Капля света - Ольга Егорова

С той лишь разницей, что сейчас, блуждая по городу и всматриваясь пристально в лица, он не ищет Светлану. Он просто надеется снова встретить ее — случайно… Разница зыбкая, едва уловимая. Но он чувствовал ее, эту разницу. Хотя стыдился признаться себе в том, что уже два часа ходит по городу, ожидая, что все случится именно так, как случается в любовных романах и в фильмах. По сценарию Барбары Картленд, на которую ему теперь только и оставалось положиться.

Небо на западе было лиловым. Наверняка вскоре собирался пойти дождь, ожидая сейчас, по-видимому, наиболее благоприятного момента для нападения на город. Сергей даже не подумал, выходя из дома, прихватить с собой зонт. Неподалеку было кафе, и он решил посидеть там немного, чтобы переждать дождь. Воображение уже заранее рисовало картину: вот он заходит в кафе. Незнакомое кафе, в котором он ни разу в жизни не был. Забрел совершенно случайно, потому что находился возле него именно в тот момент, когда собирался дождь. Как раз в этой случайности — вся соль душещипательной истории. Он заходит, медленно продвигается к дальнему столику, садится, меланхолично листает меню. И вдруг замечает в противоположной стороне девушку с белыми волосами. Он пока что не видит ее лица — она сидит к нему вполоборота, но профиль кажется знакомым. И вот она поворачивается, их взгляды пересекаются…

Он даже почувствовал, как забилось внутри сердце в предвкушении. В глупой надежде, что все случится именно так. Ведь столько в мире этих любовных романов! Кнопка утверждала, что прочитала их больше двухсот. Кнопка почти все время врала — но не в этом сейчас Дело. Дело в том, что если уж они пишутся в таком количестве — значит, хотя бы малая часть их должна иметь под собой реальную основу? Значит, бывает, случается на свете такое? Тогда почему не может случиться и с ним? Ну в самом деле, ведь он ничем не хуже. И история их встречи необычная, удивительная… Голос рассудка едва слышно возразил, что не было в их встрече ничего удивительного. Если только неожиданный и странный финал… Сергей отмахнулся от этого голоса: несправедливо, слишком несправедливо, если эта история не будет иметь продолжения…

Зашел и остановился на некоторое время, ожидая, когда глаза, безнадежно испорченные компьютером, привыкнут к темноте и снова станут видеть. Заметил почти сразу одинокую светловолосую девушку, сидящую за дальним столиком. Все внутри напряглось — похожее чувство он испытывал лишь однажды, когда играл в рулетку. В тот вечер в казино затащили его приятели. Он проиграл всю зарплату, залез в долги. Расплатившись с долгами, в казино больше не ходил. И даже не думал, что когда-нибудь ему еще раз придется испытать то же самое чувство, которое захватывало его в те моменты, когда крутилась рулетка. «Красное, — повторял он про себя, — красное…» В тот вечер красное выпадало, когда он ставил на черное, а черное выпадало, когда он ставил на красное. И только один-единственный раз…

Нет, об этом лучше не думать. Не вспоминать. Он шел, сосредоточенно всматриваясь в силуэт незнакомки. Девушка сидела спиной, и даже профиля ее он не мог разглядеть. Но цвет волос был тот же самый. Абсолютно тот же самый, достаточно редко встречающийся натуральный пшеничный оттенок. Хотя здесь, в полумраке, разбавленном неоновыми вспышками, едва ли можно было точно определить цвет ее волос. Он скорее интуитивно почувствовал этот цвет. Хотя еще вчера просто рассмеялся бы, от души рассмеялся, если бы кто-то сказал ему, что цвет волос можно почувствовать интуитивно…

Их разделяло всего лишь несколько шагов. Вдруг он заметил, что с противоположного конца к тому же столику, за которым сидела девушка, подходит какой-то мужчина. Сердце упало куда-то вниз. «Так не должно быть, — прошептал он мысленно, — уж лучше бы вовсе ее не встречать, чем встретив, наблюдать эту сцену…» Но мужчина обогнул столик с девушкой и благополучно направился дальше, вдоль стены.

