнейшие вольности я нерешился. Опять развернулся и поехал к мотелю.

Оставил машину у номера 13, достал ключ, вошел внутрь, запердверь, вынул из чемоданчика подслушивающее устройство, приставил микрофон кстене и стал дожидаться хоть какого-то звука из соседнего номера.

Абсолютная тишина.

Перевел рычажок на максимальный режим.

По-прежнему ни звука.

Я перешел к противоположной стене, общей с номером 14.Устройство заработало на славу. Парочка в номере 14 шепталась в постели. Доменя доносилось каждое слово и даже дыхание в паузах между шепотом.

Я вернулся к стене номера 12.

Ни звука, ни вздоха.

Машина моего подшефного стояла перед коттеджем.

На считанные минуты позволил желудку командовать моейголовой, и вот осталось только рвать на ней волосы и посыпать ее пеплом. Яоставил под контролем автомобиль — что ж, он на месте. Не было человека.

Осталась, впрочем, еще одна возможность.

Я взял кувшин, будто бы отправился за льдом, и по дорогевыяснил, что здание можно обойти с тыла, если воспользоваться тесным проходом.

Мотель представлял собой идеальный объект дляТома-соглядатая. Во всех номерах комнаты были прямоугольными, но ванная итуалет, расположенные сзади, придавали помещению форму кочерги или латинской L.

Тесный пятачок за ванной служил столовой, там стояли столики табуретки. А еще в этом закутке было окно, и шторы можно было опустить не иначекак перегнувшись через стол.

Поскольку окна выходили в черную пустоту, за которой ничегоне было, шторами никто не пользовался.

В этом я убедился, пока крался к номеру 12.

На нужном мне окне штора оказалась приспущена, но не доконца. Между ее краем и подоконником осталась щель, как раз для ищущеговзгляда.

Мне удалось разглядеть на полу ногу в трикотажном носке, ибольше ничего. Я поспешно огляделся. Попасться в роли Тома-соглядатая натерритории того же мотеля было бы в высшей степени конфузно. На меня повесятвсе накопившиеся жалобы, все обвинения, все иски. Однако меня занимала этанога. И я вновь пристроился к окну.

Нога пребывала на прежнем месте и, добавлю, в прежнемположении. Но на сей раз я заметил еще кое-что. А именно — тоненькую краснуюструйку на полу.

Она удлинялась прямо на глазах.

И тогда я обнаружил еще одну деталь. В оконном стекле былопулевое отверстие, штора осталась целой. Значит, кто-то выстрелил через окно итолько потом опустил штору изнутри.

Я двинулся обратно, но по пути пришлось миновать номер 14.

Как раз в этот момент женщина в номере 14 вышла из душа —ожившая куколка с фигурой, которая воодушевила бы любого художника.

Я автоматически присел. Но отвести взгляд от этого зрелищабыло невозможно так же, как заставить стрелку компаса не смотреть на север.

Луч света ударил в глаза. Почувствовав, видимо, мой взгляд,она подняла голову, но не стала кричать или стыдливо драпироваться, прикрываянаготу. Просто направилась с холодной деловитостью туда, где, по стандартаммотеля, находился телефон.

В спортивном ритме я добежал до своего номера, схватилдипломат с микрофоном, захлопнул дверь, прыгнул в свою машину, включил мотор исделал крутой разворот.

Я проехал пол квартала, когда полицейские с сиренойпронеслись мимо меня к мотелю. Так близко они оказались.

И только тут до моего сознания дошло жужжание, постепеннослабевшее и угасающее. И только теперь я отчетливо представил, в какой угодилпереплет.

Полиция обязательно обыщет «олдсмобил» и обнаружит на заднембампере моего жучка.

Оккупировав телефон, я занялся автомобильными номерами.«Олдсмобил» ИВИ—114 принадлежал Герберту Даулингу. Небольшой сюрприз для меня.«Шевроле» РТД—671 принадлежит Айрин Аддис, проживающей по адресу: квартира 643,Дин-Драйв, 3064. В нашем деле с фактами спорить нельзя. Я и не пытался. Наборцифр на Дин-Драйв означал респектабельный многоквартирный дом. Дверь быланезаперта. Дежурный в вестибюле не обнаружился. Я добрался до квартиры 643 инажал на перламутровую кнопку, от чего внутри раздался громкий трезвон. Послеповторной трели дверь распахнулась.

Молодая дама с ледяным выражением лица — та самая, извстречного автомобиля — сказала:

— Добрый вечер… По-видимому, вы ошиблись дверью.

Я покачал головой:

— Нет, я попал, куда шел. Мне надо поговорить с вами.

Ледяная маска на лице — конечно, тоже факт, и все же онабыла хорошенькая: безукоризненно правильные черты, внимательные синие глаза,каштановые волосы, изящные линии на более низких уровнях могли быть иповыразительнее, но и так она не казалась плоской и не смахивала на спортивныйшест. Стопроцентная женщина.

— Мне очень жаль, но я вас не знаю, — сказала она.