Ловцы книг - Макс Фрай

Вместе с ней смеются ещё двое, трое, четверо. Да уже почти все. И сквозь смех говорят: «Да, щекотно!» «Ногам не холодно!» «Какая крутая штука!» «У меня получается!» «Мы – киты, мы – киты!»

Фано,

Ноябрь 2020

– Ну деньги-то мы им оставим, – сказала Дилани Ана; нет, Надя сказала, она же не в Лейне сейчас. И сама себя перебила: – Не мы оставим, а я оставлю! У меня представительские расходы, желаю кутить. Страшно соскучилась, так здорово будет всех вас угостить! Дура я была, что так надолго засела в издательстве. Это называется «жопа прилипла к креслу», грёбаный стыд!.. А представляете, как хозяева удивятся? Сидят сейчас дома, рыдают, подсчитывая убытки, потом придут в свой заколоченный бар, а у них тут лежит куча денег. И минус сто бутылок бухла.

– Да ладно тебе, минус сто! – рассмеялся Тим. – Нас тут всего одиннадцать…

– Целых одиннадцать алчных глоток! И куча времени. Лично у меня нет задачи как можно быстрее отсюда свалить. Я такую виллу сняла… заняла, ты же видел? Такую шикарную виллу! Огромную, с садом. В жизни в такой не жила.

– И кто, интересно, тебе не давал? – хмыкнул Саймон. – Ты, дорогая, богаче всех нас.

– Так мне же на самом деле не надо, – пожала плечами Надя. – Роскошь хорошая штука, когда ты в отпуске, например. Или в командировке. А дома у меня куча дел. И все интересней, чем дворцы обживать. Три комнаты – и то многовато, в кабинете я хорошо если раз в полгода сижу. Ты лучше давай наливай! Я твою руку помню. Такое не забывается. Самая лёгкая во Вселенной рука!

– Ещё у Миши такая, – подсказал Самуил. – А где он, кстати?

– Где-то, – сердито ответила Надя. – Никто не знает. Телефоны не отвечают ни дома, ни здесь. Ну, это нормально, Миша есть Миша. Небось опять начитался эзотерических книжек и решил в порядке эксперимента познать какой-нибудь местный дзен.

– Да когда это было, – улыбнулась Анита. – По-моему, лет пятьдесят назад. Когда он прочитал Кастанеду и на три года завеялся проверять, работает описанная там система, или это всё-таки просто такой странный авангардный роман.

Все рассмеялись, вспомнив эту историю. И как издатели спорили, является ли Мишина находка художественной литературой, и как тот подорвался в Сонору для проведения экспертизы и с концами там сгинул. Его безуспешно пытались искать, а три с лишним года спустя Миша сам нашёлся в столице Монголии Улан-Баторе, тощий, дочерна загорелый, с документами на имя бухгалтера Казимира Танатоса из советской тогда ещё республики Беларусь, причём не мог объяснить ни наличие этого странного паспорта, ни как тут оказался, ни чем занимался три года, а на вопрос, как прошла экспертиза, переспрашивал: «Экспертиза чего? Какой Кастанеда? Что за роман?!» Позже вспомнил, но только сам факт наличия спорной книги, а не о том, где три года гулял. Настолько полная утрата памяти о пребывании в потусторонней реальности для Ловцов огромная редкость, у них очень хорошая подготовка, но всё-таки изредка с некоторыми случается, причём даже без участия странных эзотерических книг. Короче, после истории с Мишей (в Лейне он носит имя Анн Хари и популярен, как рок-звезда, реально поклонники на улицах останавливают, чтобы сказать спасибо за Стивена Кинга, которого он когда-то раньше всех притащил) Кастанеду на всякий случай печатать не стали, решив, что это не совсем беллетристика, зато его книги до сих пор пользуются тайной бешеной популярностью среди инсайдеров – издателей, переводчиков и Ловцов.

* * *

Расходились под утро; собственно, утром, небо над горизонтом уже пошло лимонными полосами, а воздух начал синеть. Тим всегда на таких вечеринках оставался практически трезвым – от волнения и восторга, что он теперь вместе с этими взрослыми, знаменитыми, самыми отчаянными и, чего уж, богатыми из Ловцов, живыми легендами, экспертами в области литературы ТХ-19, хотя сам уже почти двадцать лет был одним из них, давно пора бы привыкнуть; с другой стороны, тогда счастья стало бы меньше, не надо ни к чему привыкать, – думал Тим, допивая остатки коктейля, чёрт его знает, какого по счёту, после четвёртого или пятого сбился и считать перестал.

Когда Надя ухватила его под локоть: «Проводишь меня», – Тим растерялся, потому что, ну, Надя есть Надя, она крутая, настоящая суперзвезда, ещё и безбожно красивая; дома все кажутся друг другу красивыми, это не считается важным, но на всех одинаково приятно смотреть, а в чужих реальностях искажается восприятие, особенно в ТХ-19, об этом все знают и своим впечатлениям особого значения не придают, однако совсем игнорировать не получается, не хочешь, а поневоле всё равно отмечаешь глубокие морщины Аниты, пугающе бледную кожу Самуила, лысину Саймона, скошенный подбородок Лары, и сам ты тощий, как пугало, и у тебя, как положено пугалу, слишком большая соломенная голова. Однако Надя, смуглая, тонкая, с пышными пепельными волосами и бездонными черешневыми глазищами в пол-лица, даже здесь выглядит сногсшибательно; собственно, особенно – здесь.

Но Самуил, – думал Тим, – Самуил же! Мой самый любимый друг. Они же?.. С другой стороны, когда это было. Очень давно. Лет пятнадцать назад.

Самуил обернулся с порога, помахал им рукой и улыбнулся так тепло, что считай, вслух сказал: «Всё в порядке!» – а потом ещё раз восемь повторил для особо тупых.

Когда свернули за угол, Надя его отпустила. Сказала:

– Извини, дорогой. В этом сюжете нет романтической линии. Ты в меня не влюблён, поэтому не особо расстроишься. Просто мне было надо не одной, а с кем-то вот так напоказ уйти.

– Так ты Самуила дразнила? – сообразил Тим.

– Самуила. Но не дразнила. Наоборот, успокоила. Показала, что он совершенно точно не должен со мной идти. А то он, знаешь, не был уверен. Не особо хотел, но боялся меня огорчить. Я это видела, он понимал, что я вижу, и это создавало между нами особое напряжение, такую звенящую нить. Самуил его чувствовал, а как интерпретировать, не понимал. Я бы на его месте наверное тоже не понимала. Все мы такие, умные-умные, а как начинается «любит – не любит», сразу удивительные дураки.

Тим не знал, что на это сказать. Да и надо ли. И если надо, то что и кому. И наверное глупо сейчас идти ночевать к Самуилу, у которого так отлично прижился, что поискать себе дом или комнату третий день откладывал на потом.

– Спать-то я тебя уложу, – улыбнулась Надя. – Пошли, поместимся как-нибудь. Там же правда здоровенный домище. Шесть спален, а может