Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Терри Гудкайнд

Он знал. Он пробовал ободрить ее, он сжал ей руку, думая, что она догадается. А она его оттолкнула. Он был нежен и осторожен. Он хотел утереть ей слезы. А она его оттолкнула. Она не позволила ему дать ей понять, что это он.

Кэлен с воплем упала на пол.

— Нет! Добрые духи, нет!

Ричард не бросился к ней, не начал утешать. Он не начал ругаться. Вместо этого он пошел туда, где лежала его одежда, и принялся одеваться.

Кэлен метнулась к своим вещам и тоже лихорадочно принялась одеваться, потому что ее нагота напоминала ей о том, что она только что сделала.

Натянув платье, она подбежала к двери, где стоял его меч, и замерла. Это был не Меч Истины, меч Ричарда. Это был меч Дрефана.

Кэлен схватила Ричарда за руку.

— Как… Это меч Дрефана, это не твой. Это меч Дрефана!

Ричард взял у нее меч и поставил к стене.

— У тебя отняли твою магию. Ты не можешь защищаться. Теперь Дрефан будет рядом с тобой, не я. Я отдал ему Меч Истины, чтобы он мог защитить тебя. — Их взгляды встретились. — Я думаю, он может находить истину точно так же, как любой другой.

Ричард сунул ногу в штаны. Кэлен опять схватила его за руку.

— Ричард, разве ты не понимаешь? Это был ты. Ты был со мной, не Дрефан. Духи отмечают различие между намерением и деянием. Это был не Дрефан, это был ты!

Он высвободился. Может, духи и отмечали различие, но Ричард этого не делал. Для него намерение было то же самое, что и деяние.

— Ричард, ты не понимаешь. Все было не так, как ты думаешь.

Он бросил на нее такой взгляд, что она замерла, утратив дар речи, и снова принялся одеваться.

За окнами сверкали молнии, озаряя огромное здание на краю утеса: Храм Ветров. Но когда молнии гасли, на его месте Кэлен видела лишь далекие горы.

— Ричард, — взмолилась она, рыдая, — пожалуйста, поговори со мной. Скажи хоть что-нибудь. Потребуй у меня объяснений. Скажи, что никаких объяснений слышать не хочешь. Обругай меня. Назови меня шлюхой. Скажи, что ненавидишь меня. Ударь меня. Делай хоть что-нибудь! Только перестань меня не замечать!

Он натянул сапоги и начал надевать черную куртку.

— Ричард, пожалуйста! Я люблю тебя!

Он посмотрел на нее. На мгновение ей показалось, что он хочет что-то сказать, но вместо этого он наклонился и поднял пояс. Застегнув пояс, Ричард надел браслеты с непонятными символами. Потом прицепил к перевязи меч Дрефана.

— Ричард, пожалуйста, поговори со мной. Это была воля духов. Разве ты не помнишь, что дух сказал мне? Я должна была заплатить цену!

Он вновь посмотрел на нее и набросил на плечи свой золотой плащ.

Когда он повернулся к двери, Кэлен схватила его за куртку обеими руками и потянула назад.

— Ричард, я люблю тебя. Ты должен мне верить. Я все объясню тебе позже, а до тех пор ты должен мне верить. Я люблю тебя. Никого другого. Мое сердце принадлежит только тебе. Добрые духи, пожалуйста, верьте мне!

Ричард взял ее за подбородок, провел большим пальцем по ее губам, а потом в свете молний показал палец ей.

— …Ибо та, что в белом, его истинная любовь, предаст его своей кровью.

Эти слова разорвали ей сердце.

Ричард направился к двери, а Кэлен заткнула себе рот подолом платья, чтобы не выпустить крик. Она поклялась, что никогда не предаст его, и все же сделала это. С плачем она выскочила за ним в дикую ночь. Она должна что-то сделать. Она не может позволить ему жить с этой болью, которую сама причинила. Она любила его больше жизни — и все же причинила ему эту страшную боль.

Снаружи завывал ветер. Ричард пошел по дороге, но у края утеса Кэлен догнала его и заставила остановиться.

Небо было подобно бушующему океану. Молнии пронзали тучи, и грохот грома сотрясал вершину горы. Храм Ветров был там — но только во время этих жестоких ударов. В промежутках Кэлен видела лишь пустоту.

— Ричард, что ты собираешься делать?

— Я собираюсь остановить чуму.

— Когда ты вернешься? Я буду ждать здесь. Когда ты вернешься?

Он посмотрел ей в глаза.

— Для меня здесь ничего не осталось.

Кэлен вцепилась в него:

— Ричард, ты должен вернуться! Должен! Я буду ждать здесь. Я люблю тебя. Добрые духи, ты нужен мне! Ричард, ты должен вернуться ко мне!

— У тебя есть муж. Ты дала ему клятву… и все остальное.

— Ричард, не оставляй меня одну! — кричала Кэлен на грани истерики. — Если ты не вернешься, я никогда тебе этого не прощу!

Ричард повернулся к обрыву.

— Ричард, у тебя есть жена! Ты должен вернуться!

Гром сотряс гору.

Он оглянулся через плечо.

— Надина умерла. Моя клятва умерла вместе с ней. У тебя остались и муж, и клятва. Мне больше нечего делать здесь.

Ударила молния, и над пропастью снова возник Храм Ветров.

Взметнулся золотой плащ: Ричард прыгнул в молнию.

— Ричард! Я буду здесь! Я буду здесь ждать тебя! Пожалуйста, вернись ко мне!

Вспышка погасла, и храм исчез. При свете другой молнии он опять появился — и вместе с ним Кэлен увидела алую полосу. Это была Кара. Едва молния на мгновение вернула Храм Ветров в мир жизни, она тоже прыгнула на небесную дорогу. Когда наступила темнота, не было ни Храма Ветров, ни Ричарда, ни Кары.

Опустошенная, Кэлен смотрела, как очертания храма то появляются, то исчезают в блеске молний. Она тоже может прыгнуть туда. Она должна прыгнуть. Кэлен не могла понять, почему она не прыгает. Почему она просто стоит на краю?

Потому что Ричард не хочет ее. Она его предала.

Как он мог сделать такое с ней? Он сказал, что всегда будет ее любить. Он сказал, что они всегда будут вместе. Он обещал ей. Он поклялся в вечной любви.

Как и она — и она предала его.

Сквозь грозу Кэлен услышала смех. Злорадное хихиканье. Она обернулась.

Рядом стоял Дрефан. Он был один.

— Где Надина? — спросила Кэлен.

Дрефан откашлялся.

— Когда сверкнула молния и она увидела, что это я, а не Ричард, она закричала. Она сошла с ума. Она прыгнула в пропасть.

Кэлен замерла. Ричард знал. Он сказал, что Надина умерла. Ричард — волшебник. Она видела магию в его глазах, когда он прыгнул в молнию.

— А где Ричард?

Кэлен повернулась и посмотрела на пустоту, на черную стену ночи.

— Ушел.

* * *

На дороге к Храму Ветров, в жуткой тишине, Ричард вынул из ножен меч. На мгновение он удивился незнакомому ощущению, но потом вспомнил, чей это меч.