Один раз в миллениум - Чингиз Абдуллаев

— Понятно. Вы думаете, кто-то из них причастен к смертиЕлизаветы Матвеевны?

— Пока не знаю. Вполне вероятно, что она сама принесла яд издома, чтобы отравить грызунов, которые могли появиться рядом с мусоропроводом.В любом случае мне нужно будет побеседовать с каждым из четырех человек, окоторых я сказал. И тогда, возможно, у меня появится более определенное мнение.

— Хорошо, — согласился Халупович, — завтра утром мы всеорганизуем. Только насчет нашей соседки я немного сомневаюсь. Нужно поговоритьс ее зятем, но он куда-то улетел. Без его согласия лезть в чужую квартиру несовсем удобно. Вы меня понимаете?

— Конечно. И тем не менее, было бы неплохо, если бы высмогли организовать эту встречу.

— Посмотрим, — кивнул Эдуард Леонидович, — но этоединственная встреча, которую я не могу гарантировать. Хотя попытаюсьчто-нибудь придумать. Сейчас уже поздно с кем-либо встречаться. Миша отвезетвас домой.

— Спасибо. И, если можно, договоритесь о том, чтобы кдвенадцати мы встретились с Оксаной. А уж потом с остальными.

— Почему к двенадцати? — не понял Эдуард Леонидович. — Можнои пораньше.

— Я поздно просыпаюсь, — пояснил Дронго, — и не хочу менятьсвоих привычек. Тем более, что мне нужно обдумать все услышанное. Поэтомуназначайте встречу на двенадцать. Так будет лучше. А машина за мной пустьзаедет минут за тридцать-сорок до встречи.

— Понятно. Я договорюсь с Оксаной.

— И еще один совет. Завтра утром вы не должны пить воду нииз одной из имеющихся бутылок. Только из той, которую купите сами. Лично сами ижелательно в большом супермаркете.

— Я не хожу в супермаркет, — усмехнулся Халупович, — но могупослать за водой кого-нибудь из моих сотрудников.

— В таком случае я прекращаю расследование немедленно, —жестко заявил Дронго. — Кажется, я вам ясно объяснил: только ту воду, которуювы купите сами.

Трошкин и Миша одновременно нахмурились и обиженно засопели.Эдуард Леонидович оглянулся на них, потом посмотрел на Дронго и чуть дрогнувшимголосом произнес:

— Я понял. Только воду, которую я сам куплю. Я все так исделаю.

— До свидания.

Дронго пожал ему руку и вышел из квартиры.

В эту ночь он заснул в пятом часу утра. И чем больше онразмышлял о случившемся, тем скорее хотел встретиться с оставшимисясвидетелями. Уже светало, когда он отправился спать. А ровно в одиннадцать онпривычно проснулся, уже зная, что через полчаса за ним заедет Миша на своемпрекрасном «Шевроле-кавалере».

Усевшись в салоне автомобиля, Дронго обратил внимание нахмурое лицо водителя. Вместо обычного приветствия тот лишь буркнул в ответ.Миша был в кожаной утепленной куртке. Оба водителя носили похожие куртки,только у Миши она была светлее, чем у Егора.

— Что-то случилось? — понял Дронго.

— Эдуарда Леонидовича опять вызвали в прокуратуру, —неохотно пояснил Миша, — он уехал на другой машине и попросил, чтобы я отвезвас в отель, куда приедет его знакомая. В «Рэдисон». Он снял там номер, чтобывы могли спокойно с ней побеседовать.

— Она туда приедет? — уточнил Дронго.

— Да, ее привезет Савелий Трошкин. Он встречал ее ваэропорту, он ее заберет и привезет в отель. Эдуард Леонидович просил егоизвинить. Я уже взял ключи от номера. Как только вы закончите ваш разговор, яотвезу вас к нам в офис, где вы можете увидеть Нину, его секретаршу.

— Девочка тоже у вас?

— Конечно. Она уже освоилась. Во всяком случае, ей у насдаже лучше, чем дома. И кормить будут хорошо, и присмотрят.

— Не думаю, что ваши сотрудники смогут заменить ей бабушку.

— Конечно же, нет. Мы от нее все скрываем. Говорим, чтобабушка в больнице с сердечным приступом. Она, естественно, переживает, ноЭдуард Леонидович строго-настрого приказал не тревожить девочку.

— Правильно сделал, — вздохнул Дронго. — Вчера вы говорилипро вашу соседку. Как вы думаете, можно будет с ней побеседовать?

— Кажется, Эдуард Леонидович уже договорился, — сообщилМиша, — он утром кому-то звонил. Но точно я не знаю.

К половине двенадцатого они уже были в отеле «РэдисонСлавянская», где был заказан номер на имя Миши. Тот поднялся на этаж вместе сДронго, открыл дверь для гостя и спустился вниз. В двухкомнатном номере настолике стояла минеральная вода и лежали фрукты. Дронго усмехнулся, взглянув надве бутылки минеральной. Это была вода «Эвиан». Халупович не менял своихвкусов. Дронго, который тоже любил эту воду, подумал, что теперь каждый разбудет вспоминать любвеобильного бизнесмена, когда захочет выпить именно«Эвиан».

Он подошел к столу, открыл бутылку, налил себе воды встакан. На секунду задумался, затем усмехнулся и выпил воду до дна. Приятнаясвежая негазированная вода. Он сел на стул в ожидании женщины, которую долженбыл привезти Трошкин.

Ждать пришлось недолго. Трошкин, очевидно, былдисциплинированным сотрудником, и именно за это качество его и ценили. Ровно втри минуты первого он оказался перед дверью номера, где его ждал Дронго. Онмягко постучал, и Дронго открыл дверь, оценив тактичность Трошкина, который могвзять второй ключ у Миши, сидевшего внизу, в холле.

Трошкин вежливо поздоровался, пропуская вперед женщину. Наней было темно-серое элегантное пальто, на ногах черные полусапожки. Онаспокойно вошла в комнату, словно привыкла к подобным ситуациям, сняла меховуюшапочку. У нее были внимательные, изучающие, карие глаза. Темные волосы былипострижены в каре. Дронго понравился ее взгляд. Спокойный, уверенный, твердый.Поздоровавшись, она прошла к столу и повернулась к Трошкику.

— Где Эдуард Леонидович?

— Он должен приехать, — оправдываясь, пояснил Трошкин, — мыподождем его здесь.

— Почему обязательно в отеле? — поинтересовалась она. — Ипочему я должна его ждать в присутствии его друга?

Она, очевидно, имела в виду Дронго, на которого ни разу дажене посмотрела. Тот улыбнулся, но ничего не сказал.

— Эдуард Леонидович попросил нас приехать сюда и подождатьего здесь, — умоляюще произнес Трошкин. — Он сказал, что будет к двенадцати.Честное слово, я говорю правду.

— Сударыня, — вмешался Дронго, — может быть, вы разденетесь?Позвольте мне за вами поухаживать?

Она наконец взглянула на него. Оценила его костюм, галстук,обувь. Увидела умные глаза. И вдруг, улыбнувшись, сказала:

— Я думала, что так уже не обращаются к женщинам. Во всякомслучае, в Москве, — она сняла пальто и Дронго взял его, чтобы повесить в шкаф.Затем гостья, сев за стол, строго взглянула на стоявшего в пальто Трошкина: