Иск на невозможное отцовство - Ксения Фави

Это так работают чувства к человеку? Впрочем, раскатывать губу в сторону отношений с Кариной не стоит.

- Вот психологию тебе нужно подтянуть, - говорю в сторону поглощающей пирог девушки, - людей ты не очень хорошо понимаешь. Иначе бы знала - я не льщу! А что касается хватки, твердости и любви к фактам, у тебя все отлично. Вот как разрулила наше дело.

Я действительно рад, что мы во всем разобрались. Если бы Карина обижалась, что я не поверил на слово. Если бы бегала от меня - я бы дольше был в разлуке с сыном.

Так что после своей речи спокойно принимаюсь за пирог. Вкус детства - без изысков, такое уютное удовольствие. Даже не сразу замечаю, что Карина перестала есть.

- Ты считаешь, я ушлая, да? Подсуетилась ради своей выгоды? Я и одна могла бы вырастить ребенка!

Да, я сам психолог еще тот… Но может быть, сегодня мне простительно?

- Нет, я не так считаю.

Ее ручка быстро-быстро чертит линии ложкой на тарелке. Я накрываю ее своей, глажу нежную кожу. Что я там хотел сказать? Близость с этой девушкой действует на меня как гипноз.

- Но… - начинает она, глядя на стол.

- Никаких но. Ты молодец, больше обсуждать нечего. И растить ребенка одна не будешь.

Карина дует губки, ей явно хочется каких-то более многословных объяснений. Но я на них не способен. Усилием воли убираю от нее руку и с жадностью набрасываюсь на домашний пирог.

Моя собеседница тоже не продолжает перепираться. Лопает сладкое молча. Зря хозяйка квартиры боялась, что еда пропадет.

- Кушайте-кушайте, мои умнички! - через минуту женщина уже ласково поет на пороге кухни. - Тимошка уснул. А в обед уложить не могла! Сейчас как будто успокоился.

- Спасибо вам. Мы уже поели, - с улыбкой произносит Карина.

Да, и почти все съели. Пора и честь знать. Мне внезапно становится дико, что я должен уйти и оставить своих ребенка и женщину. Впрочем, женщина моя только по мнению моего природного инстинкта. В этом вся суть.

- Спасибо, очень вкусно, - вспоминаю о манерах.

- На здоровье, дети!

Старушка лучится позитивом. А я шепчу Карине, пока она гремит тарелками.

- Я еще раз посмотрю на него…

Карина коротко кивает, сглатывает. В ее глазах тоже проскакивает грусть. Или мне хочется так думать.

Впрочем, я отбрасываю все мысли и спешу к сыну, но… Не успеваю выйти даже в коридор. Пожилая гостеприимная женщина заводит со мной разговор.

- У меня, Антон, тоже был малыш, когда я познакомилась с моим покойным мужем. Первый мой парень уехал в экспедицию как раз после нашей ночи любви, - она кокетливо хихикает, - и не вернулся. Нет, он благополучно жил на Севере. А вот я осталась совсем одна.

Криво улыбаюсь.

- Вам пришлось нелегко.

- И не говорите! - горячо соглашается Зоя. - В те-то времена! Позор! Слава богу, меня после декрета перевели в другой цех. Муж тогда простым работягой был, я инженером. Но он такой начитанный оказался, а уж добрый какой, - женщина всхлипывает, - признал сыночка как родного. Не обижал! Вы уж тоже будьте подобрее с Тимошкой. Бедный малыш, с детства безотцовщина.

Карина вышла из кухни и где-то в спальне ждет меня. Так что подруга ее семьи говорит прямо. Я понимаю, это обычный старушечий заботливый трындеж. Но для меня он становится последней каплей.

- У Тимофея есть отец! Я - его отец…

Начинаю в сердцах, потом все же беру себя в руки и сбавляю тон. Но Зое явно не до нюансов вежливости.

- Что?! Антон, вы папа Тимошки?! Ох-ох-ох!

Она как будто сама не знает, радоваться или огорчаться. У Карины, которая вернулась за мной, тоже немая сцена.

- Да! - что я еще могу сказать. - В том, что ребенок рос все это время без отца, виноват только я. Теперь я собираюсь делать работу над ошибками. А вам спасибо, что помогали Карине.

В мутноватых серых глазах Зои блестят слезы.

- Ну ничего ж себе!

Карина так и молчит, пока мы все-таки идем к Тимошке. В комнате я не могу не спросить.

- Не злишься, что я вот так в лоб сказал правду? Возможно, ты сама хотела это сделать.

Хрупкая брюнетка прогуливается по спальне, морщит носик.

- Нет, так даже лучше. Не нужно мне заводить разговор. А на тебя бы я злилась, если бы ты наоборот скрывал от всех свое отцовство.

Последняя ее фраза решает мои планы на вечер. А ведь действительно, я должен всем рассказать. Нет, я не о малознакомых людях. В первую очередь, я думаю о своей семье.

Да, этот факт станет для родни и друзей шоком. Но какой смысл держать его в тайне? Сын все равно будет много времени проводить со мной, и все обо всем узнают. А первыми все же должны услышать новость мои мама и тетя.

Со странным чувством, но я все же оставляю Карину и Тимошку у Зои и прощаюсь. Пожилая женщина не пытает нас пока о планах. Я не настаиваю на переезде ко мне. Хотя был близок к этому, очень близок.

Но все же нам всем надо успокоиться. А мне - заехать к своим.

- Антоша, ты прямо зачастил! - подкалывает меня прямолинейная тетя. - Или Стелка снова напела тебе, что при смерти?

Тетя Лиза усмехается.

- Ничего я не пела! - доносится из комнаты голос мамы. - Ты сама видишь, я зашиваюсь с заказом. Пашу как конь! Умирать банально некогда.

Мама и правда еле отрывается от своих переводов. Видимся с ней в гостиной. Получаю ласковый чмок в щеку.

Тетя уже подарила мне крепкие объятья, сейчас сидит в своем любимом кресле. Я давненько подарил им эту светло-коричневую мебель под старину. Резная, с легкой позолотой и изогнутыми ножками. Как в лучших домах русской знати. Тетя Лиза от нее в восторге. Мама как всегда согласна с сестрой.

- Я не просто так приехал, - говорю, отказавшись от чая.

Мама тут же делает испуганные глаза. Они совсем огромные на ее худом личике.

- Что-то случилось?

Тетя лишь сжимает губы и еле заметно хмурит лоб. Она делает так всегда при столкновении с трудностями.

- Да, у меня случилось счастливое событие, - говорю и лица мам светлеют, - я стал отцом.

Мама Стелла зависает и явно не знает, как реагировать. Лиза уже откровенно морщит лоб.

- Ты усыновил ребенка? Женишься? Или это детский дом? Сколько ему? Ты хорошо подумал?!

В последнюю фразу она вкладывает все недовольство идеей.

- Нет, я никого не усыновлял, - качаю головой, - мой диагноз оказался ошибочным. Ну или не таким страшным. У меня девятимесячный родной сын. Тимофей.