Трогать нельзя - Мария Зайцева

А потом мы и замутили эту тему с поездкой. И подтянули придурка-Коляна, из-за которого обломилась нам Америка.

И вот кто ж знал, что после этой поездки я другана и потеряю? Что станет вольный волк Даня домашним псом? Я-то думал, что вся эта тема с училкой уже в прошлом у него. Вроде как, он в себя пришел, даже стал баб других трахать более-менее часто. А нет. Встретил на свою голову прошлую нержавеющую любовь, натворил дерьма, которое я и расхлебывал потом, как будто мне своего мало.

А у меня еще и Татка в тот момент как с цепи сорвалась, такое творила, что я седел буквально, только на фотки глядя!

Короче говоря, плохое было лето. Для меня лично.

Друга потерял. Татку упустил. Хорошо, хоть с бизнесом все шло ровно, хотя конкуренты тоже появились. Но конкуренция еще никому не вредила, так что все было норм.

И я даже яйца научился поджимать, чтоб в сторону сестренки не раскатывались. Короче, усиленно ловил дзен.

И вот на тебе.

Поймал.

Птицу-счастье в своих лапах держал — и упустил.

Потому что сам дурак, нечего было вообще все это дерьмо начинать.

Но не удержался.

Не смог.

Все же и сжатая пружина может разжаться. Или сломаться, нахрен.

Вот я и сломался.

А она… Она, похоже, поняла, что я не герой ее романа. Правда, я так и не понял, почему. То ли ей не понравилось то, что я делал… Хотя это бред. Мне не пятнадцать, и с бабами обращаться я умею. И реакцию считываю. Так что все ей нравилось. И очень даже.

Значит, просто поняла, что не надо ей это. Вспомнила о родственных связах. И это с ее стороны было куда как умнее, чем с моей. Потому что я-то свихнулся. И себя потерял. В ней растворился. Улетел.

Ну, ничего, меня быстро вернули на этот свет.

Короче говоря, весь этот бессвязный бред я вывалил на молчаливого Даню, когда зубы от холода перестали стучать.

— А ты не думал, что она, может, по другой причине, а? — Выдал он мне итог моего дебильного спича.

— Какой? Парень? Да не смеши! Это явно левый чувак, он и не знает ничего про нее, иначе бы не вел себя так борзо. Значит, подцепила недавно. А она не такая, чтоб с малознакомым придурком спать. И парнем его считать.

— Нет… — Даня помолчал, подумал, — хату проверял? У тебя никто тут ничего не забыл? Из шалав твоих? Ну, там трусы, резинки, клок волосни, хрень какую-нибудь бабскую? Они это любят делать.

— Не смотрел… — а вот с этой стороны я чего-то и не подумал даже. В голову не пришло, реально.

Значит… Она могла просто на что-то обидеться? Но тогда надо было разговаривать! Разговаривать, бл*!

Я встал, и мы с Даней потопали обследовать мои хоромы.

Но ничего особенного не нашли. Понятное дело, какие-то незначительные бабские приблуды валялись, но видно было, что Татка на них не натыкалась.

Все не то.

— Ладно, — Даня глянул на телефон, улыбнулся, и я на мгновение позавидовал этой его тихой радости.

У него все было круто. Жена беременная, приемный сын, прикольный такой, жизнерадостный пацан, теплый дом, где ждут и любят.

Так остро захотелось вот так же. Чтоб любили и ждали. Чтоб ребенок, девочка. И мордашка у нее Таткина, а глаза — мои…

Я, как поймал себя на этой фантазии, аж поперхнулся и долго кашлял, пока Даня не врезал кулаком между лопаток.

— Я надеюсь, все? Больше не будешь? Или Коляна звать?

— Не, Коляна не надо. А то вообще в штопор уйду…

— Ну да, — задумчиво покивал Даня, — Колян не остановит, а, наоборот, возглавит… Ищи потом себя, любимого, на ютубе…

— Ладно, спасибо тебе. Иди, там Ленка уже, наверно, ждет.

— Звони, лады? И давай, выплывай уже. Может, поговоришь с ней?

— Нет. Нехер разговаривать. Правильно все это. Ей еще жить, учиться, и не надо, чтоб грязь липла.

— Да какая грязь, брат? Вы не кровные!

— А много народу про это в курсе, а? У нас фамилии и отчества одинаковые. Я ее опекуном был… Не хочу, чтоб ее пачкали.

— Наверно, ты прав, — кивнул Даня. — Тогда держись, брат. Больше ничего не могу посоветовать.

Он ушел, я закрыл за ним дверь, постоял немного, собираясь.

Очень хотелось спуститься на пятый, открыть дверь своим ключом. И просто посмотреть на нее. Она, наверно, спит уже. Вечер. Я весь день пил.

Но нет. Не пойду.

У нее, в самом деле, ума больше, чем у меня. Все правильно сделала.

И вот теперь моя жизнь — внешне вполне нормальная.

А внутри — гниль.

С Татки я по-прежнему не свожу глаз, хотя и понимаю, что это дико тупо, и что нельзя себя вести, как озабоченный изврат, дать ей свободу уже надо… Но не могу. И даже оправдываться здесь перед самим собой не собираюсь. И уж, тем более, перед ней.

Мы толком не разговариваем, так, перезваниваемся. Да пару раз были в одной тусовке.

Где с ней, само собой, обращались очень осторожно. Потому что все знали, кто она.

Татка дула губы обиженно. Зло смотрела на меня и пыталась флиртовать с моментально бледнеющими от ее попыток парнями.

Уезжала ни с чем, естественно. Под моим контролем, на такси.

Но зато моя отстраненность дала неожиданные плоды.

Татка поступила в институт. Сама. На бюджет.

И, похоже, постепенно выкинула из головы всю дурь насчет меня.

А, может, сразу выкинула.

По крайней мере, выглядела вполне счастливой, веселой. Познакомилась с Элькой, за которую впрягся Даня.

Я был в курсе всех ее телодвижений.

Ну, маньяк, да. Чего с меня взять?

А вот про сегодняшнее ее посещение и не предполагал…

И надо же ей было именно в этот момент дверь открыть? И увидеть, как Элька, которая у меня работает всего один день официанткой, да и, кстати, уже не работает, бедовая девка, прижимается ко мне, за салфеткой тянется.

Ну, рабочий момент, обычный!

Накосячила девчонка, опрокинула коктейль на сумку одной местной журналистки. И журналистку того… Опрокинула прямо на пол. Коза. Ну вот как быть?

Я и так с ней подставился, Даня попросил документы ей сделать, в розыске она. Никогда бы не вмешался, но Даня просит редко. А конкретно — с ней в первый раз попросил. Подружка она его Ленки какая-то.

Я сделал. Это несложно, когда знаешь, к кому обращаться.

Но тут есть одна тонкость. Девке нежелательно светиться. Потому что по официальным каналам ее не ищут, а вот по неофициальным… Наступила она кому-то у себя на больную мозоль, я пробил немного инфу.