С нами или без нас: Естественная история будущего - Роб Данн
Шрифт:
Интервал:
Я говорю «в основном», потому что полностью уйти от паразитов намного труднее, чем может показаться на первый взгляд. А если паразит уже прибыл куда-то, то он способен распространиться в человеческой популяции чрезвычайно быстро, как мы недавно видели на примере вируса COVID-19. Ведь даже после того, как этот вирус эволюционировал, чтобы заражать людей, он вполне мог бы остаться в Китае, и тогда весь остальной мир избежал бы малоприятного знакомства с ним. Но, к сожалению, вирус покинул Китай и стремительно покорил нашу планету. Согласно исследованиям двух паразитологов, бразильца Адауто Араухо и американца Карла Райнхарда из Университета штата Небраска, нечто похожее, по всей видимости, произошло и на Американском континенте много тысяч лет назад.
Араухо и Райнхард посвятили себя изучению паразитов, найденных в мумиях и иных останках людей, живших в обеих Америках до прибытия европейцев. В этом прахе они, к удивлению своему, обнаружили множество видов паразитов, которые никак не должны были бы пережить пеший поход людей по обледеневшему перешейку: условия местности не вписывались в фундаментальную нишу – паразиты (теоретически) погибли бы от холода. Это само по себе примечательное открытие свидетельствовало среди прочего и в пользу той гипотезы, что некоторые из первых жителей Америк добрались туда не по суше, а по воде. (Какими маршрутами они пользовались – пересекали ли их лодки Тихий океан или шли вдоль берега с севера на юг, пока неизвестно.) Но дело не только в том, что некоторым видам паразитов удалось предпринять подобное путешествие вместе с людьми; удивительным оказалось число этих видов. Среди них были анкилостомы, проволочники, власоглавы и аскариды, не говоря о многих других{55}. Не исключено, что такое же странствие (или странствия) совершил даже штамм туберкулеза{56}. Прибыв в Америки, каждый из этих видов колонизировал все или почти все человеческие популяции, проживавшие в географических рамках американской части своей фундаментальной ниши.
Когда паразиты распространились по Американскому континенту, они, конечно же, сузили диапазон, в пределах которого первым жителям обеих Америк удавалось избегать естественных врагов, одолевавших людей в Африке, Европе и Азии. (В ретроспективе нам, людям сегодняшнего дня, представляется, что это можно было предугадать.) Важно, однако, что путешествие водными путями совершили не все паразиты. Многие все-таки остались по прежним адресам. Например, первые люди в дождевых лесах Амазонки не знали желтой лихорадки, шистосомоза и тропической малярии. Им, однако, выпало кое-что другое.
Когда в Европе, Азии и Африке человек еще на заре «великого ускорения» начал все активнее вмешиваться в природные процессы, стал складываться новый набор экологических условий. Виды, которые прежде были редкими, теперь повсеместно распространялись. Так случилось, например, со многими одомашненными животными: свиньями, козами, коровами, овцами, курами. К тому же в некоторых регионах люди стали жить более скученно. Экологи, специализирующиеся на болезнях, единодушно говорят, что такое сочетание условий идеально подходит для эволюции новых паразитов и вызываемых ими недугов. Следуя идеям главы 2, большие популяции людей для паразитов подобны огромным пригодным для жизни островам. Животные, существующие бок о бок с людьми, позволяют многообразным видам паразитов колонизировать эти острова. Именно так и происходило. В крупных поселениях Европы, Азии и Африки у новых паразитов развилась способность жить за счет человека и распространяться между людьми. В местах с очень высокой плотностью населения эволюционировал принципиально новый тип паразитов, способных по воздуху передаваться от человека к человеку. Среди болезней, переносчики которых развились в ответ на резкое ускорение и связанные с ним увеличение плотности населения и воздействие человека на экосистемы, можно назвать грипп, корь, эпидемический паротит, чуму и оспу, и это далеко не полный перечень{57}.
Подобно популяциям в Европе, Азии и Африке, людям, прибывшим в Америку, тоже предстояло пережить ускоренный рост численности. Но чуть позже. И по причинам, до сих пор не совсем понятным, с ростом населения в обеих Америках появилось намного меньше новых видов паразитов. В конечном счете популяции Америк избежали встречи не с одним или двумя видами паразитов, но десятками или даже сотнями, как стародавними, так и новообразованными.
Избавление подобного типа с разной степенью успеха повторялось в тех случаях, когда люди мигрировали на большие и малые острова по всему миру. Они строили лодки, поднимали паруса и гребли изо всех сил – прочь от демонов, старых и новых.
Такой же процесс избавления от вредителей и паразитов происходил и у сельскохозяйственных культур. Сначала в полудюжине мест на Земле люди независимо друг от друга догадались, как одомашнить некоторые дикие растения, отвоевывая для себя все больше зеленого мира. А потом они взялись переносить посевы в места, чуть более сухие по сравнению с естественной для этих растений средой. Регионы, куда перемещали одомашненные посевы, выбирались не из-за того, что тамошние климат или почва больше подходили растениям, а потому, что именно в этих точках полезные растения были нужны людям. Возможно, так вышло случайно, но вскоре оказалось, что как раз эти регионы расположены за пределами ниш обитания некоторых паразитов и вредителей. Это обстоятельство позволило избавиться от них и растениям тоже. А потом люди стали перебираться из региона в регион на кораблях.
Перемещение на кораблях повлекло за собой два следствия. Популяции людей переселялись в новые географические зоны, совершая тем самым все новые и новые акты избавления. Выселение на Мадагаскар. Выселение в Новую Зеландию. Выселение в самые далекие уголки планеты с соответствующим избавлением от паразитов. При этом люди перевозили с собой и растения. Растительные культуры из Южной и Центральной Америки переместились на Карибы, а из Африки – в Южную Европу. Одомашненные человеком растения тоже выселялись вместе с хозяевами, и последствия этого оказывались особенно значительными в тех случаях, когда зеленые спутники людей попадали в совершенно новые для них биогеографические регионы.
За сотни миллионов лет относительная изоляция отдельных массивов суши привела к тому, что животные, растения и даже микробы разных территорий начали заметно отличаться друг от друга. Чем ощутимее обособлены два региона, тем ниже вероятность того, что какой-то вид сможет попасть из одного в другой. Виды, разделенные географией, различались все заметнее. Чем больше проходило времени, тем больше накапливалось различий, и в итоге разные земли оказались заселены совершенно разными видами. Колибри обитают только в Америках – как, кстати, и предки помидоров, картофеля и перца чили. Древесные кенгуру встречаются только в Австралии и Папуа – Новой Гвинее – как и предки бананов. Человекообразные обезьяны водятся только в Африке и Азии. На все эти различия накладывались последующие перемещения. Порой массивы суши соприкасались друг с другом, и виды перемешивались. Иногда отдельные виды распространялись с одного обособленного участка суши на другой: представьте себе двух обезьян, плывущих на большом древесном стволе через океан. Между прочим, считается, что именно
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!