Проблема с миром - Джо Аберкромби

Офицеры двинулись прочь, скорее всего навстречу гибели.

– Есть какая-нибудь надежда на помощь от маршала Фореста? – спросил он, когда затих топот их коней.

– Он прислал посыльного, прося помощи у нас, – ответил Танни, вкладывая меч в ножны.

– Проклятье. – Орсо никогда не простит себе, если что-то случится с Хильди. – А что насчет маршала Рукстеда? Что-нибудь слышно?

Горст сумрачно покачал головой.

Возможно, Вик дан Тойфель была права и ломатели действительно восстали в Колоне, и те, на кого они так надеялись, даже не смогли выступить в путь.

– Нога! Моя нога! – Мимо прошли двое, неся между собой третьего, закинувшего руки им на плечи. Его нога ниже колена явственно отсутствовала.

Пушечное ядро снесло крышу со здания на другой стороне площади, осыпав мостовую водопадом ломаной черепицы. Люди кинулись во всех направлениях, ища укрытие.

Орсо ощутил мягкое прикосновение к своей руке, чей-то голос тихо произнес над его ухом:

– Ваше величество. – Сульфур наклонился к нему: – Вам действительно нужно ретироваться.

– Оберегаете инвестиции вашего господина? – спросил Орсо.

– Никто ничего не выиграет, если король будет убит куском, упавшим со здания.

Орсо глубоко вздохнул и кивнул:

– Особенно если этим королем буду я. – Следовало признать, что вещи начинали обретать пусть слабый, но очень отчетливый привкус поражения. – Мы отступим на несколько сотен шагов! Не больше.

– Очень хорошо, ваше величество, – отозвался Танни, вскидывая Стойкое Знамя на плечо.

– Постой-ка…

Орсо поднял голову и поглядел на знамя. Белая лошадь Казамира все так же горделиво стояла на дыбах, золотое солнце Союза сияло все так же лучезарно. Даже лучезарнее, чем обычно, если уж на то пошло, посреди всей этой крови, копоти и хаоса. Лео дан Брок, похоже, был совершенно им зачарован, когда они вместе возглавляли тот парад в Адуе; и за обедом он тоже глядел на знамя с таким восхищением! Человек, который придавал флагам большое значение, что своим, что неприятельским.

По лицу Орсо начала медленно расплываться улыбка.

– Я думаю, моему знамени лучше остаться здесь.

– Но, ваше величество… – Один из капитанов откашлялся, словно пытаясь объяснить тупице прописные истины. – Оно должно находиться там же, где и вы! Иначе как вас можно будет найти на поле боя?

– Вот именно! – откликнулся Орсо. – У нас ведь еще осталось несколько пушек в запасе, верно?

Тот лакей по-прежнему следовал за ним по пятам. Его пурпурная ливрея была безвозвратно изгваздана, он вздрагивал и съеживался при звуках взрывов, и прикрывал поднос своим телом, держа его под мышкой, а отнюдь не на кончиках пальцев, как раньше.

– Еще шерри… ваше величество? – выдавил он прерывающимся голосом.

Орсо улыбнулся, окидывая взглядом свою свиту:

– Я бы сказал, что настало время для чего-нибудь покрепче.

* * *

У Вик было мало боевого опыта, но во всем, что касалось самосохранения, она была экспертом – и, по ее экспертному мнению, их дела были плохи.

Она онемело вытащила пучки тряпок из исстрадавшихся ушей. Даже без затычек все звуки казались глухими. Одна из пушек взорвалась, прихватив с собой половину своей команды. Три другие дали трещины, и от них не было толку. Еще три заклинило так, что из них нельзя было стрелять. Одна соскочила с козел и скатилась кубарем по склону холма, раздавив двоих человек, не успевших вовремя убраться в сторону. В остальных просто кончились ядра и порох. Их перепачканные сажей команды обессиленно валялись на травке, словно выходцы из ада.

От гуркского огня на земле остались вонючие черные пятна, окутавшие вершину холма пеленой дыма, когда их начал поливать дождь. Внизу виднелись отряды Открытого совета, упорно взбиравшиеся по склону под своими обвисшими флагами. Они были измочалены пушечным огнем, вымокли в реке, вымотаны подъемом. Но тем не менее они шли, и их было много.

– Что будем делать? – спросила Вик.

Пайк оглядел всю сцену с разочарованным видом повара, который, придя домой, застает свою кухню в ужасном беспорядке.

– Готовиться к отступлению.

Вик бросила взгляд в направлении Стоффенбека: на заваленных обломками улицах полыхали пожары, ручейки раненых текли, направляясь в тыл.

– Король останется с неприкрытым задом.

– А вы бы предпочли драться?

Для нее драться означало дать коленом по яйцам, ткнуть пальцем в глазницу, врезать кулаком по горлу. Гвоздь, спрятанный в буханке хлеба, кастет или зажатая в кулаке горсть земли, носок с камнем внутри. Драться означало как можно быстрее нанести противнику как можно больший вред, используя любые подручные средства. Но все это не годилось в сражении против людей в доспехах и шеренг пикинеров. Против арбалетных залпов и пушечных ядер.

За что она хотя бы собиралась драться? Она сама больше не знала. А может быть, не знала никогда. В отчаянном поиске чего-то, чему можно сохранять верность, как однажды сказал ей Глокта.

– Ваше преосвященство!

К ним, путаясь в траве, спешил практик, отчаянно показывая куда-то позади себя. Туда, где над бровкой холма вырастал всадник.

Это был массивный человек в заляпанном грязью мундире, с длинной клиновидной каштановой бородой. За его спиной появлялись все новые и новые верховые, множество верховых. Враги, подумала Вик. Какой-нибудь лорд из Открытого совета, который обошел их с фланга и взобрался на холм сзади, и теперь собирается их прикончить.

– Лорд-маршал Рукстед! Вы как раз вовремя, – приветствовал его Пайк.

Вик обычно не была тугодумкой, но сейчас ей потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить происходящее.

– Рад, что мы не пропустили самое интересное, ваше преосвященство.

Рукстед осадил коня рядом с ними и нахмурился, разглядывая сквозь расчищающийся дым и пелену дождя приближающиеся отряды Открытого совета. Он поманил к себе пальцем одного из помощников:

– Организуй-ка атаку и избавься от этого сброда, ладно? Окажи мне любезность.

Только тут Вик осознала, что то, что она принимала за фантомные звуки в своих измученных барабанных перепонках, было самым что ни на есть реальным топотом приближающихся копыт. Огромного количества копыт.

По всей видимости, подмога все же подоспела.

На нетвердых ногах, чувствуя, как ноет бедро, Вик подошла к разбитым козлам. Ей нужно было посидеть на своих руках, чтобы они перестали дрожать.

* * *

Неверяще открыв рот, Савин смотрела, как с кошмарной, выматывающей нервы медлительностью все ее честолюбивые замыслы шли прахом.

Казалось, прошло несколько дней с тех пор, как измочаленные пушечным огнем отряды Открытого совета выбрались из дымящихся садов и многоцветными лохмотьями опасливо поползли по пересеченной местности в направлении утеса. Добравшись до него, синие шеренги Ишера изогнулись дугой, восстановили строй и начали понемногу взбираться по склону.