Смертельная Шпилька - Елизавета Берестова

— Почему вы сомневаетесь в словах наречённой его величества? — искренне удивился Вил, — да ещё говорите о ней в столь недоброжелательном тоне? Леди Камирэ вам чем-то не угодила?

Рика сама не понимала той стойкой неприязни, что порождало в её душе одно воспоминание об подправленном косметической магией овальном лице с сочными пухлыми губами и глазами глубокого серого цвета. А особенно, многозначительный взгляд, брошенный из-под полуопущенных ресниц на коррехидора.

— Я далека от мысли в чём-либо подозревать нашу будущую королеву, — наклонила голову чародейка, чтобы упавшие завитки волос скрыли порозовевшие от нежданно накатившего смущения щёки, — а вот что вы можете сказать о молодом человеке, который безуспешно пытается добиться руки госпожи Тибы? Может, предположение вашего батюшки и его величества по поводу политической подоплёки ошибочны, и у нас на руках дело об обычной бытовой мести? Шон Крейг, получив очередной отказ, на этот раз бесповоротный и окончательный, смертельно обиделся и решил отомстить капризной придворной даме.

— И я это слышу от чародейки, да ещё посвящённой богу смерти? — шутливо удивился Вил, — куда делась ваша рассудительность, чёткость мышления и хвалёная интуиция?

— Я просто пытаюсь рассмотреть все возможные варианты, — огрызнулась Рика, — месть отвергнутого кавалера — вполне себе стоящий мотив. При этом неважно, попадёт по леди Камирэ удар или нет. Репутация Эдаби Тибы будет погублена навсегда. Да что там репутация! Девицу ждёт тюрьма. Там в её распоряжении будет довольно времени поразмышлять, так ли плох был брак с Шоном Крейгом. А для этого ему и надо-то всего-навсего найти чародея, который поместит в конфеты запрещённое заклятие. Вы ведь не считаете, что все маги — сплошь люди высоких нравственных качеств и незыблемых моральных устоев? — она вернула коррехидору издёвку назад.

— Естественно, нет. Я лет в тринадцать окончательно утратил веру в лучшие побуждения людей и их высокие идеалы, — пропустив колкость мимо ушей, продолжал Вил, — однако ж среди ни среди гостей, ни среди прислуги я не видел никого, похожего на Шона Крейга. Парень высок, тощ и обладает огненно-рыжей шевелюрой. Ему не просто затеряться в толпе. Ведь, насколько я понял из ваши объяснений королю, тот, кто угостил Тибу заряженными заклятием конфетами, должен был сам и приказывать ей сделать то или иное действие?

— В теории, да, — неохотно согласилась чародейка, — а на практике я не знаю, какое именно за заклятие было в конфетах.

— Так проверьте, — он кивнул на пакет от Торгового дома Картленов, который девушка продолжала сжимать в руке.

— Без инструментов? Без зеркала Пикелоу? — картинно удивилась Рика, — просто так на коленке определить содержание хитрого инкапсулированного заклятия, да ещё сработавшего? Не думаю, что у меня выйдет что-то путное.

— Тогда давайте взглянем на труп дайнагона, — предложил коррехидор, — надеюсь, это поможет мне сложить воедино все части пазла.

— Впервые слышу от вас предложение взглянуть на труп, вы явно развиваетесь, — засмеялась чародейка, — хоть я и не вижу в этом ни малейшей необходимости, но охотно стану потворствовать вашим новым наклонностям.

Труп маркиза Буны положили на лёд в одной из холодных кладовых. Рика с некоторой опаской замкнула внутренние магические цепи — действие, совершенно необходимое для любого, даже самого маленького колдовства, и на мгновение зажмурилась. Боялась, что система защитных амулетов замка всё-таки сработает. Но было тихо. Девушка, наколдовав себе на руках защитную плёнку, откинула ткань, которой был прикрыт труп.

Кровь на лице маркиза Буны уже успела застыть, а шпилька с цветком магнолии всё ещё торчала из глазницы.

— Поскольку смерть произошла при большом стечении народа, — с привычной деловитостью сказала чародейка, — то нет смысла в дополнительных исследованиях относительно времени её наступления.

Она протянула руку и провела ею над трупом от макушки до пят. Ни малейшего дуновения магии не ощущалось, дайнагон был убит самым что ни на есть банальным физическим образом.

— На нём магии нет, — Рика вытащила шпильку из глазницы, — видите? — перед лицом Вилохэда оказался весьма острый конец серебряной шпильки для волос, по крайней мере дюйма на три выпачканный кровью и мозгом.

— Вижу орудие убийства, только не понимаю, куда вы клоните?

— Шпилька вошла в мозг, — пояснила чародейка, — вошла практически под прямым углом. Удар был ну удивление точным и абсолютно смертельным, разумеется. У вас и теперь что-то не складывается? Вил обошёл труп вокруг. Он подумал, что начинает привыкать к виду мертвецов: по сравнению с запытанным раскалённым железом владельцем варьете из предыдущего дела, маркиз Буна производил впечатление вполне спокойного и мирного трупа. Даже на вытекший глаз четвёртый сын Дубового клана взирал с завидным безразличием.

Но что-то в облике дайнагона продолжало беспокоить его, как порой беспокоит подступающая неясная головная боль, пока не осознаешь толком, что именно порождает дискомфорт.

Коррехидор ещё раз посмотрел на убитого. Бывшего генерала он не знал, видел при дворе — и не более. Вроде, всё как обычно, высокий мужчина, явно физически сильный, но с годами поднабравший веса. Лысеющая макушка, гладко выбритое лицо. Морщин немного, да и цвет лица очень даже неплох. Сразу видно, дайнагон не злоупотреблял спиртным и любил прогулки на свежем воздухе. Так что же тогда не даёт покоя?

Рика тем временем решила проверить шпильку и конфеты на остаточную магию. Вдруг шпильки тоже окажутся частью ритуала? Она вызвала своего фамильяра Таму — череп рано почившей любимицы — трёхцветной кошки-крысоловки (некромантский ритуал подарил ей существование в новом статусе и снабдил призрачными крылышками бабочки-бражника). Тама сразу ощутила давление антимагического заклятия, которое охватывало Каэ-доно снизу доверху, и было заметно, насколько это создавало для неё дискомфорт. Череп жался к хозяйке, норовя нырнуть в вырез платья и схорониться на груди девушки. Чародейка погладила фамильяра и угостила капелькой крови из уколотого булавкой пальца, вытащила карманное зеркальце и проделала тест Пикелоу на остаточную магию. У неё не было ровным счётом никаких реактивов, но в сумочке отыскался пузырёчек дорогих духов — подарок Вила по случаю поездки в Оккунари, а в кладовой обнаружился мешок с рисом. Она насыпала щепотку зёрен на поверхность кругленького зеркальца, удобно умещающегося на ладони, затем капнула несколько капель духов и подожгла щелчком пальцев. Рике отлично было известно, что коррехидор не курил, точнее будет сказать, он мог закурить в каком-то экстраординарном случае, и поэтому спрашивать у него спички было попросту бесполезно. Чуточку магии, и рисовые зёрна обуглились и рассыпались по поверхности крошечными блёстками, мгновенно утонувшими потемневшей и вскипевшей ключом зеркальной глади. Тама затрепетала крылышками, успокаивая волнение. Рика произнесла необходимую формулу, и зеркало снова стало обычным зеркальцем, для которого найдётся