Проблема майора Багирова - Кристина Майер

— Совершенно случайно, — произнесла, пожав плечами.

Но через десять дней тренировочной стрельбы я стала все чаще попадать в центр мишени. Моими успехами восхищался не только Батя, но и Олег. Они со Стасом в команде снайперы.

Все эти тренировки сказались на моей фигуре. Я и раньше не была женщиной с пышными формами, а теперь моя грудь от постоянного потения и физической нагрузки стала еще на полразмера меньше. Хоть вату подкладывай!

Питаюсь хорошо, даже отлично, но все сжигаю. Отрастают только волосы. Батя предложил отвезти меня в город, чтобы подстричься. Отказалась. Я еще долго не захочу встречаться с парикмахером.

Одежда стала велика, на ремне пришлось делать дополнительный прокол, чтобы штаны не сползали.

— Пепел, я в душ, — порой путалась в именах, но позывные запомнила с первого раза. — Руку дай, — сил выползти из окопа самостоятельно не осталось. Почти шесть часов боя – прыгала, бегала, петляла, лежала, стреляла…

Первые прохладные капли упали на разгоряченную, покрытой испариной кожу, вздрогнула, но тут же прикрыла глаза от удовольствия. Во дворе поднялся какой-то шум, но у нас такое часто происходит. Мужики то по армреслингу устроят соревнования, то бороться принимаются. Люблю наблюдать за ножевым боем. Адреналин зашкаливает, когда мужики легким касанием определяют место попадания, не раня друг друга. Мастерство высшего класса.

Шум двигателей во дворе отвлекает меня от водных процедур. Застываю, прислушиваюсь к тому, что происходит…

Алеста

Крики, свист, радость. Душевая кабинка стоит в стороне, но складывается ощущение, что меня окружили. Совсем рядом раздаются хлопки дверей, не выглядывая во двор, я точно знала, что вернулись наши. За короткое время я стала членом команды, точнее – членом части команды. Той части, которая усердно делала из меня бойца, неважно, что я считаю это измывательством.

Благодарю Стаса каждый раз, когда вхожу в душ. Он сделал просто отличную дверь в душевой. Мои белые, только вчера побритые ноги не видно со двора. Кручу кран, усиливаю напор и начинаю быстро-быстро намыливаться, сразу смывая с себя пену.

Блин, как настоящий солдат, но если тому сорок пять секунд дано на то, чтобы одеться, мне еще за это время нужно успеть искупаться. Шампунь на голову, все, что стекает, растираем по телу. Из-за спешки остаются царапины на коже, на них не обращаю внимания. За тренировочные дни на моем теле столько ссадин и синяков, что новые будут незаметны.

Я молодец, могу собой гордиться. Радостный шум лишь набирал обороты, а я уже повернула на бочке вентиль, перекрыв воду. Хотелось скорее увидеть Стаса с Лехой, узнать подробности операции, почему не выходили на связь? Все ли живы и здоровы? Возможно, кому-то нужна моя помощь.

Прислушиваясь к голосам за ширмой, просушив волосы полотенцем, быстро обтерлась.

— Раненых и пленных вертушкой отправили в госпиталь…

— Союзные войска прикрывали отход…

Слушая обрывки фраз, пыталась для себя воссоздать картину.

— Батя, подробности позже. Парням бы помыться и что-нибудь поесть, — суровый голос майора полон сил и бодрости, будто он только что вернулся с отдыха.

— Сейчас все будет. Еды на кухне полно, бочку водой недавно наполнили. На всех не хватит, но…

— Мне воды и из шланга хватит, — узнаю голос Лехи. Ребята его поддерживают, в кране вода есть – и хорошо. В такие моменты хочется незаметно исчезнуть. Тело влажное, но нужно поспешить одеться, пока кто-нибудь не решил воспользоваться самодельным душем. Перебирая вещи на крючке, ищу нижнее белье. Бюстгальтер не с первого раза получается застегнуть. Тело не слушается, не могу попасть ногой в трусы. Не знаю, сколько времени все это занимает, но когда слышу за шторкой, как кто-то сбрасывает с себя одежду, впрыгиваю в свои красные трусишки.

— Я первый, сварился под солнцем, — прямо за шторкой голос Артема. Футболку армейскую надеть не успеваю, шторка отодвигается, а я вжимаюсь в угол, будто это может сделать меня незаметной.

— Мечник, извиняй, но первым в душ я, занимал три дня назад, когда двое суток зарытым в песок лежал. Все тело чешется, — шторка закрывается, мы со Стасом в кабинке вдвоем. Я так рада его видеть, что, несмотря на мой полуголый вид, кидаюсь его обнимать.

Так перенервничала, что забыла, как надо смущаться.

— Т-с-с-с-с, — прикладывает палец к моим губам. Я и не собиралась кричать. Тихая радость плещется внутри и отражается слезами на глазах. — Алька, я грязный весь, — отодвигает меня, отводит взгляд в сторону.

Опустив свой взгляд, отмечаю, что равнодушным мой порыв Стаса не оставил. Он поворачивает вентиль, не скидывая одежду, подставляет голову под воду.

Мы попали в ловушку. Как из нее выбираться? Вряд ли парни быстро уйдут со двора. Снимаю с крючка вещи, принимаюсь одеваться. Весь спектр смущения ко мне возвращается моментально. Стас хоть и пробует отворачиваться, но я чувствую на себе его вороватый взгляд. Капли, летящие на вещи, не смущают. Все мысли только о том, как попасть в комнату, не попав на глаза комбату. Прячу покрасневшее от смущения тело в одежду, складываю свои «не мужские» средства гигиены в пакет. На ногах белые шлепки – и это проблема.

— Отвернись и закрой глаза, — отдает распоряжение Стас, голос натянутый какой-то.

— Зачем?

— Помыться хочу.

Не задавая больше вопросов, выполняю просьбу. Слышу, как Стас раздевается, во дворе мужики поливают друг друга из шланга.

— Завтра, край послезавтра выдвигаемся на передовую. Из штаба только что звонили, — голос Багирова звучит в каждом закоулке двора. Стас ругается под нос. Во дворе гул, не понимаю, с чем связано возмущение. Обернуться Стас не позволил. Почувствовав мое желание, зафиксировал затылок своей загребущей пятерней.

— Решили нагнуть за самоуправство. Приказ был отступить, но мы рубанули связь и полезли вызволять своих из плена.

— И что теперь будет?

— Ничего. Кто докажет, что мы слышали приказ? В тот момент по нам велся обстрел.

— Все живы? — с замиранием сердца.

— Да. Есть раненые. Пленных отправят на реабилитацию…

— Батя, Серегу не видел? — перебивает Стаса кто-то из бойцов. — Мне царапину перевязать надо…

Ярослав

Сказывалась усталость, глаза слипались. Со мной такое случалось. После выполнения сложных задач организм сбоил. Ты выкладываешься на максимум, на пределе своих возможностей. Задействуешь все ресурсы, потом наступает откат. Пару дней нужно, чтобы восполнить энергию, по-простому – отоспаться. Две недели почти без сна, даже ночью стараешься держать все под контролем.

Приказ выдвигаться на передовую не удивил. Нарушил приказ, пришла ответка. Не любят генералы, когда ты своевольничаешь. А если еще и прав оказываешься, то озлобленность зашкаливает. Все промахи будут потом на тебя вешать.