Пережить. Наука и искусство долголетия - Peter Attia

непреодолимые препятствия, и не в последнюю очередь потому, что для этого потребуется целое столетие.

Вариант B - рассмотреть различные типы данных, которые у нас есть, а затем разработать стратегию, которая будет триангулировать между ними. Возможно, это не решит проблему окончательно, но, по крайней мере, укажет нам верное направление. Стратегия варианта B основана на объединении информации из пяти различных источников данных, которые, если рассматривать их по отдельности, вероятно, недостаточно сильны, чтобы на них опираться. Однако в совокупности они могут стать прочным фундаментом для нашей тактики. Но наша вспомогательная основа должна измениться: от исключительно научно обоснованной к научно обоснованной, скорректированной с учетом рисков точной медицине.

Первый источник данных - исследования столетних людей, доживших до ста и более лет, часто в добром здравии. Это крайние исключения, крошечная часть населения, которая прожила обычную продолжительность жизни на два десятилетия или больше. По большому счету, они отсрочили или избежали болезней, которые убивают большинство из нас, и многие из них остались в довольно хорошей форме. Мы хотели бы знать, как они добились таких успехов. Что общего у столетних людей? Какие общие гены дают им преимущество перед людьми, не достигшими столетнего возраста? Чем объясняется их выживание и очевидно более медленный темп старения? И самое главное, что мы можем сделать, чтобы повторить их удачу?

Эти доказательства усиливаются тем, что столетние люди представляют собой "интересующий нас вид", то есть являются людьми. К сожалению, данные о столетних людях почти полностью получены в результате наблюдений, а не экспериментов, поэтому мы не можем сделать достоверный вывод о причине и следствии. Жизненные истории и привычки столетних людей, как правило, носят, мягко говоря, идиосинкразический характер, а тот факт, что их число относительно невелико, означает, что сделать твердые выводы вообще может быть сложно. (Более подробно о столетних людях мы поговорим в следующей главе).

Далее мы обратимся к данным о продолжительности жизни, полученным на животных "моделях", таких как лабораторные мыши. Очевидно, что с этической и логистической точек зрения тестировать тактику изменения продолжительности жизни на мышах, которые обычно живут всего два-три года, гораздо проще, чем на людях. У нас есть огромное количество данных о том, как различные виды вмешательства, как диетические, так и в виде экзогенных молекул, влияют на продолжительность жизни мышей. Очевидно, что ограничение состоит в том, что мыши - это не люди; многие препараты успешно применялись на мышах, но в исследованиях на людях потерпели грандиозный провал. Существуют и другие типы животных моделей, включая крошечный вид червей-нематод под названием C. elegans, который часто используется в исследованиях, а также плодовые мушки, собаки, приматы и даже низменные дрожжевые клетки. Все они имеют сильные и слабые стороны. Я придерживаюсь следующего правила: если можно доказать, что то или иное вмешательство увеличивает продолжительность жизни или здоровье у нескольких видов, эволюционировавших в течение миллиарда лет, например, от червей до обезьян, то я склонен относиться к нему серьезно.

Третий важный источник информации, подтверждающий нашу стратегию, - это данные исследований "Всадников" на людях: сердечно-сосудистые и цереброваскулярные заболевания, рак, болезнь Альцгеймера и связанные с ней нейродегенеративные состояния, а также диабет 2-го типа и связанные с ним нарушения обмена веществ. Как начинаются эти заболевания? Как они прогрессируют? Какие факторы риска способствуют их возникновению или подпитывают их? Какие факторы лежат в их основе? Каковы передовые методы лечения людей с "продвинутой" формой заболевания и что они говорят нам о разработке стратегии профилактики? Мы хотим знать каждое из этих заболеваний изнутри и снаружи, понять их слабости и уязвимости, как Али внимательно изучал Формана перед их поединком.

В-четвертых, мы рассмотрим молекулярные и механистические открытия, полученные в результате изучения старения как на людях, так и на животных моделях. Мы узнали огромное количество информации о клеточных изменениях, которые происходят в процессе старения и при конкретных заболеваниях. На основе этого мы также разработали некоторые идеи о том, как манипулировать этими изменениями с помощью экзогенных молекул (например, лекарств) или поведенческих изменений (например, физических упражнений).

Последним источником информации для нас является очень умный метод анализа, называемый менделевской рандомизацией, или сокращенно МР. МР помогает преодолеть разрыв между рандомизированными контролируемыми испытаниями, которые могут установить причинно-следственные связи, и чистой эпидемиологией, которая часто не может этого сделать. Мы поговорим об эпидемиологии более подробно позже, но хотя она оказалась полезной в определенных ситуациях, таких как определение связи между курением и раком легких, она оказалась менее полезной в более сложных сценариях. Менделевская рандомизация помогает выявить причинно-следственные связи между модифицируемыми факторами риска (например, холестерином ЛПНП) и интересующим нас результатом (например, раком) в ситуациях, когда невозможно провести реальные рандомизированные эксперименты. Это достигается за счет того, что рандомизацией занимается природа. Рассматривая случайные вариации соответствующих генов и сравнивая их с наблюдаемыми результатами, метод устраняет многие из предубеждений и факторов, ограничивающих полезность чистой эпидемиологии.

Например, некоторые эпидемиологические исследования указывают на обратную зависимость между уровнем холестерина ЛПНП и риском развития рака. То есть люди с более низким уровнем холестерина ЛПНП, по-видимому, имеют более высокий риск развития рака. Но является ли эта связь причинно-следственной? Это сложный, но важный вопрос. Если это так, то это означает, что снижение уровня холестерина ЛПНП, например, с помощью статинов, повышает риск развития рака, что, очевидно, является плохой новостью. Эпидемиология не позволяет определить направление причинно-следственной связи, поэтому мы обращаемся к магнитно-резонансной томографии.

С помощью MR мы можем изучить генетические вариации, которые приводят к низкому, среднему и высокому уровню холестерина ЛПНП. Эти гены встречаются в случайном порядке, поэтому они служат аналогом случайного естественного эксперимента. Изучая связь между полученным уровнем холестерина ЛПНП и заболеваемостью раком , мы можем ответить на этот вопрос без обычных факторов, мешающих традиционной эпидемиологии. И вот, оказывается, что низкий уровень холестерина ЛПНП не вызывает рак и не повышает его риск. Если мы используем ту же методику для изучения влияния уровня ЛПНП на сердечно-сосудистые заболевания (наша зависимая переменная), то окажется, что повышенный уровень холестерина ЛПНП причинно связан с развитием сердечно-сосудистых заболеваний (о чем мы поговорим в главе 7).

Проницательный читатель заметит, что в этой главе до сих пор отсутствовало одно понятие: абсолютная уверенность. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять это, когда я перешел из математики в медицину, но в биологии мы редко можем "доказать" что-либо окончательно так, как это можно сделать в математике. Живые системы беспорядочны, запутаны и сложны, и наше понимание даже довольно простых вещей постоянно развивается. Лучшее, на что мы можем надеяться,