Иск на невозможное отцовство - Ксения Фави

Хоть явно не в полном достатке. Этот факт подтачивает меня изнутри, словно ржавый гвоздь.

- Ты с гостем, Кариша! Как здорово! Я испекла большой лист шарлотки. Переживала, кто будет есть?..

Пенсионерка, у которой проживают Карина и Тимка, вроде бы искренне рада нам.

- Спасибо, Зоя Львовна, - Карина пока ничего ей не объясняет, - это Антон.

Полноватая, но на вид очень бодрая старушка с улыбкой кивает головой.

- Здравствуйте! - говорю ей. - Спасибо за гостеприимство.

В эту благодарность я как будто вкладываю больше, чем спасибо за приглашение на пирог. Она приютила Карину с малышом и помогала ей. Пока я думал, что у меня никогда не будет детей.

- На здоровье, Антон! Приятно познакомиться!

Хозяйка продолжает фонтанировать восторгом. А Карина жестом зовет меня помыть руки.

Когда нужная гигиена соблюдена, ведет в боковую комнатку. Сразу понимаю - это их с Тимошкой спальня. Тесновата… В голову сразу лезет картинка моей просторной квартиры. Впрочем, она тут же гаснет. Теперь я смотрю только на сына.

Легче от того, что я уже видел его, или сложнее, я не знаю. В прошлый раз малыш вызвал у меня только положительные эмоции. Он забавный, и на автомате я ловил в нем сходство с Кариной. Неравнодушие к ней передавалось и на ребенка. Или я что-то чувствовал на подсознательном уровне? Почуял детеныша остатками первородных инстинктов?

Но в то же время ощущение от того, что я возился с малым и ничего не знал, странное.

- Кто у нас тут не спит? - нежным голосом спрашивает Карина.

Она сразу преображается. В глазах теплота.

- Он сегодня весь день какой-то взбудораженный! - из недр квартирки доносится голос Зои Львовны.

Наверно, чувствовал, что жизнь ставит на место его «невозможного» отца.

- Проходи, Антон.

С лица Карины не сходит улыбка. Понимаю, она предназначается совсем не мне. Но глуповато отвечаю на нее.

- Хм, спасибо. Привет, Тимофей…

Мне не нужно говорить - я твой папа. Постепенно малыш сам уяснит, что рядом появилось еще одно родное взрослое существо. Я скидываю пиджак. Бросаю его в дальний угол, а сам сажусь на пол возле детского коврика. Тимка все это время играл там.

- Мгм! - заявляет в мою сторону ребенок.

Пошел в маму, та тоже любит помычать. Ловлю его взгляд, но лишь коротко подмигиваю и жадно пробегаюсь глазами по носику, рту, лбу и подбородку. Кажется, у него все мое, кроме глаз.

И у меня, и у Карины они темные. Но ее распахнутые, теплые, ласковые. Ни с чем не спутаешь. И так же открыто на меня сейчас глянул сын. Потом снова уткнулся в игрушку.

- Он чем-то похож на меня, - глухо произношу вслух, - хотя не зная, у такого малыша это не заметишь.

Оправдываюсь? Карина на миг поджимает губы.

- Да, похож, - соглашается она с первой частью фразы, - он и характером в тебя.

Из меня сам собой вырывается смешок.

- Это как ты определила у девятимесячного ребенка?

Темные глаза тут же воинственно сужаются. Да, я уже сам понял, что нужно было промолчать. Хотя дальше я слышу интересную информацию.

- У малышей характер очень даже чувствуется, Троицкий! - Карина рассуждает так серьезно и в то же время забавно. - Например, Тимошку мало что может напугать. Мне кажется, когда он начнет бегать, у нас будет очень веселая жизнь!

Да, я ведь всегда был не из пугливых! Мама и тетка ахали, а я лез на дерево, бежал со всей дури в пруд или шел гладить соседскую овчарку. Во взрослой жизни умение не жалеть себя мне тоже очень пригодилось. В карьере, в частности.

И еще именно оно сподвигло на роман с Кариной. Будь я более осторожен, никогда бы не допустил чувственную связь, пока скрываюсь от врагов.

- Смелость - хорошее качество, - подвожу итог своих мыслей, - а со шкодами мы как-нибудь справимся.

Карина снова задерживается на мне глазами. Так и хочется уточнить - что? Но в целом от разговора я чувствую прилив адреналина. Я реально всегда был смелым! И сейчас моим поджилкам нечего дрожать, что я стану плохим отцом! Но они все же немного подрагивают...

- Идите, попейте чай. Я с Тимофеем побуду, - на пороге комнатки появляется Зоя Львовна.

Я сразу ощущаю некое разочарование. Не хочется уходить от малыша. Может быть, находись я с ним с рождения, слушай крики и меняй подгузники, чувствовал бы сейчас другое. Но пока так.

- Да, спасибо большое.

Карина вот спокойно встает на ноги и легким наклоном головы вбок приглашает меня выйти. Не спорю.

Уже на тесной, но очень чистой белоснежной кухне девушка поясняет свои действия.

- Она считает, ты мой ухажер. Вот и хочет дать нам время побыть наедине без ребенка.

То есть, не будь Тимошка моим сыном, я бы радовался? В тот совместный выходной он меня не напрягал. Хотя я еще не знал правду.

- Мило с ее стороны, - говорю без эмоций, - от чая не откажусь. Хочется промочить горло.

Карина снова задерживается на мне глазами. Смотрит как врач на пациента, у которого плоховатый прогноз.

- Черный или зеленый? С сахаром?

Девушка не переодевалась, и я завис, разглядывая ее точеную талию в строгой завышенной юбке. Могу ведь я позволить себе хоть что-то расслабляющее?

Прокашливаюсь.

- Ты ведь прекрасно знаешь мой вкус. Черный, без сахара.

Мы много раз готовили напитки друг другу.

- Может быть, ты изменился, - пожимает вредная красотка плечами, - а может, тогда чувствовал себя другим человеком. А вернулся домой и забыл все пристрастия.

В мой огород прилетел нехилый булыжник.

- Я всегда один и тот же, - держу удар, - стараюсь поступать так, как считаю наиболее правильным. И лучшим для тех, на кого мне не плевать. Далеко не плевать…

Не знаю, к чему повторяю последнюю фразу. В кривой попытке объясниться?

- Фаина Филипповна рекомендовала мне наблюдать за тобой и учиться.

Красивые карие глаза вроде бы немного потеплели. Одновременно с этим около меня появляется большая кружка из темно-коричневого стекла. В ней такого же цвета напиток. Стараюсь удобнее усесться на табуретке за маленьким кухонным столиком.

- Спасибо ей за такое доверие, - отпиваю чай, - своих перспективных сотрудников она хочет воспитать по моему подобию. Это льстит.

Карина фыркает. Но мне кажется, довольно.

- Кто льстит, так это ты, Троицкий!

Да, упрек наигранный. А улыбка молодого юриста озаряет кухню словно дополнительный источник света. Мне вдруг тоже становится приятно. И не от удачного эффекта. А просто от того, что радостно ей.