Русинская национальная идентичность. Почему русины – не украинцы? - Григорий Юрьевич Миронов

народную принадлежность, но которая более устойчива перед процессами ассимиляции.

Лемками в момент переписи 2002 года назвали себя всего 5850 человек, а украинцами – 27 172 человека. Эти величины (как и результаты переписи 2011 года) оказались практически в десятки раз меньшими, чем прежние оценки. Например, количество лемков оценивалось в 60–80 тысяч человек, а украинцев – в 150–300 тысяч. Естественно, активисты русинского движения считают эту цифру заниженной, так как негативное влияние на самоидентификацию русинов оказал ряд факторов: естественные и неизбежные процессы ассимиляции, низкий уровень социальной терпимости, даже особенности постановки вопроса в переписных листах.

Губительно на этническую самоидентификацию лемков повлияла миграция – как принудительная в 1940-е годы, так и более поздняя, добровольная, когда жители сел стали перемещаться в города. Дополнительным фактором, уменьшающим количественные показатели лемковской общины, является наличие нескольких вариантов этнической самоидентификации. Часть лемков ассимилировалась с поляками и стала считать себя поляками, другая считает себя украинцами или «особой этнической группой украинцев», и лишь небольшая часть русинов-лемков считает себя лемками и только лемками93.

По-видимому, такие результаты были вызваны объективными и субъективными причинами, применением среди научных работников различных методик изучения принадлежности к той или иной национальности. Одной из частых ошибок при оценке количественного состава меньшинств была ссылка на демографические показатели, коэффициенты прироста популяции, которые полностью искажали роль процесса ассимиляции.

Основное влияние на уменьшение лемковского населения в Польше после Второй мировой войны вне всяких сомнений оказало их переселение в СССР. Следующим фактором являются процессы ассимиляции, интенсивность которых ранее недооценивали.

В главной мере они были вызваны политическими факторами, когда в Польше старались создать моноэтничное государство, и уже после перемены такой политики – возникновением множества организаций, которые включились в активную междоусобную борьбу, что вынуждало рядовых членов вставать перед тяжелым выбором. Такой «выход из тени» не всегда приводил к росту национального сознания меньшинства.

Кроме всего прочего, большое значение в вопросе перемен в самоопределении и в полонизации национальных сообществ, в первую очередь лемков и украинцев, имела миграция – как принудительная в 40-е годы, так и более поздняя добровольная – миграция в города. Их следствием стал отрыв от своей «этнической отчизны», перемена стиля жизни в окружении польского большинства, смешанные браки, полное доминирование языка и польской культуры.

В 90-е годы произошла своего рода смена поколений, во взрослую жизнь входит уже второе поколение, рожденное и воспитанное в новых местах, все меньше лемков помнят межвоенный период и депортацию, появились новые политические и экономические реалии. Следует предположить, что наступает период существенной интенсификации ассимиляционных процессов, прежде всего у молодого поколения. Этот тезис в некотором роде мог бы подтвердить разницу в результатах социологических исследований 90-х годов и результатов переписи населения: существенное снижение количества лиц, декларирующих лемковское сознание, на фоне роста количества поляков.

Украинское национальное самосознание среди русинов-лемков постсоциалитической Польши поддерживает организация Объединение лемков в Польше. Объединение проводило фестивали «Ватра» и издавало одноименный украиноязычный журнал. Активно сотрудничает с различными украинскими организациями как в Польше, так и за ее пределами.

Естественная и неизбежная ассимиляция, в частности за счет смешанных браков, несколько вариантов этнической самоидентификации, деятельность украинских организаций, занимающихся украинизацией русинов, привели к тому, что численность лемков в современной Польше остается незначительной и впредь будет только сокращаться.

Однако лемковские организации делают все возможное, чтобы сохранить культурное наследие лемков: проводят для взрослых и детей многочисленные праздники и фестивали, формирующие у лемков сознание принадлежности к этнической общности русинов и воспитывающие у них уважение к родной культуре и языку.

2.4. Русинское самосознание в независимой Словакии:

проблема сохранения этнокультурной идентичности

Русинское национальное возрождение в Словакии началось в конце

80-х годов XX столетия, когда русины вновь получили возможность открыто заявить о своей русинской идентичности. Повальная украинизация словацких русинов в XX веке внесла существенный раскол в этническое самосознание русинского сообщества, что значительно ускорило словакизацию края. За время, когда русинов считали и воспитывали украинцами, было выращено много русинов, которые считают себя частью украинского народа, а многие из тех, кто не захотел с этим мириться, не нашли для себя ничего лучшего, как ассимилироваться в словацком этническом большинстве.

Отправной точкой начала русинского движения в Словакии стало политическое движение в конце 80-х годов, в тогда еще Чехословакии. В ноябре 1989 года в восточнословацком городе Прешове создается Инициативная группа русинов-украинцев «за перестройку», которая сразу же после своего первого собрания сообщила, что «национальный вопрос русинов в Чехословакии никогда не был полностью решен»94.

В январе 1990 года в Прешове прошел чрезвычайный съезд Культурного союза украинских трудящихся (КСУТ) с участием делегатов локальных организаций КСУТа, представителей многих русинских деревень из северо-востока Словакии, представителей церквей восточного обряда – православной и греко-католической и других учреждений, которые участвовали в развитии культуры русинов. На съезде некоторые делегаты, главным образом из города Медзилаборце и его окрестностей (северо-восток Словакии), остро осудили время украинизации как самую темную страницу русинской истории. Участники настаивали на прекращении украинизации как продукта тоталитарного коммунистического режима и в этом контексте требовали запрета украинской организации КСУТа и создание новой русинской организации.

Съезд все-таки не принес удовлетворительных результатов для русинов, которые ожидали извинений за предыдущие десятилетия национальной и языковой дискриминации. Наоборот, национальную ситуацию, несмотря на сильный протест русинов, затруднило решение о введении нового этнонима для названия населения восточной Словакии – «русины-украинцы». Этот этноним был включен в новое название трансформированного КСУТа – Союз русинов-украинцев Чехословацкой Федеративной Республики, что означало, что данная организация будет продолжать украинизацию русинов95.

Реакцией на этот факт было формирование в Медзилаборцах нового гражданского объединения на русинской платформе – Культурного движения русинов. Его деятельность была построена на следующих программных целях: возрождение русинов как самостоятельной национальности и создание русинского литературного языка на основе диалектов области Медзилаборец, который бы изучался как обязательный предмет с 1-го по 5-й классы основной школы96.

С 1990 года начинается острая полемика о языке и с ним связанной национальной идентичности русинов, которые были характерны для межвоенного периода. Более динамичными и целеустремленными они становятся после трансформации Культурного движения русинов в Медзилаборцах в организацию общесловацкого характера под названием Русиньска оброда (Русинское возрождение). В своем Уставе, опубликованном в первом номере журнала «Русин», Русиньска оброда сформулировала основные цели своей общественной деятельности: распространение культуры, привычек, традиций, истории на собственном русинском языке посредством культурно-просветительной деятельности, прессы, радио и телевидения97.

В следующем воззвании «Русинска оброда» сформулировала принципиальные требования к государственным учреждениям, реализацией которых, в соответствии с конституцией, должно быть обеспечено: «равноценное положение русинов с другими национальностями, равноправие русинского языка с остальными языками, на которых разговаривают на территории ЧСФР, а главным образом создание условий для изучения