Письма к императору Александру III, 1881–1894 - Владимир Мещерский

Это не фраза, слово: «мудрая», приложимое к нынешней политике Государя. Нет, это много содержательное и отрадное слово для тех, которые понимают, видят и верят, что Государя руководит непосредственно Божественный разум.

События так поразительно это свидетельствуют, что надо быть слепым, чтобы не прозревать чудотворную силу и сущность в этих событиях.

Что совершается в Болгарии самого разительного?

Отсутствие разума в людях – и отсутствие порядка.

То и другое все сильнее и сильнее проявляется со дня, когда русский Государь объявил Свое отсутствие, так сказать, в той же Болгарии. Бог отвел русского Государя от Болгарии, как бы в знак оставления Им этого возмутившегося против Него народа на произвол его страстей и его безрассудства, и все, что там творят и созидают люди, все то идет в разрушение и в усиление беспорядка.

Но смысл Государева ухода из Болгарии, ухода душою, весьма немногим понятен. А между тем в нем, в этом сокровенном смысле, лежит ключ к решению этого вопроса для будущего.

Это все тот же важнейший церковный вопрос. Покойный государь пришел в Болгарию с лаврами громких побед, но его окружавшие дипломаты, и во главе [Н. П.] Игнатьев, пренебрегли главным, Церковью. Они захотели закрыть себе и отвести Государю глаза на невозможность согласовать освобождение Болгарии с покровительством скандалу самовольного отделения Болгарской церкви от Православной Греко-Российской, и решились помимо всего церковного вопроса строить здание без фундамента; и здание поразительно скоро и страшно рушилось. Болгария вместо того, чтобы явиться страною свободы и возрождения, явилась страною проклятия и детской дряхлости. Все, что предпринимало русское правительство в Болгарии и для Болгарии, все то рушилось и оказывалось ошибками.

Нынешний Государь отошел от Болгарии, и неудачи всякой попытки против России указывают на то, что России нечего бояться врагов своих, но следует озаботиться вернуться к началу дела. Бог видимо оставляет событиям в Болгарии тянуться в своем хаосе и всех подвергает бессилию, чтобы дать время России обдумать свое решение.

Решение это не может быть подвергнуто сомнению. Начало дела – это воссоединение Болгарской церкви с Греко-Российскою. Пока этого сделано не будет – немыслим ни один верный шаг России на пути восточного вопроса.

Как это сделать – укажет сам Господь. И укажет Он в тот миг, когда на сие Государь решится. Одно только несомненно, с этой минуты начнется наше торжество в Болгарии и на всем Балканском полуострове. Без войны, без расходов на войну, мы начнем действительное возрождение Востока.

До этого и без этого все нами предпринимаемое будет разрушаться и вести к разрушению.

Труден этот подвиг только одним: почти никто не вдумывается настолько глубоко в смысл Божественного промысла в событиях, и потому никто почти не останавливается даже на мысли о связи между восточным вопросом политическим и церковным. Этим только вопрос труден. Надо будет людей будить от спячки по этому вопросу, а спячка эта крепка. Из государственных людей я встретил только [А. И.] Нелидова, убежденно мыслящего как и я, и [Т. И.] Филиппова, остальные или слегка касаются этого вопроса, или вовсе его не признают. Победоносцев, например, только поверхностно его исповедует и не идет во внутреннюю его глубину.

А между тем в этой глубине – все, наша будущность и сияние нашей славы, прочной и неотъемлемой.

К иллюстрации дел на Балканском полуострове – присоединяю сведения, мною полученные непосредственно из Сербии и о Сербии.

И там хаос полный.

В народе в последнее время ходили характерные толки – по поводу поездки королевы в Россию[727]. Русский Государь будто бы ей велел передать королю Милану приказ прогнать [М.] Гарашанина и посадить [Й.] Ристича, и кроме того в течение 14 дней разрешил будто бы убивать всякого гарашанинца[728]. Положение края критическое. Действительно, убийства производятся везде, войско совсем дезорганизовано. Везде партия демократо-радикалов берет верх и, сломив Гарашанина, готовит удар Ристичу. Ристич на нее оперся, чтобы выплыть и стать во главе власти, но теперь они его предают, так как он не может за ними идти. Король совсем без головы. Демократия требует выдачи народу оружия. Министр [С.] Груич в Совете министров сказал королю: надо согласиться, охранять вас жандармами я не могу, пускай вас охраняет вооруженный народ.

Если король согласится, то его дни сочтены, демократы только для того и добиваются вооружения народа, чтобы прогнать Ристича и короля.

О [И. А.] Вышнеградском и Нижегор[одской] ярмарке

Вышнеградский вернулся из Нижнего Новгорода с ярмарки наэлектризованный прекрасными впечатлениями. Впечатления эти двояки. Одни вынесенные им; другие – вынесенные многими из деловых людей, бывших на ярмарке и впервые лицом к лицу свидевшихся с Вышнеградским.