Три метра над небом. Трижды ты - Федерико Моччиа

Но Симоне берет ее за руку.

– Опять переходишь границы? Это уж слишком! Мы с ней пойдем пить кофе, позовите нас, когда возобновят репетицию.

И они уходят, обнявшись, смеясь и не таясь.

Джури берет мобильник:

– Пеппе? Да, извини, но мне нужно с тобой поговорить, во что бы то ни стало. Нет, черт побери, так не пойдет. Я выстроил образ, и теперь он мне его разрушает? – Он слушает, что на другом конце линии отвечает ему Пеппе Скура, и продолжает: – Мне на это наплевать, приезжай в Рим, и мы об этом поговорим, потому что это не дело…

И Джури исчезает за кулисами.

Роберто Манни снисходителен.

– Не включайте, пожалуйста, звук, когда Джури в студии, и не слушайте в режиссерской.

Но его второе указание, разумеется, не исполняют.

Ренци подходит к Дании.

– Хочешь кофе?

– Нет, спасибо. Я и так злюсь, не хватало только, чтобы я разнервничалась еще больше. Неужели ты не можешь ничего сделать для моего персонажа? Он был таким симпатичным. А в таком виде он, наоборот, ненужный, меня даже не видно. Тогда я вернусь в Милан; мне сказали, что там запускают кучу передач. – Потом она на него смотрит с улыбкой лукавой девчонки. – В таком случае, мы уже не увидимся. Ну, давай же, попробуй что-нибудь сделать.

– Дай я немного подумаю.

– Ну давай, пусть это будет совсем пустяк, но только чтобы меня видели.

Ренци думает о советах Калеми. Она должна была быть стажеркой и оставаться за кулисами, а теперь она не может себя не показывать: это для нее уже как наркотик.

– Вчера я звонил тебе несколько раз. Сначала к телефону никто не подходил, а потом ты его отключила…

– Да, я говорила с мамой. Мы с ней повздорили. А потом я разозлилась и пошла спать. Я не хотела никого слушать.

Ренци думает: «Но я-то не никто». Но говорит ей совсем другое:

– Мне жаль. Поужинаем сегодня вечером вместе?

– Не знаю. Может, у меня уже есть дела, но, в любом случае, сначала я схожу в Центр подготовки работников шоу-бизнеса. Потом созвонимся. Ты постараешься решить для меня эту проблему? Я хочу знать.

– Да, постараюсь.

Ренци уходит по коридору, ведущему в редакцию, а потом – в гримерки. Он входит в помещение для сценаристов.

– Как дела, ребята?

– Хорошо.

Но на самом деле, судя по всему, все немного раздражены абсолютной властью Симоне Чивинини.

– Хорошо, продолжайте в том же духе.

Потом он останавливается перед гримеркой Симоне. Немного думает и, наконец, стучит.

– Входите.

– Можно?

Увидев его, Симоне встает и идет ему навстречу.

– Ну конечно, какой приятный сюрприз! Но ты меня не ругай, папа, ладно?

Ренци делает вид, что ему смешно.

– Не буду. Привет, Паола.

– Привет.

– Я хотел попросить тебя об одном одолжении.

Ренци бросает взгляд на Паолу Бельфьоре, которая сидит на диване, полируя ногти. Симоне замечает его взгляд.

– Я и Паола – одно целое. Говори, что собирался сказать.

– Мне бы хотелось, чтобы Дания Валенти что-нибудь делала, чтобы не исчезала совсем. Может, ты используешь ее как ассистентку? Она могла бы носить тебе конверты или ответы от Сивиллы.

– Нет, когда на площадке я, нет, – вмешивается Паола.

Симоне понимает, что положение щекотливое.

– Ну ладно, я использую ее вначале, для первых вопросов, а потом красотки будут держаться подальше. Так нормально?

Паола просто пожимает плечами.

– Ну ладно.

– Тогда я ей скажу, что ты согласен?

Симоне хлопает его по спине.

– Да, папа. Ты видел, сколько всего общего у отца и сына?

– Калеми будет тебе благодарен; я ему скажу, что ты это сделал ради него.

Симоне поднимает бровь, невозмутимо улыбается.

– Нет уж, спасибо, об этом я ему скажу сам, сегодня вечером мы ужинаем вместе.

И потом он открывает перед Ренци дверь гримерки, чтобы тот вышел.

В мансарде на улице Борго Пио дни проходят спокойно.

– Сегодня вечером Джин устраивает дома ужин для подружек. Если хочешь, я могу туда не пойти. Давай поужинаем тут сами?

Баби счастлива.

– Ну наконец-то я смогу приготовить тебе что-нибудь вкусненькое. Увидимся здесь, хорошо?

– Отлично. Если хочешь, я сам схожу в магазин, пока ты будешь укладывать Массимо. Тогда ты придешь ко мне, не потеряв времени.

– Да, отличная идея.

– Отправь мне эсэмэску со списком продуктов. Я схожу в супермаркет, а потом встретимся здесь.

– Хорошо.

Я продолжаю спокойно работать и слышу, как приходит сообщение. «Сыр грана, руккола, авокадо, латук, один зеленый помидор и один красный, красный лук, яблоко, груша, виноград, ликер мараскин и бутылка „пино-гри”… Тебе это ничего не напоминает?» Я читаю список того, что ей нужно, чтобы меня накормить, и вижу, что она много чего в него включила. Сразу же отвечаю ей:

«Ага, ты хочешь, чтобы я растолстел, как образцовый муж, который себя уважает?»

«Да, я буду ублажать твой желудок… И не только желудок!»

Я посылаю ей смайлик. «Ха-ха-ха!»

«И все-таки ты не вспомнил: таким был первый ужин, который приготовил для меня ты… Ничего не поделаешь: бисер перед свиньями!»

«Ага, мне полагалось бы вспомнить то, что произошло миллион лет тому назад! Ужин, на который ты к тому же не пришла!»

И мы продолжаем обмениваться шуточными посланиями, словно все это было только вчера.

Вскоре я прихожу в супермаркет на проспекте Франции. Народу немного, парковка находится легко. Здесь темно, тележки стоят у магазина, вокруг много зелени. Я затовариваюсь и еще беру бутылку «Бланш» и хорошего красного вина «Танкреди», потом иду к кассе. Расплачиваюсь и выхожу с двумя пакетами. Не успеваю я убрать их в машину, как слышу женский крик.

– На помощь! Нет! Остановитесь! Нет! На помощь!

Недалеко от меня два парня пытаются вырвать у нее сумку. Она кричит изо всех сил, брыкается, пытается вырваться, прижимает сумку к груди и, когда парни пытаются развести ее руки, падает на землю. Я кладу сумки и мгновенно набрасываюсь на них обоих. Не успевают они меня заметить, как первого я одним махом бью кулаком в правую скулу; чувствую, как она трещит под костяшками моих пальцев, и его голова резко откидывается назад. На второго я налетаю, вытянув ногу, и бью его в бок с такой силой, что он падает на землю. Он сразу же пытается подняться, но скользит, старается отползти от меня как можно быстрее, но буксует на гравии. Я нахожу на земле камень, кидаю его и попадаю ему в спину. Потом поднимаю бутылку, готовый дать ему отпор, но оба парня удирают, теряясь в темноте улиц под мостом проспекта Франции. И тогда я помогаю женщине подняться.