Принц Николас - Эмма Чейз

Я воплощение неформальности. У меня нет ни времени, ни сил для суеты. Во мне нет ничего от аристократки, но Николас определенно хочет сделать меня такой.

О боже, теперь я начинаю говорить, как он.

Я поднимаю голову.

– Ты этого не знаешь.

Элли открывает ноутбук на моем комоде и через пару кликов по клавиатуре начинает прокручивать изображения, фото Николаса, одетого в костюмы и смокинги и снова в костюмы. На большинстве фото он один, но иногда рядом с ним женщина, она одета в платье – потрясающее, блестящее и божественное.

– Его «кэжуал» – это коктейльное платье.

Она права. А у меня есть только два часа, прежде чем Николас приедет за мной, этого недостаточно, чтобы сбегать и что-нибудь купить. К тому же придется использовать чрезвычайную у-кого-то-должно-быть-сильное-кровотечение кредитную карту. Как будто я участвую в одном из эпизодов реалити-шоу, где случается полноценная чрезвычайная ситуация по части моды. За исключением, что из моей ванной не выпрыгнет съемочная группа и фея – мастер макияжа.

Хотя… возможно, у меня есть кое-кто получше. Я спрыгиваю с кровати и бегу по коридору мимо гостиной к двери, которая ведет на кухню.

– Марти! Иди сюда!

Пять минут спустя Марти стоит в моей спальне, смотря на груду одежды, которую я просто кинула ему в руки.

– Что, черт возьми, я должен с этим делать? Отдать Армии спасения?

Я указываю на одежду.

– Мне нужна твоя помощь, как из этого, – я разворачиваю ноутбук с фото Николаса и высокой блондинки, одетой в смелое платье с бретелью на шее цвета фуксии, – сделать это.

Я не думаю стереотипами, но я видела Марти вне работы, и он потрясающий стилист.

Утонченный, холеный.

Он смотрит на одежду, потом бросает ее на кровать.

– Дай мне кое-что объяснить, куколка. Ты красива внутри и снаружи… но мне с двенадцати лет нравятся члены. Дайте мне высокого ламберсексула, и я одену его так хорошо, что вы не захотите раздеть его, даже если это будет первая ночь Хануки. – Он показывает на меня. – Но с твоими округлыми формами, я не знаю, что с ними сделать.

Я закрываю руками глаза. Какого черта я думала? Зачем я согласилась пойти с Николасом? Дерьмо.

Мое последнее свидание было в прачечной. И я не шучу.

Наша стиральная машина сломалась, и я провела четыре ночи, флиртуя и ведя разговоры через раскладной стол с супермилым парнем. На пятую ночь он купил мне кусочек пиццы, а потом мы целовались на тяжелых машинах, пока шел цикл отжима. Это было до того, как я заметила, что он стирает одеяло в цветочек, бюстгальтер и трусики, после этого парень признался, что у него есть девушка. Ублюдок. Шесть месяцев спустя я до сих пор нормально не могу посмотреть на бутылку «Клорокс», не почувствовав себя грязной.

Марти отводит мои руки от глаз. Он щелкает меня по носу и улыбается.

– Но я знаю, кто сможет.

* * *

Оказывается, Биббиди, старшая из младших сестер Марти, получила новую работу менеджера в «Сити Кутюр» – крутом модном журнале. Это значит, что у нее есть ключи от королевства, более известного, как Шкаф Образцов: мифический, волшебный склад размером с комнату, наполненный платьями всех цветов, размеров и стилей, а также туфлями в тон и всевозможными аксессуарами, известными человеку. Все это Биббиди может использовать, когда находится на смене и после, пока ее «босс леди-дракон, которая заставит даже Круэллу Де Виль выглядеть нормальной» не узнает об этом.

Она соглашается рискнуть ради меня, но мне неудобно.

Хотя Марти утверждает, что она задолжала ему с лихвой, что-то там из-за того, что ударила его любимый-кусок-металла «Шеви Нову» в старшей школе.

И вот почему Биббиди Гинсберг появляется в нашей квартире сорок минут спустя, ее руки переполнены платьями и сумками. И вот так через час я надеваю голубое платье без рукавов от Александра Мак-Куина, у него вырез на спине, а длиной оно чуть выше колена. В нем я чувствую себя красивой. Еще мне комфортно, это все еще я, но элегантная и отполированная версия меня.

Элли проходится утюжком по всей длине моих волос, они словно черный блестящий занавес, пока я наношу макияж – немного пудры, чуточку румян, три слоя туши и красная помада, которая подчеркнет форму губ: похоже, Николасу очень нравится на них смотреть.

– Великолепно! – восклицает Биббиди, размахивая парой обсидиановых ботильонов на высоком каблуке, как волшебной палочкой.

– Ммм-хмм, – утверждает Марти. – Это самая убийственная обувь, которую я когда-либо видел.

– Я не могу надеть их, – я пытаюсь протестовать. – Я сломаю шею. Снег все еще не растаял.

– Тебе нужно дойти от кафе к машине, – возражает моя сестра. – Тебе не нужно идти по Аппалачской тропе, Лив.

Биббиди указывает на мой ноутбук, где все еще открыто красивое фото Николаса.

– Мой брат не сообщил мне, с кем ты идешь.

Я стараюсь не вздыхать, как школьница.

– С ним.

Она посылает еще один красноречивый взгляд.

– Ох, дорогая, тогда ты просто обязана надеть эти сексуальные ботильоны.

И я соглашаюсь с этим.

* * *

Двадцать минут спустя я жду одна в кофейне, пытаясь стоять так, чтобы платье не помялось. В комнате тускло, освещение идет только от светильника над стойкой и парочки свечей на батарейках, стоящих на столах у окна.

Я закрываю глаза. И клянусь сама себе, что запомню эти чувства. Этот момент. Эту ночь.

Потому что я прямо на краю этой захватывающей, замечательной пропасти, где все идеально. Где мечты, мелькающие в моей голове, показывают, как сегодняшняя ночь будет безупречна, мои остроумные, неотразимые подшучивания, сексуальное обояние Николаса, наш забавный флирт. Мы будем смеяться, танцевать, мы разделим поцелуй. Может быть, что-то большее.

Я – Дороти, которая смотрит на Изумрудный Город.

Я – Венди[18], которая взлетела от первой щепотки волшебной пыльцы.

Я… я смеюсь про себя… я – Золушка, проходящая через многое, чтобы пойти на бал.

И если это единственный наш вечер, то я не забуду его; я буду хранить его в памяти. Смаковать и лелеять. Он будет помогать переживать тяжелые времена чуточку легче, а моменты одиночества сделает не такими печальными. Когда Элли уедет в колледж, я буду готовить пироги на кухне день за днем, и буду помнить это чувство и улыбаться. Этот вечер останется со мной навсегда.

Я открываю глаза.

Николас стоит по ту сторону двери, наблюдая за мной через стекло. Его взгляд теплый и дикий, как горячие зеленые джунгли. А потом он медленно улыбается, его улыбка широкая, и снова появляются ямочки. Моя грудь сжимается от эмоций. И моя улыбка появляется неожиданно легко, потому что все это волшебно.