Любовь цвета боли - Полина Жилинская

спальни. Небольшая и уютная, выполнена в бежевых и белых тонах. Справа в нише стоит двуспальная кровать, напротив входной двери — большое окно с невесомым кремовым тюлем и тяжелыми светло-коричневыми шторами, слева высокий комод, над ним на стене висит плоский телевизор, а на полу стоит низкое мягкое кресло. Еще одна дверь ведет в ванную комнату. И, что играет крайне важную роль в выборе, там именно ванна, потому что в предыдущих двух был только душ.

В душе тихо плещется радость. Личное пространство в моем случае очень много стоит.

Пока спускаемся вниз, Нина Николаевна раздает указания охране: что нужно сделать, куда переложить и отнести. Лестница пока дается мне с трудом, на каждой ступеньке слегка простреливает в пояснице и бедре. Наконец, осилив последнюю ступеньку, приваливаюсь к перилам на пару мгновений, давая себе возможность передохнуть.

Может, тороплюсь я с прогулками на свежем воздухе? Хотя одна я пока на это и не решилась бы. Нина Николаевна для меня сейчас как гарант неприкосновенности, а как только она уйдет, я закроюсь в комнате и буду сидеть там тихо, словно мышь под веником.

Уже в холле я ощущаю умопомрачительный аромат свежезаваренного кофе и выпечки. Пока Нина Николаевна беседует с охраной, сворачиваю направо и оказываюсь в огромной кухне, где практически всё пространство занимает красивый кухонный гарнитур глубокого серого цвета металлик. Посреди помещения стоит кухонный остров, вокруг него — барные стулья. У панорамного окна во всю стену расположен небольшой круглый стол, накрытый белоснежной скатертью с абстрактной вышивкой явно ручной работы. В больших темных горшках на полу растут декоративные пальмы, добавляя уюта современно обставленной кухне.

— Проходи, дочка, не стой в дверях, — звучит из-за спины незнакомый женский голос.

От неожиданности вздрагиваю и резко оборачиваюсь.

— Ох, извини, не хотела тебя напугать, — сокрушается незнакомка, глядя на меня поверх очков.

— Всё в порядке, — натягиваю на лицо улыбку, стараясь приободрить женщину, — правда, всё хорошо. Я немного задумалась и не услышала, как вы подошли.

— Ты так побледнела, я ненароком подумала, что в обморок сейчас упадешь.

— И не думала даже. Я Ольга, — протягиваю приветливо руку.

— Зинаида, кухарка и помощница по хозяйству.

— Приятно познакомиться, — вновь улыбаюсь, видя, что женщина всё еще не сводит с меня настороженного, обеспокоенного взгляда.

Видимо, для нее я настолько болезненно выгляжу.

Эх, Зинаида, видели бы вы меня дня три назад, вот там было страшно, а сейчас я уже словно огурчик, можно сказать.

— Ты садись, дочка, не стой. У меня почти все готово.

— Если вы не возражаете, я бы очень хотела позавтракать на веранде, пока погода позволяет.

Округлое лицо женщины озаряет мягкая улыбка. Кивая, Зинаида отправляет меня на улицу понежиться на солнышке, пока она всё подготовит.

Выход на веранду устроен прямо из кухни. Осторожно ступая, так как с непривычки солнце немного слепит, прохожу и, уперевшись руками в деревянные перила, поднимаю лицо к небу, вдыхаю настолько глубоко, насколько позволяет бандаж, свежий, прогретый солнечными лучами воздух.

Обвожу взглядом вид, открывающийся с веранды. По всему периметру двора — аккуратно подстриженный газон, декоративные дорожки, выложенные из природного камня; чуть поодаль от дома вижу настоящую березовую рощицу. Это так необычно, но одновременно завораживающе красиво. На таком роскошном участке растут не модные сейчас туи да елки, а именно многолетние взрослые березы. Я влюбляюсь в них с первого взгляда. Спустившись со ступеней, иду по дорожке и радуюсь еще больше, когда замечаю натянутый между двумя березами широкий гамак.

— Оленька, прошу к столу, — слышу с веранды голос Зинаиды.

Спешу обратно. Выйдя из-за угла дома, присоединяюсь к завтраку. С удовольствием съедаю свою порцию овсяной каши с курагой и медом и запиваю травяным чаем, умыкнув всё же одну булочку, под неодобрительным взглядом Нины. Тщательно пережевывая мягкую сдобу, вполуха слушаю болтовню женщин.

Для себя выясняю, что Макар Сергеевич, оказывается, большой трудоголик, а не только мастер пыток. Обычно он уезжает утром и приезжает поздно вечером. А бывает, и вовсе не появляется дома, остается ночевать в городской квартире.

Это конечно предел моих мечтаний — свести наши встречи с мрачным хозяином дома до минимума.

Наевшись до отвала, послушав сплетни, решаю пойти прилечь. Свежий воздух, сытная еда, щебетание женщин начинают немного утомлять меня.

Зинаида — добрейшей души человек — замечает влюбленные взгляды, которые я то и дело кидаю на березовую рощицу, и предлагает прилечь на гамак и отдохнуть на свежем воздухе. Начальник всех начальников Нина Николаевна, оглядев меня с ног до головы, величественно кивает, позволяя. Дает указание одному из охранников с нечитаемым выражением на лице, Михаилу, принести пару подушек и плед, чтобы я, не дай бог, не заболела.

А я чуть ли не в ладоши хлопаю от счастья. Для меня это словно глоток свежего воздуха, вырваться из опостылевших за столь короткое время стен дома.

Всей коллегией в том же составе отправляемся к гамаку. Миша, водрузив подушки и плед, пытается по-быстрому ретироваться, но Нина Николаевна не позволяет, просит задержаться. Вскоре я понимаю причину. Гамак слишком высоко подвешен, и как бы я ни старалась залезть на него сама, не могу. Все таки слабость дает о себе знать. Тогда Миша, вслед за подушками и пледом, осторожно поднимает меня на руки и укладывает на гамак. Нина Николаевна с подозрением косится на меня, в то время как Зинаида заботливо укутывает со всех сторон пледом.

— Ты не упадешь с него, если заснешь? — с сомнением в голосе спрашивает Нина Николаевна.

— Не упадет, — уверенно отвечает Миша, — он достаточно широкий и плотно натянут, к тому же нам с парнями видно ее из пункта охраны.

Указывает рукой на расположенную метрах в пяти от нас одноэтажную постройку, похожую на маленький домик.

Киваю с серьезным видом, желая только того, чтобы меня, наконец, оставили наедине с березами. С пару минут покружившись вокруг меня, все, наконец, разбредаются — каждый по своим делам. Нина Николаевна едет домой, заверив, что завтра вернется. Зинаида отправляется готовить обед и ужин, а Миша — на пост.

Качаясь в гамаке и наслаждаясь теплыми лучами солнца, рисую в мыслях свой собственный домик, который я обязательно куплю. Засажу участок цветами, подвешу вот такой же гамак, заведу маленькую собачку. Построю беседку и буду по утрам в ней пить кофе, наслаждаясь тишиной и покоем, или, укутавшись в теплый пушистый плед, читать любимые книги, наблюдая за закатом.

Некоторое время, прислушиваюсь к необычайно красивому пению птиц, к размеренному шуршанию березовых листочков, любуюсь летающей паутиной, причудливо мерцающей на солнце.

Я