Снайперы. Огонь на поражение - Максим Бузин

– Ты же знаешь, я не курю, – негромко произнес тот.

– Я это замечательно помню, и травить тебя даже не собирался, – скорчил уморительную гримасу Андрей и, как ему показалось, незаметно для окружающих убрал папиросы обратно в свой бездонный карман. – Мог бы и сам догадаться, чемпион, что я выбрал курево, наперед зная, кто победит! Иначе не избежать мне трудно восполняемых убытков, ведь табачной фабрики у нас в батальоне нет!..

Старшина хотел добавить что-то еще, но ему помешал вездесущий Кулик. Он уже избавился от объятий Носкова и как раз делал вид, что приводит в порядок свою шевелюру, когда краем глаза случайно засек движение, которым Овечкин спрятал папиросы. И командир отделения не удержался, чтоб не съязвить, воскликнув:

– Смотрите, ребята! Вениаминович, гусь лапчатый, приз-то Серегин заныкал втихаря!

– Дурак ты, ваше благородие! – ощутив на себе взгляды присутствующих, рассмеялся Андрей. – Разберись сначала, что и зачем, а уж потом напраслину возводи!

– А в чем я не прав? – явно задетый подобным ответом, взвился Кулик.

– Да во всем! – категорично заявил старшина.

– Но ведь табачок ты припрятал, факт! Я же не слепой!

– Не припрятал, а убрал на хранение, как ценный трофей!

– А Сережке почему не отдал?

– Потому что имею право! Я вот, по-твоему, кто?

– Не знаю, – замялся Кулик, сбитый с толку уверенным тоном Овечкина, – снайпер, наверное, или же старшина…

– Это на войне, а сейчас у нас было соревнование, между прочим спортивное и почти что международное! Так кто я?

– Главный судья! – пришел на помощь другу Носков.

– Только по совместительству, – покачал головой Андрей и огорченно вздохнул. – Как же с вами, мыслителями, тяжело!

С наигранным высокомерием посмотрев на Кулика и Носкова, которые, в свою очередь, несколько удивленно переглянулись между собой, старшина выдержал короткую паузу, привлекая внимание остальных. А затем, показав жестом на молчаливо стоящего рядом юношу и уже откровенно давясь от подступающего к горлу смеха, тем не менее все же собрался и твердым голосом продекламировал:

– Настоящим довожу до сведения чересчур одаренных и особо любознательных граждан, что любимец публики А. В. Овечкин официально является играющим тренером чемпиона мира по отжиманиям Сергея Сергеевича Позднякова!

Сказать, что после этих слов окружающие расхохотались, причем уже не впервые за сегодня, значит, не сказать ничего! Сейчас поднялся просто какой-то невообразимый шквал радости и эмоций, захлестнувший абсолютно всех!

Многие, как, например, Кулик с Носковым, упали на землю и, называя вещи своими именами, безудержно и громогласно ржали, катаясь по траве. Юный Поздняков, опустившись на корточки, вел себя, если в подобной ситуации уместно такое сравнение, гораздо приличнее. Он всего лишь лихорадочно трясся в приступе беззвучного смеха, не замечая, как из глаз неудержимым потоком льются слезы, стекая по раскрасневшемуся лицу. А «скромно» провозгласивший себя любимцем публики старшина Овечкин сложился едва ли не пополам и, вдоволь нахохотавшись, теперь лишь судорожно всхлипывал, будучи не в силах успокоиться, а уж тем более разогнуться…

…Почему так случилось, что брошенная старшиной фраза произвела столь яркий эффект, однозначно сложно объяснить. С большой вероятностью можно лишь утверждать, что основной причиной тому стала невероятная позитивная энергетика, исходившая мощными волнами от Андрея и чудесным образом передававшаяся другим. А вот добавились ли к ней еще какие-нибудь субъективные или объективные факторы, остается только гадать. Впрочем, все это частности, не суть…

Главным же, а точнее, глобальным итогом с блеском проведенного Овечкиным мероприятия было то, что ежедневно рискующие жизнью на страшной и кровопролитной войне люди этим ясным солнечным утром сбросили накопившийся за долгое время груз жесточайшего напряжения и, как говорится, искренне и от души повеселились практически на полную катушку…

…Часом позже Овечкин и Поздняков, плотно позавтракав, сидели у себя в блиндаже и чистили оружие. Для снайперов это было делом весьма обыденным и настолько привычным, что они, занимаясь своими винтовками, параллельно вели неторопливую беседу, а старшина еще и курил в придачу, выпуская изо рта колечки сизого дыма и изредка провожая их внимательным слегка задумчивым взглядом.

– Слушай, Андрей, почему ты себе противоречишь? – спросил Поздняков, размеренными движениями протирая куском ткани извлеченный из винтовки затвор.

– Уточните, месье, что вы имеете в виду, – протяжно зевнув, полусонным голосом ответил старшина.

– Ты вдыхаешь сейчас едкий дым, – пояснил Сергей, – а перед тем, как ребята начали расходиться с «пляжа», сам же всем говорил, что табак – это яд, курить очень вредно, ну, и далее в том же духе.

– Было такое, не отрицаю! Я ведь еще вчера понял, когда вечером тебе в отжиманиях проиграл, что из-за папирос мне дыхалки и не хватило! Вот и решил сегодня боевых товарищей просветить! А противоречие-то в чем заключается?

– Да в том, что ты лично собственным словам и не следуешь, продолжаешь засорять всякой гадостью свои легкие, и, похоже, тебе это нравится!

– A-а, понятно, – растягивая гласные, без всякой конкретики произнес Андрей.

Он как раз закончил смазывать канал ствола, извлек оттуда шомпол и, вытянув его перед собой, принялся сосредоточенно изучать, показывая товарищу, что очень занят. Однако эта примитивная уловка Овечкину не помогла…

– Не уходи от ответа, хитрец, – улыбнулся Сергей, ловко вставив затвор на место. – Так как, чтобы самому не курить?

– Ох, и настырный ты парень, – положив шомпол на стол, сокрушенно вздохнул старшина. – Привязался, как слепень, юный мучитель!

– И все же? – вопросительно наклонил голову Поздняков.

– Мне нужно время на размышление, репей ты приставучий! – беззлобно проворчал Овечкин. – Сам должен понимать – такие серьезные вопросы, можно сказать, планетарного масштаба с кондачка не решаются!

– Тоже верно, – согласился сержант. – Сколько планируешь думать?

– Неделю, как минимум, – сделав в уме некие расчеты, ответил Андрей.

– Хорошо, не полгода! – звонко расхохотался Сергей.

– Не вижу ничего смешного, гражданин инквизитор! Речь, между прочим, идет о здоровье! Ведь никому не известно, как среагирует мой истощенный войной организм на полный отказ от курения! К тому же я, как-никак…

– Играющий тренер! – перебив товарища, прыснул Поздняков.

– Вот именно! – рассмеялся следом Андрей.

– Тогда тебе положен свисток на веревочке и тренерский костюм!

– Правильно, сегодня же и пойду к командиру! Попрошу Анатольевича выделить мне соответствующий реквизит!..