Firefly. Признаки жизни - Джеймс Лавгроув

– Сейчас капитан… нездоров. Я уполномочен говорить от его имени.

– Может, это и так, однако я желаю говорить не с обезьянкой, а с шарманщиком. Окажите мне честь, приведите его. Прямо сейчас.

«Вот это было обидно», – подумал Уош.

Разговор шел не очень хорошо, и у Уоша возникло ощущение, что дальше будет еще хуже.

Нужно придумать запасной план. На всякий случай.

– Окажите мне честь, приведите его. Прямо сейчас, – сказала Левайн.

Уош быстро бросил взгляд в сторону, на Кейли. Она и Ривер находились за пределами кадра, и Левайн не могла их увидеть.

Кейли вопросительно наклонила голову.

– Капитан… э-э… пошел покемарить, – сказал Уош, смотря прямо в глаза Левайн.

В то же время он убрал руку из кадра и ткнул большим пальцем в сторону кормы – туда, где находилось машинное отделение, а затем четыре раза быстро сжал и разжал кулак.

– Вы точно хотите, чтобы я его привел? – продолжил он. – Если его разбудить раньше времени, он становится злой как черт.

Краем глаза он заметил, что Кейли кивнула, коснулась руки Ривер, а затем они вдвоем незаметно выскользнули с мостика.

– Я хочу, чтобы вы сделали именно это, и притом сию же минуту, – ответила Левайн.

– Я вот что пытаюсь сказать: он наверняка на кого-нибудь окрысится, и этим «кем-то» буду я. Если не дать ему выспаться, он ни дать ни взять медведь с больной головой.

По лицу командора Левайн промелькнула тень раздражения. Она теряла самообладание, которое с таким трудом сохраняла.

– Я удивлена, – сказала она, – что ваш капитан удалился в свою каюту и задремал почти сразу после того, как ваш корабль приземлился и выгрузил доставленные товары. Удивительная скорость.

– Ну, если накатил сон, то тут уж ничего не попишешь, – весело ответил Уош, продолжая улыбаться.

Иногда ему очень нравилось притворяться жизнерадостным и тем самым выводить людей из себя – особенно таких, как командор Виктория Левайн, кто был слишком высокого мнения о себе. Чем толще у них шкура, тем интереснее их подкалывать.

– Мистер Рейс, возможно, вы и не в курсе, – сказала Левайн, – но после нашей предыдущей встречи я поместила «Бдительный» на геостационарной орбите прямо над исправительным учреждением № 23. Все это время мы наблюдали за вашим кораблем – от спуска и приземления до взлета и выхода из атмосферы. Мы видели трех человек, которые выгружали ящики на складе. Капитана Малькольма среди них не было.

– Вот такой у нас капитан. Он говорит, а не делает.

– Мы не видели, чтобы он даже вами руководил.

– Это потому, что мы – отличная команда. Он верит, что мы справимся с работой, даже если он не будет стоять у нас над душой.

На консоли Уоша зажегся зеленый огонек. Это означало, что Кейли добралась до машинного отсека и уже готова действовать.

– Я все равно испытываю сильное желание поговорить лично с Малькольмом – прямо сейчас, – сказала Левайн.

– Может, подождем, пока он встанет, и тогда я попрошу его выйти с вами на связь? Как вам такая мысль?

– Нет, как вам такая мысль? – спросила Левайн. – Я представляю здесь Союз планет и требую, чтобы вы немедленно позволили мне подняться на борт вашего корабля. Неподчинение будет считаться попыткой поднять мятеж, которая карается немедленным уничтожением. Оставайтесь на месте, пока мы готовимся к стыковке.

– Ладно… – ответил Уош. – Секундочку…

Вместо того чтобы сидеть и ждать, Уош нажал на газ.

Он сдвинул рычаг на панели управления до предела. Щелкнул переключателями. Потянул на себя штурвал.

Кейли в машинном отсеке почувствовала, как «Серенити» нырнул вбок, и резко дернула за пару рукояток.

Это стало сигналом для Ривер. Она, в свою очередь, повернула рукоять кривошипного механизма, точно выполняя инструкции, которые Кейли дала ей по дороге.

Благодаря этим действиям они направили в двигатель «Серенити» энергию – всю, до последнего эрга. Лампы на корабле потускнели; двигатель с ревом ожил и за долю секунды перешел из режима ожидания к работе на максимальной мощности.

Именно это означал сигнал, поданный Уошем, и Кейли правильно его расшифровала. Скорость горения на «Серенити» регулировалась по четвертям; четыре раза быстро разжав кулак, Уош скомандовал, «мощность – четыре четверти», или, иными словами, «полный вперед». И он, и Кейли знали: добиться этого результата с нулевого старта можно только в том случае, если направить к двигателю всю энергию от остальных корабельных систем, а для этого нужно отключить все подводы мощности от двигателя и направить потоки вручную.

Мощный всплеск энергии создавал чудовищную нагрузку не только на двигатель, но и на сам корабль. Корпус «Серенити» жутко задрожал, словно у него начались конвульсии. Существовала возможность – небольшая, но все-таки – что корабль развалится на части: из-за огромного перепада мощности мог сорваться с крепежей компрессионный блок, и это привело бы к катастрофическим последствиям.

Все трое членов экипажа понимали, как сильно они сейчас рискуют. Уош и Кейли знали, на что способен «Серенити», а на что – нет. Ривер, в свою очередь, настроилась на их потоки мыслей и в каком-то смысле знала их двоих как свои пять пальцев.

Но они просто не могли допустить, чтобы их взяли в плен федералы. Командор Виктория Левайн, похоже, была вполне уверена, что капитана на борту «Светлячка» больше нет, и даже если она этого не знает сейчас, ей все станет ясно, когда ее помощники обыщут корабль от носа до кормы. Не найдя «капитана Малькольма», она арестует оставшихся членов экипажа, а «Серенити» конфискует или просто уничтожит.

У «Серенити» никакого оружия не было, так что вариант «драться» отпадал сразу, и оставалось только бежать.

Уош почувствовал, как «Серенити» встает на дыбы. Штурвал завибрировал у него в руках с такой силой, что Уош едва мог его удержать. Однако «Серенити» отзывался на команды – пусть и нехотя, с ворчанием и стонами, но этот прекрасный, потрепанный, храбрый старый корабль разгонялся до максимальной скорости в несколько раз быстрее, чем положено. «Серенити» вытащит их отсюда, ведь «Бдительному» за ним не угнаться.

По крайней мере, Уош на это надеялся.

Но сначала корвет нужно перехитрить.

Вместо того чтобы развернуться и броситься наутек, Уош полетел прямо на «Бдительный». В самое последнее мгновение, когда до корвета оставались считаные метры, он накренил «Серенити» относительно его продольной оси. Корабль промчался мимо корвета – так близко, что едва не задел его правый блок маневровых двигателей.