Теперь он был совсем рядом.

— Света, — тихо позвал он, даже не рассчитывая, что она его услышит, потому что музыка в кафе играла слишком громко.

Но она его услышала. И обернулась…

На бельевой веревке развевался из стороны в сторону, размахивая рукавами, желтый халат в крупный розовый горошек. По небу плыли бессмысленные облака.

Рита готовилась к тому, чтобы стать одинокой.

Какая-то мелкая бархатистая букашка медленно ползла по самому краю деревянных перил. Налетевший порыв ветра сдунул букашку вниз. Рита видела, как та упала на землю и отчаянно задергала в воздухе тонкими лапками. Халат печально взмахнул рукавами. «Вот так и меня скоро сдует ветер. И я тоже задергаю в воздухе своими лапками в ожидании, что найдется на свете добрый человек, который снова перевернет меня вниз брюшком. Да, вероятно, уже очень скоро это случится со мной…» Думала Рита, остановив неподвижный и задумчивый взгляд на барахтающемся насекомом.

Букашка, впрочем, совсем скоро самостоятельно перевернулась на брюшко и лихо поползла себе вперед, быстро перебирая невидимыми теперь уже лапками, и вскоре скрылась из виду, затерявшись в желто-зеленой траве. Преимущество букашки было в том, что она была неразумной. Она понятия не имела о том, что жизнь ее рано или поздно закончится, и никогда не была озабочена вопросом, имеет ли ее жизнь какой-нибудь смысл. Она была глупой, беззаботной и одинокой. Раньше Рита никогда не думала, что одиночество и глупость могут казаться преимуществом…

У Риты не было этих преимуществ. Она была слишком умна, слишком интуитивна и к тому же за тридцать лет, прожитых с мужем в счастливом браке, уже совсем разучилась быть одинокой. Забыла, как это бывает. Несмотря на то, что до встречи с Павлом Рита была очень одинока…

Она часто в последнее время вспоминала свой марафонский заплыв. Тогда, тридцать лет назад, заходя в воду, она не знала, что ее ждет впереди. То есть предполагала, что она либо утонет, либо доплывет. И не думала, что есть еще один, третий вариант. Не знала, что станет счастливой…

Впрочем, в том, что доплывет, Рита почти не сомневалась. Годы занятий спортивным плаванием не прошли зря. И все же она не ожидала, что это окажется настолько тяжело. Течение было сильным, а берег оказался таким далеким, хоть и говорили, что ширина Волги в том месте не больше двух с половиной километров. Доплыв до середины, она уже не была уверена в том, что случится с ней дальше. И только потом узнала, что ничего страшного с ней все равно бы не произошло. Потому что рядом, в нескольких метрах от нее, плыл Павел.

Начиная с этого дня, с той минуты, когда он, обессилевший, упал возле Риты на речную траву, она и стала постепенно забывать о том, что такое одиночество. А раньше оно было привычным и ее совсем не пугало. Ведь Рита всегда была белой вороной. Еще в детском саду, когда отказывалась играть в куклы с девчонками и требовала, чтобы ей принесли грузовик или гоночную машину. Позже, в школе, Рита тоже была одинокой, потому что она слишком много читала, только не совсем то, что можно было обсудить со сверстниками.

Отец ее по работе часто ездил за границу и каким-то образом умудрялся привозить оттуда книги для себя и для Риты. Рита, от рождения обладающая удивительными способностями к изучению языков, читала эти книги на английском и на французском. И обсуждала прочитанное с отцом. Для сверстников Рита всегда была всего лишь странной девчонкой, которая — при ее-то внешности манекенщицы, почему-то все время сидит дома, избегает шумных вечеринок и танцевальных площадок. Да Рита и сама старалась держаться в отдалении от людей, которые ей были неинтересны… И думала уже, что так будет всегда.