Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров - Терри Гудкайнд

Он больше не Искатель Истины. Он познал всю истину, которую мог выдержать.

В этом месте не было ни ночи, ни дня — только сумрачный свет, словно в пасмурный день, когда не знаешь точно, где солнце. Но Ричард понимал, что здесь нет никакого солнца. Это не мир жизни.

Это была часть подземного мира — таинственная отдельная ниша в мире мертвых, куда волшебники спрятали Храм Ветров. То же самое когда-то было проделано и в мире живых.

Темные стены огромного Храма Ветров высились перед ним, уходя башнями в туман. Ричард знал, где он идет. И не только это. Знание потоком хлынуло в его разум. Он был боевым чародеем, и Храм Ветров открыл шлюзы в его разуме. Он дал ему все, что Ричард хотел узнать, и даже больше.

Ему казалось, что лишь сейчас он действительно обрел разум.

Возмещение убытков.

— Магистр Рал!

Кара, задыхаясь, подбежала к нему и встала с левой стороны с эйджилом наготове. Но ее эйджил был бесполезен здесь. Все, что из мира жизни, здесь бесполезно.

Ричард повернулся к ветрам и снова пошел вперед. Это недалеко. Совсем рядом. Он знал дорогу.

— Кара, вернись. Ты не принадлежишь этому миру.

— Магистр Рал, что случилось? Я…

— Возвращайся.

Она нахмурилась и вышла чуть вперед, готовая очистить путь от любой опасности. Только она не имела никакого представления о здешних опасностях.

— Я — морд-сит. Я должна защищать магистра Рала.

— Я больше не магистр Рал, — прошептал Ричард.

Она окинула взглядом огромные черные каменные столбы у входа. За ними, как статуи из черного камня, застыли скрины, стражи границы между мирами. Застыли только для глаз Кары, не для его глаз. У лап их валялись кости.

— Магистр Рал, что это за место?

— Ты не можешь войти туда, Кара.

— Почему?

Ричард повернулся и посмотрел на дорогу, по которой пришел. На все, что оставлял позади. На пустоту.

— Потому что это — зал Предателя.

Ричард поглядел на скринов, у лап которых валялись кости волшебников.

Ричард хорошо помнил сообщение, которое сильфида передала ему от волшебника Рикера: «левый страж — в». Теперь он понял, что это значит.

Сжав кулак, он поднял левую руку к правому скрину. Одна из ловушек Рикера.

Браслет нагрелся. Кожа защищала руку от мощи, сосредоточенной в кольцах. Пальцы окутались зеленым маревом. Скрин, на которого была направлена магия, окутался таким же маревом и застыл, позволяя Ричарду войти.

Ричард посмотрел на левого стража и произнес его имя — гортанный звук, на который скрин сразу откликнулся. Черный камень зашевелился, и скрин подошел к хозяину, ожидая приказов.

Ричард снова назвал его имя и показал на Кару.

— Она не принадлежит этому месту. Верни ее в мир жизни. Не причиняй ей вреда. Потом возвращайся на пост.

Скрин подхватил Кару.

— Магистр Рал! Когда вы вернетесь домой?

Ричард пристально поглядел в ее синие глаза.

— Я дома.

Сверкнула вспышка, раздался негромкий хлопок, и скрин исчез вместе с Карой.

Ричард повернулся к храму. Четыре ветра и провидец смотрели на него со стены. Ричард пробежал глазами золотые руны по обе стороны входа: сообщения и предупреждения, написанные волшебниками прошлого.

Здесь не было ветра, но плащ Ричарда взметнулся у него за спиной, подхваченный потоками магии, когда он шагнул в зал Предателя.

Кэлен инстинктивно выставила перед собой руку, когда прямо перед ней ударила молния. Кара упала на землю прямо из воздуха, но сразу вскочила и, бросившись к Кэлен, схватила ее за плечи:

— Что ты наделала!

Кэлен не могла говорить. Она молча смотрела в землю.

— Мать-Исповедница, что ты наделала? Я все исправила, как надо. Что ты с ним сделала?

Кэлен подняла голову.

— Исправила?

— Я дала клятву. Мы сестры по эйджилу. Я поклялась тебе, что не допущу, чтобы Надина была с Ричардом, разве не так?

Кэлен разинула рот в изумлении.

— Кара, что ты сделала?

— То, что тебе было нужно! Я говорила то, что диктовали мне ветры, но когда я повела тебя и Надину к зданиям, то поменяла вас. Я отвела Надину к Дрефану, а тебя — к магистру Ралу. Я хотела, чтобы ты была с человеком, которого истинно любишь. Разве ты не доверяла мне? Разве ты не верила моей клятве?

Кэлен упала в объятия Кары.

— О, Кара, прости. Я должна была верить в тебя! Добрые духи, я должна была верить!

— Магистр Рал сказал, что он входит в зал Предателя. Я спросила, когда он вернется домой. А он ответил, что он дома. Он не вернется! Что ты наделала!

— Зал Предателя… — Кэлен была сокрушена. — Я исполнила пророчество. Я помогла Ричарду войти в Храм Ветров. Я помогла ему остановить чуму. И сделав это, я уничтожила его. Сделав это, я уничтожила себя.

— Ты сделала больше, — прошептала Кара.

— Что ты имеешь в виду?

Кара сжала в кулаке эйджил.

— Мой эйджил. Он потерял свою силу. Магия морд-сит работает, только когда есть узы с магистром Ралом. Он служит для того, чтобы защищать магистра Рала. Без магистра Рала нет уз. Я потеряла свою магию.

— Теперь я — магистр Рал, — сказал Дрефан, который стоял за спиной у Кэлен.

Кара засмеялась.

— Ты не магистр Рал. У тебя нет дара.

Дрефан спокойно выдержал ее взгляд.

— Я — единственный магистр Рал, который у вас теперь есть. Кто-то должен скрепить Д’Харианскую империю.

Кэлен выпрямилась.

— Я Мать-Исповедница. Я скреплю этот союз.

— Ты, моя дорогая, тоже утратила свою силу. Ты больше не Мать-Исповедница. — Он больно схватил Кэлен за руку. — Ты моя жена и будешь делать то, что я скажу. Ты поклялась повиноваться мне.

Кара бросилась к нему. Ударом в лицо Дрефан сбил ее с ног.

— И ты, Кара, теперь беззубая змея. Если ты хочешь жить, то советую тебе меня слушаться. Пока только мы с тобой знаем, что у тебя больше нет эйджила. Веди себя как прежде. Защищай меня как магистра Рала.

Кара встала и стерла кровь с разбитых губ.

— Ты не магистр Рал.

— Нет? — Он вынул Меч Истины, меч Ричарда, и снова опустил его в ножны. — Ладно, теперь я — Искатель.

— Ты и не Искатель, — прорычала Кэлен. — Ричард — Искатель.

— Ричард? Нет больше никакого Ричарда. Теперь я магистр Рал и Искатель. — Дрефан притянул Кэлен к себе. Его глаза Даркена Рала горели. — И ты — моя жена. По крайней мере станешь ею, как только мы полностью осуществим наш брак. Но сейчас неподходящее время и место. Нам пора возвращаться. Есть работа, которую надо сделать.