Заговор Алого Первоцвета - Саймон Хоук

– Ну, я буду надеяться, что Лукас поймает его, кем бы оно ни было, до того, как зверек испортит охоту, – сказал Финн.

Конечно же он знал, что Андре не имела в виду животное. Единственный мангуст, которого они все знали, был человеком, и он был очень опасен. Более того, он должен был быть заключен в XXVII веке, не имея возможности заниматься полевой работой. Финн встретил взгляд Андре и понял по выражению ее лица, что его предположение верно.

Значит, им так и не удалось отделаться от Мангуста. Это его встревожило. Очень сильно встревожило.

Поместье Блейкни в Ричмонде служило элегантным свидетельством состояния, накопленного сэром Алджерноном Блейкни до того, как его жена была поражена ее прискорбной болезнью. Исчерпав все надежды излечить ее в Англии, старший Блейкни обращался за помощью к бесчисленному множеству врачей за границей, и все безрезультатно. Она умерла, безнадежно безумная. Алджернон Блейкни был не в силах возвратиться в свое поместье, где все напоминало ему о жизни, которую он разделял с любимой супругой, но и мысль о его продаже казалась ему невыносимой. Оставив поместье и управление своим состоянием в грамотных и верных руках, он прожил оставшуюся жизнь, путешествуя за границей. Его адвокаты заботились о его интересах в Англии, зная, что когда-нибудь молодой Перси вернется, чтобы претендовать на законное место и титул.

Перси, или Финн, вернулся и обнаружил, что благодаря прозорливому управлению его богатство увеличилось десятикратно, и что в результате к нему появился большой интерес. То немногое, что было о нем известно, просочилось в Англию из Цюриха, Генуи и Брюсселя, новости о нем сообщали путешественники и друзья, такие как Ффаулкс и Дьюхерст, сами богатые наследники, которые проводили с ним время за границей.

Карета свернула на подъездную дорогу, ведущую ко входу дворцового особняка красного кирпича, возведенного в эпоху Тюдоров. Поместье занимало порядка 2500 акров и включало лесистый участок, изобилующий оленями; множество водоемов – от маленьких, затененных деревьями прудов до небольших озер, полных рыбы; несколько безукоризненно ухоженных парков с изящными садами; белые гравийные дорожки и покрытые плющом беседки и гостевые домики; и небольшие коттеджи, предназначенные для обслуживающего персонала, который не проживал в самом особняке, а именно для егерей, конюхов и мастера, ловчих, садовников и лесничего.

Все они были содержались за счет Блейкни и благодаря патронажу менее обеспеченных дворян, которым было разрешено иногда использовать земли поместья для верховой охоты с собаками. Эта практика, начатая в отсутствие Блейкни его адвокатами, помогла содержать поместье и не давать расслабляться обслуживающему персоналу, а также держать в теле гончих, не позволяя им обрастать жиром и лениться. Теперь, с возвращением Блейкни продолжение подобных развлечений оказалось под вопросом, и многие из местных представителей голубых кровей мучились неизвестностью, подыскивая вариант подмазаться к молодому Блейкни, чтобы он, вступив в права, не положил конец их излюбленному отдыху. Финн обнаружил большое количество ожидающих его визитных карточек и множество приглашений на вечеринки, балы и ужины. Среди них были приглашения от столь выдающихся личностей, как министра иностранных дел лорда Гренвиля и его королевского высочества принца Уэльского.

Вполне ожидаемо, что Маргерит была поражена великолепием поместья. Она, конечно, знала, что вышла замуж за чрезвычайно богатого человека, но самое сильное впечатление на нее произвела не дворцовая составляющая этого богатства, но чистая красота владений. В свою очередь, Финн изображал скуку, откинувшись на сиденье с полузакрытыми глазами.

Карета подъехала к вестибюлю в стиле Елизаветы, остановившись между ступенями, ведущими в дом, и огромными солнечными часами на красиво подстриженной лужайке. Андре приехала раньше, как и было предписано, и теперь их ждал небольшой взвод конюхов, чтобы принять их и карету. Когда Финн и Маргерит сошли на землю, экипаж отогнали в расположенную неподалеку конюшню, а слуги начали перетаскивать в дом их вещи. Дьюхерст остался в Дувре, чтобы дождаться прибытия Эндрю Ффаулкса и его подопечных и передать герцогу де Шали послание от сэра Перси Блейкни.

И Лукас, и Андре стояли в вестибюле, чтобы поприветствовать их, судя по всему, Лукас утвердил себя в качестве главного местного надсмотрщика. Он был одет в элегантный темно-зеленый пиджак с высоким воротом и широкими лацканами, черные бриджи, чистые чулки и блестящие туфли на пряжке. Андре переоделась в простое платье и, хотя Финн хорошо знал, что она его презирает, она все же надела парик, чтобы подчеркнуть образ женственной покорности. Она выглядела достаточно хорошо, но ей было явно неудобно, и это проявлялось в ее манерах.

Финн отметил, что Лукас уже все устроил так, что сэр Перси Блейкни и его супруга займут отдельные апартаменты, расположенные над гостиными и удаленные друг от друга на ширину всего дома. Маргерит никак не прокомментировала такой расклад и позволила Андре отвести себя в свои комнаты. Лукас приказал остальным слугам отнести складной саквояж Финна и сундуки в его кабинет, затем подождал, пока все они не ушли, и он остался с Финном наедине.

– А она чертовски красива, – произнес Лукас, кивая в направлении, куда пошла Маргерит. – Учитывая то, как обстоят дела, я надеюсь, ты держал свои руки от нее подальше.

– Да, но это было не легко, – произнес Финн.

– Она может доставить неприятности.

– Я знаю. Но пока забудь о Маргерит. Что это насчет Мангуста? Ты хочешь сказать, что он здесь?

Лукас кивнул.

– Ага. Сюрприз.

– Ты уверен?

– Я уверен, – ответил Лукас, беря его под руку. – Пойдем, прогуляемся. Я не чувствую себя в особой безопасности, обсуждая это в доме. Здесь поголовно все испытывают в отношении тебя огромное любопытство, и я бы не хотел, чтобы нас подслушали.

Они вышли на улицу в сгущавшуюся темноту и проследовали по гравийной дорожке, которая вела к саду, раскинувшемуся в стороне от пространного особняка. Здесь, после того, как они прошли через калитку, у них было все для уединения: они могли либо прогуливаться по лабиринту безупречных живых изгородей выше человеческого роста, либо сидеть и разговаривать в одном из укромных мест, где были установлены мраморные скамейки, а также мраморные урны для выбивания остатков табака из трубок.

– Здесь можно заблудиться, – сказал Финн.

– Легко, если не знаешь секрет, – сказал Лукас. – В лабиринт можно заглянуть с верхней террасы. Он выглядит обманчиво просто, пока ты сюда не спустишься. Алджернон Блейкни обладал прикольным чувством юмора. Сверху видно, как люди здесь внизу беспорядочно толкутся в поисках выхода. Ты можешь видеть, в какую сторону они должны идти, но им не видно. Я запомнил последовательность поворотов, но только спустившись сюда, я открыл правило, которое поможет выбраться, если ты забыл дорогу. Ты обратил внимание на то, как стоят скамейки? Рядом с каждой точкой разветвления есть одна. Расположение мраморных урн, будь то с правой или с левой стороны скамейки, подскажет, в какую сторону нужно идти.