Дело смеющейся гориллы - Эрл Стенли Гарднер

– Не могу вам сказать. Я плохой моряк. Я пошла спать.

– Спать? – удивился Мейсон.

– Да. Понимаете, у меня есть таблетки, которые я обычнопринимаю в сильную качку, и они прекрасно помогают, но от них всегда хочетсяспать.

– Вы не ужинали в тот вечер?

– Ужинала ли я? Господи, конечно, нет! Я очень плохо себячувствовала, но потом подействовало лекарство, и я легла спать. Думаю, что япроснулась не раньше полуночи. Погода была по-прежнему скверной. Я приняла ещеодну таблетку и снова заснула. Проснулась примерно часов в семь или восемьутра, море уже было спокойным, а яхта подходила к острову.

– Продолжайте.

– Вскоре после прибытия мы обнаружили, что Элен пропала.Мистер Эддикс спустился в ее каюту, а Элен там не оказалось. В общем, яполагаю, остальное вам и так известно. Кровать ее не была расстелена.

– Ее могло случайно смыть за борт волной? – спросил Мейсон.

– Наверное, могло.

– Она же могла выйти на палубу?

– Могла, конечно, но сильно штормило, и пока мы не легли вдрейф, была сильная качка. Сама-то я находилась внизу, в своей каюте, но потомматросы мне рассказывали. Я думаю, что волны захлестывали палубу. В проливевообще сильно штормит.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Вы знали, что Элен Кадмус веладневник?

– Да.

– У меня четыре тетради этого дневника, – сказал Мейсон. –Пятая тетрадь пропала. Элен должна была начать ее примерно недели за две досвоего исчезновения. То есть четвертая тетрадь кончилась ровно за две недели досмерти Элен. Как вы считаете, могла она бросить вести дневник?

– Нет, я уверена в том, что она не бросила. У нее былпортфель, в котором она носила документы мистера Эддикса и свой дневник. Япомню, как-то раз даже пыталась отговорить ее от этого занятия.

– Почему? – спросил Мейсон. – Что плохого в том, что онавела дневник?

– Да нет, ничего плохого в этом нет, если человек простократко записывает, где был, что делал и тому подобное. Но Элен была такувлечена своим дневником, что тратила на него уйму времени, которое она моглапровести более разумно, например, в компании с хорошими людьми.

– Мы подобрались к самой сути, – заметил Мейсон. – МиссисКэмптон, вы не знаете, кого она считала своими друзьями?

– Мистер Мейсон, мне кажется, у нее их вообще не было.

– Зачем тогда она так тщательно следила за своей внешностью,добиваясь такого превосходного загара?

– Она была честолюбива. Она хотела отправиться в Голливуд истать актрисой, и думала, что рано или поздно у нее по-явится такая возможностьблагодаря связям мистера Эддикса.

– У Эддикса есть знакомые в Голливуде?

– По-моему, нет. Конечно, благодаря своему состоянию он могбы завязать там знакомства… Мне не очень хочется обсуждать моего бывшегохозяина, мистер Мейсон, но мистер Эддикс крайне необщителен. Я думаю, что наего образ жизни в сильной степени повлияло… Я полагаю, вам известно о егобрате?

– А что с его братом?

– Его брат совершил убийство.

– Где?

– Где-то за границей. Кажется, в Австралии.

– Он был осужден?

– Наверное, да. Мне точно известно лишь то, что брат мистераЭддикса совершил убийство и что мистер Эддикс был очень привязан к своемубрату. Если вас интересует мое мнение, то я думаю, что он очень боится.

– Боится чего?

– Боится самого себя. Боится, что это своего рода семейноепроклятие, что у него тоже есть предрасположенность к убийству, как и у егобрата. Я думаю, он пытался каким-то образом это выяснить.

– Поэтому он экспериментирует с различными человекообразнымиобезьянами?

– Да, в основном с гориллами. Он говорит, что гориллы поособенностям психики ближе всего к человеку, что шимпанзе слишком дружелюбны илегче поддаются дрессировке, поэтому его интересуют именно гориллы.

– Он содержит их в клетках?

– Конечно. Клетки для горилл должны быть особо прочными,потому что они очень сильные животные.

– У Эддикса есть специальный дрессировщик?

– У него несколько дрессировщиков и зоопсихолог.

– Все эти люди живут в особняке Эддикса? – поинтересовалсяМейсон. – Кто их обслуживает? Кто готовит им еду?

– Они все приходящие, а работают в полностью изолированномкрыле здания, выходящем на другую улицу, с отдельным входом. Они приходят иуходят, не спрашивая разрешения Эддикса. Им категорически запрещено выходить впарк, окружающий особняк. В главное здание они могут пройти по коридору, нотолько если их вызовут.

– Кто ухаживает за гориллами ночью?

– Никто. Они заперты в надежных железных клетках.

– А если ночью случится, например, пожар?

– Произойдет нечто ужасное. Впрочем, подумайте, что будет,если пожар случится днем. Нельзя же просто открыть клетку с гориллами исказать: «Выходи!»

– Эти гориллы прожорливые? – спросил Мейсон после паузы.

– По-моему, очень. Я баловала только одну, самую маленькую.Она любила меня и всегда выпрашивала лакомства. Некоторые экспериментыпроводились специально для того, чтобы запутать бедных животных: их приучалибрать пищу из ящика, только когда звенит звонок, в остальное время они получалиудар электрическим током, если пытались открыть ящик. Затем дрессировщикименяли абсолютно все сигналы, как они это объясняли, для проверки потериориентации. Мне эти опыты очень не нравилось, и Элен тоже.

– Хорошо, – сказал Мейсон. – Меня больше всегозаинтересовало то, что вы сообщили о дневнике. Большое спасибо.

– Элен была очень скрытной, мистер Мейсон, – добавила миссисКэмптон. – У нее были огромные амбиции, и ради них она была готова все принестив жертву. Я подозреваю, что в прошлом у нее была несчастная любовь.

– Она вам об этом рассказывала?

– О боже! Нет, конечно. Да в этом и не было никакойнеобходимости, все и так совершенно ясно.

– Каким же образом это оказалось ясно?

– Очевидно, ее бросил кто-то, кто… ну, иногда у менямелькала мысль, что ее избранник был из высших слоев общества, намногопревосходящий ее по положению. Похоже, Элен всю свою жизнь посвятила тому,чтобы доказать ему, что она сама может добиться успеха в жизни. Единственное, вчем она действительно могла бы преуспеть, так это в кино или модельном бизнесе.Она была действительно очень красива.