Сценарист - Александр Молчанов

– Извините, мне это не интересно.

– А что тебе интересно?

– Я бы хотела побегать в тишине.

– Мало ли что ты хотела. Ты пойми, глупая ты баба, я же тебе одолжение сейчас делаю. Может быть, у тебя сейчас как раз тот самый шанс, который раз в жизни бывает. Так ты уж не пропусти этот шанс. Не прощелкай клювом.

Нина не понимала, что происходит. Кажется, она пропустила что-то в его рассказах. Какой-то момент, когда она, погруженная в свои мысли, должна была дать ему понять, что он переходит границы, а он, приняв ее молчание за знак согласия, придумал себе что-то по поводу ее и его. И, похоже, он сейчас говорил вполне серьезно.

– Знаешь анекдот? Мужик много лет ходил в церковь и молил Бога, чтобы Он помог ему выиграть в лотерею. Наконец Бог явился ему и говорит: «Ты, придурок, ты хотя бы один раз купи лотерейный билет».

Он засмеялся. Его смех был больше похож на кашель.

– Купи лотерейный билет хотя бы раз. Смешно, согласись.

Нина не ответила, хотя была не согласна. Это было не смешно.

– Вот это ты сейчас. Хочешь мужика, а лотерейный билет ни разу в жизни не покупала.

– Это ты, что ли, мой лотерейный билет? – с нескрываемым презрением спросила Нина. Он приосанился.

– А хоть бы и я. Ты посмотри повнимательнее. Тридцать два года. Вес – девяносто килограмм, но это мы поправим. Коэффициент интеллекта девятнадцать сантиметров. Ой, прости, это из другой области показатель…

Он был очень доволен собой и своим остроумием и казался сам себе неотразимым.

Нина остановилась.

– Отвали от меня.

Он тоже остановился, повернулся к ней:

– Что ты сказала?

– Что слышал. Иди своей дорогой. А я пойду своей.

Он прищурился:

– А чего это ты такая борзая-то?

– Пошел отсюда, я сказала! Казанова хренов.

– Теперь понятно, почему тебя мужики за километр обходят. Потому что ты просто сучка! Характер скверный.

– Отлично, мы выяснили причину моих семейных неурядиц. Теперь давай на этом простимся.

– А может быть, ты лесба?

– Может быть, и лесба.

– Серьезно? Может быть, расскажешь, как у вас там все устроено? А?

– Точно так же, как и у других.

– Нет. Ты серьезно лесба? Трахаешь других девчонок? И как это технически? Сиськой в попку? Расскажи, интересно же.

Он приближался к ней, а Нина отступала назад, пока не уперлась спиной в дерево. А он продолжал к ней приближаться.

– А я думаю, что девочки становятся лесбами не от хорошей жизни. У меня есть теория.

Нина уже знала, какую теорию он сейчас выдвинет.

– Они просто не могут найти хорошего мужика, который трахнул бы их так, чтобы у них мозги встали на место. И я думаю, что, если тебя хорошенько оттрахать, у тебя тоже мозги встанут на место. И ты не будешь бросаться на людей среди бела дня.

Нина двинулась в сторону – в просвет между Борисом и деревом. Он схватил ее своими огромными руками за предплечья.

– Куда? Стоять!

– Отпусти, козел. Я закричу.

– Кричи сколько влезет. Думаешь, сегодня в парке есть кто-нибудь, кроме тебя и меня?

Он был прав. Никто сейчас не ходит гулять в парк. На несколько километров вокруг – ни души.

Он крепко держал ее левой рукой. А правой гладил ее – по животу, по груди, по плечам, по голове. Нина крутила головой, стараясь уклониться от его прикосновений. Он был мокрый от пота. Она тоже. От него пахло гнилью.

– Мне нравится то, что ты вся мокрая. Как будто мы с тобой уже занимались сексом все утро. Нет ничего более возбуждающего, чем женщина, взмокшая от пота. И уставшая от главного труда своей жизни. Это ваше предназначение – доставлять удовольствие мужчине. Не отказывайся от своего предназначения, иначе Бог накажет тебя.

– Отпусти меня! Пожалуйста! – Она умоляла, хотя понимала, что вряд ли это на него подействует.

– Нет. Не отпущу. Я же понимаю, что в глубине души это то, чего ты хочешь. Успокойся и спроси себя. И ты увидишь, что я прав. Ты будешь вспоминать этот день всю свою жизнь. А вдруг это и есть тот самый лотерейный билет.

Нина обмякла в его руках.

– Хорошо. Отпусти. Я сама.

Он ухмыльнулся:

– Вот так-то лучше.

Он развернул ее лицом к себе. Положил руку на затылок и прижал к себе. Нина чувствовала его смрадное дыхание.

– Скрепим наш случайный союз поцелуем.

Губы у него были большие и мягкие. Его шершавый язык вошел в ее рот и начал там двигаться ритмично и быстро, отчего у Нины тошнота подступила к горлу. Она нащупала своим языком его верхнюю губу и сжала зубы изо всех сил. Он взвыл и дернулся головой назад, отпустив ее. Нина с размаху ударила его ногой, целясь в колено, но промахнулась, потому что он резко отпрыгнул назад.

Он смотрел на нее с ненавистью. Из прокушенной губы на красную майку падали капли крови. Он был похож на вампира, напившегося крови.

– Сука, – сказал он и сплюнул кровавую пену на траву, – вот, значит, как.

Нина развернулась и кинулась бежать в лес. Он настиг ее в несколько секунд, толкнул в спину кулаком. Нина споткнулась, с размаху воткнулась лицом в землю и потеряла сознание.

* * *

Кроны деревьев. Между ними – облака. В прорехах между ними – синее небо. Небо двигалось. Проплывало над головой. И кроны деревьев тоже двигались.

Это зрелище успокаивало. Убаюкивало. Лупоглазый закрыл глаза.

Когда он открыл их снова, он снова увидел кроны деревьев, облака и небо. И они продолжали двигаться. Сколько прошло времени? Возможно, несколько минут. А возможно, несколько часов.

Лупоглазый повернул голову и увидел спину сидящего рядом с ним человека. Длинные седые волосы спадали на плечи. Черный плащ. Что делает этот человек? Почему лес вокруг движется?

Нет, это не лес движется. Это они движутся через лес.

Лупоглазый пощупал поверхность, на которой он лежал. Что-то сухое и колючее. Солома.

Он лежит на повозке, которая едет через лес. Человек с длинными седыми волосами, который сидит к нему спиной, – это возница, который управляет повозкой.

Лупоглазый втянул воздух в легкие и совсем не удивился, почувствовав запах бензина. Рыжая девочка была рядом. Заряд дроби, выпущенный Ниной в его грудь, не убил его.

Лупоглазый поднял руку и прикоснулся к груди. Он ничего не почувствовал.

– Это болевой шок. Боль придет потом. Ее будет много, я тебе обещаю.

Рыжая девочка.