Первая война Гитлера - Томас Вебер

31 октября солдаты 3-го батальона 16-го полка в совместном усилии с вюртембергскими и саксонскими войсками смогли в жестокой рукопашной схватке занять Гелувелт. Позже в этот день 3-й батальон был неожиданно атакован, что привело к множеству потерь, когда войска 2-го Ворчестерского полка неожиданно попытались отвоевать парк замка Гелувелт, находившийся как раз снаружи деревни. Британский майор позже вспоминал, что земля у замка "изобиловала телами и обломками оборудования, винтовками, головными уборами и шлемами приведенного в замешательство противника". Дневные потери включали командира RIR 16, полковника Юлиуса Листа, который был убит при входе в парк замка Гелувелт, равно как и полковой адъютант лейтенант Филипп Шнитцляйн, который был ранен. Гитлер и солдаты его батальона были счастливее. Пока их товарищи из 3-го батальона сражались за каждый дом, Гитлер и солдаты 1-го батальона провели атаку на Гелувелт в относительной безопасности бывших британских окопов снаружи парка замка Гелувелт.

Гелувелт был теперь под контролем немцев, но их цель взять Ипр так никогда и не осуществилась. Британцы позже будут говорить о сражении вокруг Гелувелта между 29 и 31 октября как о "трёх великих днях", понимая, что успех немцев у Гелувелта мог бы изменить исход войны, но что британцы устояли перед баварско-саксонско-вюртембержской атакой. Фронт теперь протянулся на всю длину от швейцарской границы до Ла-Манша. К 11 ноября фронт у Гелувелта продвинулся не более, чем на 3 километра в направлении Ипра. Здесь он будет более или менее оставаться до по меньшей мере второй половины 1917 года. Позиционная война началась.

После нескольких первых дней сражения Оскар Даумиллер, протестантский капеллан 6-й запасной дивизии, был потрясён увиденными им ужасами. Ему также было страшно наблюдать, насколько глубоко сражение изменило солдат полка Гитлера и родственных полков: "Ужасно видеть мучения, неописуемые раны; ужасно видеть, как раздор, который никак не прекращался, разрушил сердца [войск]". И всё же Даумиллер отчаянно старался найти смысл во всех ужасах войны, замечая: "Тем не менее радостно видеть, насколько все они стремятся к Богу… Набожность, с которой они все слушают молитвы, прекрасна… Снова и снова слышны слова: Мы с радостью вытерпим всё, если только это будет означать, что наше Отечество в безопасности".

В течение битвы войска 6-й дивизии испытали резкое изменение представлений о своих противниках. Как отметил отец Норберт в своём дневнике, "англичане поразительно смелые и опытные солдаты". Результат был такой, что ни одна сторона не получила преимущества от битвы: "В один момент наши войска шли вперёд, в следующий они вынуждены отходить назад". Это не остановило Гитлера от представления сражения как триумфа. "Мы разбили англичан", - заявлял он в письме 3 декабря. Подобным образом командир полка полковник Юлиус Лист объявил 29-го октября, в вечер неудачи у Гелувелта: "Враг выброшен со всех своих позиций, пленных несколько сотен". Полк Листа стремился представить свой провал как триумф, чтобы потери первых четырёх дней сражения не были напрасны. А потери были ошеломляющими.

Вайсгербер писал своей жене: "Половина полка мертва или получила ранения". В соответствии с Гитлером потери были даже больше. "К концу четвёртого дня сражения, – писал он, – наш полк уменьшился с 3600 человек до 611. Тем не менее, мы разбили англичан". Это составляло степень потерь 83 процента. Гитлер не слишком ошибся со своими цифрами: в действительности полк потерял примерно 75 процентов, уменьшившись с примерно 3000 человек до 725, а офицеров с 25 до 4. По оценке Адольфа Майера полк уменьшился до размера батальона. Вайсгербер, которому было теперь 36 лет, всё ещё верил, что в конце концов Германия выиграет войну. Он писал своей жене, что он хорошо справляется с войной: "Я выдерживаю всё столь же хорошо, как и самый молодой человек, возможно даже лучше. Надеюсь, это так и будет продолжаться. Сейчас два дня отдыха. Затем обратно под открытое небо с артиллерийскими обстрелами". Однако своим друзьям он писал менее смягчённые письма. Он рассказывал одному другу, что вынужден был вытерпеть "четыре ужасных дня", заключая: "Что я пережил, это будет достаточно". Другому другу он выражал обеспокоенность о том, как много людей ещё должны будут умереть в войне и что лежит впереди.

Высокая степень потерь среди солдат полка Листа была, разумеется, скорее результатом ранений, чем смертей. Среди раненых были Ганс Рааб, Артур Родль, 16-летний доброволец из Мюнхена, и Фридолин Золледер, который был ранен пулей в живот. Счастливчики, такие как граф Бассенхайм, просто заболели и были отправлены домой. Людвиг Кляйн писал домой, что его перевели из полевого госпиталя в госпиталь в Лилле, так как все они были безнадёжно переполнены ранеными 1-го Ипра. Поскольку вся питьевая вода из колодцев в регионе была исчерпана, умирающие и мучившиеся жаждой раненые солдаты из RIR 16 вынуждены были пить воду, которая выглядела как жидкий навоз.

Их боевое крещение было совершенно отличным от того, что ожидали солдаты полка Листа. Примерно четверть всех немецких потерь произошла в течение 1-й битвы у Ипра. Только лишь в первый день погибли 349 человек полка Листа, но оставшиеся дни 1‑го Ипра были не менее кровавыми. К 24 ноября, концу 1-го Ипра, погибли 725 солдат полка – или приблизительно каждый четвёртый. Гитлер, тем не менее, всё ещё был жив. Выживание Гитлера частично было обязано его назначению в 1‑ю роту. Если бы он был назначен в любую из рот 3-го батальона, у него было бы вдвое больше шансов погибнуть во время первых семи дней сражения. Если бы его отправили с Людвигом Кляйном в 11‑ю роту, то шанс у него сегодня быть погребённым в некоей могиле во Фландрии и шанс существенно иного двадцатого столетия были бы даже в три раза выше, чем те, что были у него во время его службы в 1‑й роте. Горцы Black Watch и военнослужащие полка Coldstream упустили свою блестящую возможность убить Гитлера в первый день сражения полка Листа.

Вскоре положение Гитлера в полку должно будет измениться таким образом, который отдалит его от фронтовых солдат полка. К концу 1‑го Ипра всё ещё было неясно, должен ли будет опыт созерцания сотен своих убитых или раненых британскими солдатами товарищей привести к ожесточению и политизации людей 16‑го полка. Во всяком случае, в разгар Второй мировой войны Гитлер будет утверждать, что этот опыт заставил его начать верить в то, "что жизнь является постоянной ужасной борьбой".

3. Два взгляда на одно Рождество